Побег из Фестунг Бреслау (ЛП)

- Ты что, никогда не волнуешься? – спросил Шильке.

- А чем тут волноваться? – поднял на него глаза Холмс. – Ты лучше подумай над тем, каким образом отличиться от остальных.

- Что?

- Ну, понаблюдай за сидящими в приемном покое. Что делают все?

- Кашляют, громко сморкаются.

- Вот именно. Уже здесь они желают показать, какие больные. Так что ты никогда не пробуй кашлять или сморкаться. Будь другим. Что они еще делают?

- Хмм… Когда открывается какая-нибудь дверь, все тут же глядят в ту сторону.

- Очко за наблюдательность, - усмехнулся Холмс. – Они ведут себя, словно собаки. А ты должен быть другим. Гляди прямо перед собой или чем-нибудь заинтересуйся.

Медсестра распахнула ближайшую дверь.

- Капитан Шильке, прошу.

- Помни, врать я не буду.

- Да никто и не заставляет тебя врать. Говори правду, - спокойным тоном проводил его Холмс.

- Ну и увидишь. Я расскажу все, как есть!

- Капитан Шильке, - уже громче повторила медсестра. – Есть здесь такой?

Изнутри кабинета с некоторым любопытством к ним приглядывался сидящий за столом врач.

- И мне безразлично, отличаюсь я от других людей – или нет, - инстинктивно поднял голос капитан.

- Да никто и не говорит, что ты отличаешься от других. Ты, просто, другой.

- Я не другой!

- Герр капитан…

Медсестра утратила терпение и сделала жест, как будто желая схватить пациента за плечо.

- Сейчас! – рявкнул тот. – Вовсе я не другой.

- Герр капитан, герр доктор ждет.

- Что? Ах, да. – Шильке сорвался со стула. – Где?

- Здесь, - указала медсестра на дверь.

Врач с неприятным, едким выражением лица приглядывался ко всей сцене с нарастающим интересом. Холмс - естественно – вошел первым.

- Герр доктор, даже не знаю, как просить прощения. Я прекрасно знаю, что пациент должен заходить к врачу сам. Но командир герра капитана очутился в несколько неудобной ситуации.

- Да?

Левая бровь сидящего за письменным столом мужчины приподнялась.

- Так вот, недавно герр капитан получил новое звание за то, что он разработал и раскрыл советскую радиостанцию. Вот только связанные со всем этим усилия и нервы… - Холмс сознательно не закончил. – Ну, вы понимаете. И наш полковник очутился в неудобной ситуации. Лично я же – просто друг семьи, и хотя никто меня официально не посылал, но будет лучше, если прослежу… - он снова не закончил.

- Я прекрасно понимаю господина полковника, - сказал врач. – И хорошо, что вы пришли.

- Я лицо приватное, и мне легче было выбрать именно ваш кабинет, поскольку считаю, что ваш диагноз…

- Можете не заканчивать, - обрадовался врач. – Умной голове пары слов хватает вполне. Я и вправду понял намерения господина полковника и все неудобство ситуации.

Доктор "ужас Бреслау" по-настоящему гордился своей злой славой и прозвищем "охотник на симулянтов". Понятное дело, что слова Холмса он понимал по-своему. Полковник и действительно оказался в неудобной ситуации, ему нужно было повысить кого-то за то, что тот захватил советскую радиостанцию. Но одно дело разработать радиостанцию, сидя за письменным столом, а другое дело – сражаться глаз в глаз с противником в осажденной твердыне. По мнению Реммерта, молодому офицеру страх заглянул в глаза, так что, не совсем официально, его выслали в руки "охотника на симулянтов". И замечательно. Сейчас все его враки и вылезут наружу.

- И что вас беспокоит, герр капитан?

- Ничего. Я совершенно здоров.

Тут в беседу включился Холмс.

- У тебя уже точно по ночам нет горячки в сорок градусов?

- Конечно же, нет. – Шильке был совершенно спокоен. – Впрочем, это очень легко проверить. Если бы по ночам была такая горячка, сейчас должны оставаться какие-нибудь следы. Герр доктор, попрошу вас измерить мне температуру. Уверяю вас, что она нормальная.

- Сейчас измерим, - согласился врач. – Раз вы здоровы, то по какой причине мне отсылать вас в Дрезден?

