Острова на горизонте(изд.1984)

Острова на горизонте

Об авторе этой книги

«Плывите все время за мной, — говорит мальчик, когда мы входим в воду. — Я знаю один, как пройти через риф к глубинам». — «Только не слишком быстро, — прошу я, — а то отстану и заблужусь!»

Ныряю. Вода теплая и необыкновенно прозрачная. Кажется, можно разглядеть любую песчинку, лежащую на дне, и кораллы. Отдельными ветками и большими кустами они растут из песка… А это еще что? Змея? Испуганно шарахаюсь в сторону и, лежа на поверхности воды, гляжу вниз…»

А что же дальше? Что там еще невероятного, опасного и такого притягивающего в этом рассказе, в этой таинственной, ошеломляющей красотой глубине?

«Поплыли дальше!» — зовет мальчик. И хочется читать, читать! Хочется уходить в глубину, будто ты не читаешь, а сам погружаешься в эту теплую и холодящую от опасности тропическую воду. До того живо и маняще изображено это плавание. Читаешь и чувствуешь: нет, это не придумано! Это все правда! И сам плывешь, и сам вглядываешься в синеватые мельтешащие блики, и сам волнуешься. Потому что прежде чем это все описать, все сам, своими глазами видел писатель Юрий Николаевич Иванов.

Видел все, ныряя с мальчуганом в коралловые заросли на острове Маврикия. Видел, стоя за штурвалом на палубе корабля, видел на далеких землях, где рабочие люди вместе боролись с невзгодами, трудно зарабатывая свой хлеб, и помогали друг другу.

Увидел он все это, потому что очень хотел увидеть.

С детства мечтал о дальних полных опасностей путешествиях, о море, о встречах с людьми дальних стран. Мечтал даже в самое тяжелое в жизни время, в дни блокады Ленинграда, когда голодный, полуживой брел с друзьями-мальчишками к вмерзшему в лед крейсеру и матросы, отстрелявшись по врагу, делились с ребятами последними сухарями и рассказывали им о далеких-далеких плаваниях, про которые мечтали сами. Последним хлебом и мечтой они помогали ребятам выстоять, выжить и — превратить мечту в быль.

Я думаю, скорее всего, поэтому в книгах Юрия Иванова, полных доброты, так много людей, готовых поделиться последним хлебом, броситься человеку на помощь. Как толстяк Джо и его друзья в «Трубке Мэри Энн», как все бросаются на помощь матросу в рассказе «Одиссея Вальки Шубина».

Поэтому в произведениях Юрия Иванова так много людей, умеющих мечтать. Автор всюду прежде всего видит и рассказывает об этих людях, в каких бы краях и переделках он ни бывал. А был он сам в очень многих.

Солдатом — воспитанником одной из воинских частей с боями дошел до Кенигсберга. После войны хотел поступить в морское училище — ведь так мечтал о море! — не приняли: был очень слабым.

Закончил институт физкультуры и отправился на далекую Камчатку организовывать физкультурную работу.

Он ездил по тундре на оленях, на собачьих упряжках, спускался с друзьями в кратеры вулканов. Я до сих пор помню фотографию на обложке журнала «Огонек», где Юрий Николаевич снят с товарищем на вершине Ключевского вулкана.

С этой вершины еще лучше был виден океан и уходящие за горизонт суда. Куда они идут? Что там, вдали? Какая незнакомая жизнь? И председатель областного общества «Труд» Ю. Н. Иванов ушел матросом на рыбачьем траулере к берегам Южной Америки.

Даже от одного взгляда на карту, на этот голубой простор, перехватывает дыхание. А для моряка, который проплавал много лет, стал из матросов помощником капитана, это не просто карта. Это не одни летучие рыбы, киты и акулы. Это невероятные штормы. Это сбивающая с ног, таранящая, как танк, вода. Это сжигающая — посреди океана! — кожу жара. А сколько ночных тропических вахт! И сколько историй — то грустных и горестных, то неожиданно веселых! А сколько вытянутых своими руками тонн — тысячи тонн! — рыбы! И какие порой невиданные уловы! Чего только не зацепит со дна морской трал! И чью-то трубку, и сундучок, и старинный пистолет… И за каждым предметом своя история — и надежда, и беда, и целая жизнь.