- Но я не желаю ехать ни в какой Дрезден. Там все погибнут!

Глаза доктора слегка расширились.

- Тогда почему же все желают туда эвакуироваться?

- Потому что все они идиоты.

Врач подозрительно глянул на Шильке и спросил:

- А вас окружают одни идиоты?

- С чего вы взяли?...

- А ваш приятель? – указал врач на Холмса.

- Этот? Естественно, он сумасшедший.

- А Хайгель, Лемпп? – подсказывал Холмс.

- Это особенные идиоты.

- И где же сейчас Лемпп?

- На фронте.

- А ты не размахивал у него над головой пистолетом?

- Конечно же, нет. – Шильке отвернул голову и обратился к врачу. – Герр доктор, я, во-первых, не умею стрелять, а во-вторых, оружие у меня даже не заряжено.

- Выходит, что вы размахивали над головой коллеги пистолетом, который даже не был заряжен? – подхватил тему неожиданно заинтересованный Реммерт.

- Да я вообще ничем не махал. Я только хочу сказать, что вообще не умею стрелять. Инструктор на стрельбище сказал, что я совершенно к этому не пригоден, и он мне покажет лишь то, как не застрелить самого себя.

- Ага, выходит, у него уже тогда были подозрения, что вы собираетесь застрелиться?

- Да не хотел я застрелиться! – рявкнул разнервничавшийся Шильке. – В школе абвера я даже довольно долго таскал в кобуре обувную щетку, лишь бы та выглядела полной.

- То есть, вам не давали оружия в рук? Так?

- Давал. Я всего лишь хочу сказать, что у меня оружие всегда не заряжено! Следовательно, я никак не мог размахивать способным выстрелить оружие.

Врач покачал головой с некоторым пониманием.

- То есть, вы признаете, что размахивали перед Лемппом оружие, разве что пистолет был не заряжен?

- Да не размахивал я! – снова рявкнул Шильке. – Это два различных дела. Лемпп и мой пистолет – это две различных проблемы! У меня оружие не заряжено!

Он расстегнул кобуру и вытащил люгер. Как и каждый человек, не имеющий опыта обращения с оружием, он тут же нацелил его в доктора.

- Вот, пожалуйста.

Все так же целясь в голову Реммерта, он передернул затвор.

К счастью, врач достаточно долго служил в армии. Он рухнул за свой письменный стол, как по команде "ложись"!

- Господи, Боже мой! – крикнул Холм и метнулся вперед, вырывая люгер из руки Шильке. – Боже!...

Через длительное время из-за столешницы выглянул один глаз врача. Пока что – только один. Холмс вытащил обойму. Та была полная. Он перезарядил пистолет. Изнутри выскочил патрон, упал на стол и покатился прямиком в сторону расширившегося от перепуга глаза. Реммерт тяжело вздохнул. Весь мокрый от пота он поднялся с пола и расстегнул воротник.

- Так вот как выглядит по вашим словам не заряженное оружие, которым вы не размахивали?

- Я никогда не размахиваю оружием.

- А пару минут назад, что вы делали? Хотели меня убить?

- Я не знаю, откуда взялись патроны… - И вдруг Шильке стукнул себя ладонью по лбу. – Знаю! Хайни чистил мой пистолет, и наверняка это он его и зарядил.

- Ну да, - врач снова уселся за столом. – Вы даже не знаете, что с вами происходит.

- Да прекрасно я знаю. Не надо из меня сумасшедшего делать!

- Это я делаю? Это вы не желаете ехать в Дрезден, потому что там все погибнут. А что вы будете делать здесь?

- Буду стрелять в русских!

- Господи… Ведь только что вы нам доказывали, будто бы вообще не умеете стрелять.

Шильке позволил взять себя врасплох. Какое-то время он поводил глазами, переводя их с одного мужчины на другого. Но потом рявкнул:

- И не делайте из меня глупца. Я офицер. Буду указывать пальцем, куда им следует целиться. – Он вытянул руку перед собой. – Вот так! Пальцем!

- Вы у нас полевой офицер? – спокойно спросил Реммерт.

- Нет.

- Тогда каким солдатам намереваетесь указывать цель пальцем?

Шильке утратил дар речи. Но Холмс прибавил:

- А на последнюю операцию он взял с собой вестового, телеграфистку и повара.