Вот эти истории, эти ночи на вахте, эти берега Индии и Америки, Африки и Дальнего Востока, которые видел советский моряк, эти находки — а с ними и чья-то целая жизнь — попали в книги Юрия Иванова.

Все эти романтические и очень правдивые книги писателя — про людей. Он попадал в штормовые моря и на экзотические острова, он опускался на морское дно, а выносил оттуда… истории о хороших людях, которые дружно живут, вместе борются с бедой и всегда готовы, как когда-то в его блокадном Ленинграде, протянуть человеку и хлеб и руку.

В книгах «Карибский сувенир», «Сестра морского льва», «Торнадо», в книге, которую вы держите в руках, автор рассказывает обо всем, что с этими людьми происходит.

А что же происходит? Что там, на их пути, опасного, штормового, удивительного — в океане, в морской работе, в жизни? Что же там? И писатель, как мальчишка из его рассказа, желая показать нам удивительный мир, зовет каждой страницей: «Поплыли дальше!»

Виталий Коржиков

ТРУБКА МЭРИ ЭНН

(Из рассказов судового врача)

Знаете ли вы, что это за остров — Сейбл — и где он находится? Если вы не моряк, думаю, зря напрягаете память. Маленький, всего в двадцать две мили длиной, низменный и песчаный островок Сейбл затаился среди бурливых вод Северной Атлантики.

С северо-востока его омывает холодное Лабрадорское течение и, говорят, иногда к его берегу подплывают гигантские ледяные горы — айсберги, а с юго-запада — теплое течение Гольфстрим. Холодные и теплые потоки воздуха поднимаются над островом, перемешиваются, и большую часть года Сейбл скрыт от взглядов моряков плотными, стойкими завесами туманов.

Но нам повезло. В тот год, когда мы на нашем рыболовном траулере «Сириус» оказались возле его берегов — шли мимо Сейбла получать продукты на плавбазе, поджидавшей нас в северо-западных широтах океана, — погода стояла отличная. Светило вовсю солнце, было тепло, тихо, видимость — на десяток миль. И мы увидели остров Сейбл — зыбкую, золотистую полоску-змейку у самой кромки горизонта, а вскоре услышали и «голос» этого островка.

Итак, день был ясным, синим, спокойным. Я только что вернулся с палубы, в каюту, мылся. В том рейсе у меня был длительный профессиональный простой. Никто не болел, все были дьявольски здоровыми, и, чтобы не обалдеть от безделья, я вместе со всеми выходил на палубу и помогал, чем мог. Шкрябал ржавчину и красил надстройки траулера или спускался в рыбный цех и помогал матросам укладывать рыбу в морозильную камеру. Зазвонил телефон. Смахнув ладонью с глаз мыло, я потянулся за трубкой.

— Док! Сигнал бедствия с острова Сейбл, — услышал я встревоженный голос капитана. — Островитяне обращаются ко «всем-всем» о срочной помощи врача-хирурга, а ближайшие «все-все» — это мы.

— Что стряслось?

— Подозрение на острый аппендицит. Так что собирай свой инструмент и медикаменты.

— Минут через десять буду готов.

— Не суетись, до острова еще далековато. Соберешься — поднимайся в рубку.

Вот так в море и бывает: все тихо, покойно и вдруг… Аппендицит? Упусти момент, опоздай с операцией — и жди беды.

Я поднялся в ходовую рубку. Капитан сидел на откидном стульчике, листал лоцию. Вахтенный штурман следил за глубинами, а радист вызывал остров Сейбл на шестнадцатый канал радиотелефона.

— При подходах производить непрерывные промеры глубин, — громко читал капитан. — Пройдя Мидл-Банк, соблюдать особую осторожность.