Савмак. Пенталогия (СИ)

  Юный царевич наморщил лоб, колеблясь, кому из двух великих героев отдать предпочтение.

  - Ахилла, - не выдержав, подсказала Элевсина, словно на уроке у Аммония.

  - Почему? - улыбнулся Левкон, переведя взгляд на сощурившую заблестевшие еле сдерживаемым смехом глазки дочь.

  - А потому, что вы забыли - один Геракл у нас уже есть! А-ха-ха-ха-а! - залилась неудержимым хохотом Элевсина, тотчас подхваченным Левконом и Гереей. Даже присутствовавшие в триклинии рабы и рабыни не смогли удержаться от тихих смешков и невольных улыбок, а громче и задорней всех, вспомнив отцовского любимца - безобразного дурака Геракла, хохотал царевич Перисад.

  На этой весёлой ноте ужин и закончился. Расцеловавшись в щёки со своим "женихом", Элевсина, всё ещё содрогаясь от приступов смеха, убежала с Карбоной в бальнеум. Герея одарила на прощанье племянника нежным материнским поцелуем в лоб, а Левкон проводил его к выходу, велев Хорету сопроводить царевича вместе с двумя рабами-факелоносцами до ворот цитадели.

  В последующие дни Герак, продолжая обучать и просвещать Савмака, поведал занимательные истории о повелителе ветров и морей Посейдоне - прародителе боспорских царей, о ревнивой жене Зевса царице Гере, в честь которой названа госпожа Герея, о сребролуком Аполлоне и его сестре-близнеце - мужененавистнице Артемиде, о рождённой из морской пены Афродите и о том, как её муж, бог-кузнец Гефест, накрыл её с любовником Аресом, словно двух голубков, сверхпрочной стальной сетью.

  Чем дальше, тем большей симпатией проникался Савмак к Гераку. И он чувствовал, что их расположение друг к другу взаимно: похоже, тот тоже испытывал потребность в верном товарище и друге. И всё же довериться ему безоглядно Савмак пока опасался. Не выдаст ли он его на расправу хозяину, к которому относится с таким поистине сыновним почтением? Насколько велико у Герака стремление к свободе, и есть ли оно у него вообще? Как проверить? Наконец, придумал.

  Как-то вечером, когда Герак с Савмаком, занеся в спальню младшей хозяйки наполненную свежими углями жаровню (Элевсина и Герея в это время ужинали с Левконом в триклинии, и наверху никого не было), собирались не спеша идти назад, Савмак остановил приятеля неожиданным вопросом:

  - Скажи, Герак, о чём ты мечтаешь?

  Герак смутился и даже слегка покраснел, подумав, что его товарищ как-то догадался о его тайном заветном желании насладиться прелестями темнокожей служанки Элевсины. С первого же дня, как он появился два с половиной года назад в Старом дворце и увидел Карбону, он только и мечтал совершить что-нибудь такое, за что благодарный хозяин предложил бы ему любую награду, и он бы выпросил нубийку себе в сожительницы. Но случай спасти от какой-нибудь смертельной опасности Левкона, Герею или Элевсину всё не никак подворачивался, и мечты сорвать с гордой красавицы-нубийки одежду и покрыть лобзаньями её глянцевую коричневую кожу так пока и оставались мечтами.

  - Ну... кгм... я мечтаю... что однажды царевич Левкон... сделает меня епископом в своём доме.

  Савмак разочарованно покачал головой.

  - Дул считает, что Арсамена сменит Хорет, а сам он надеется занять место Хорета. Так что не скоро ты дождёшься должности епископа. Если вообще дождёшься.

  Гераку ничего не оставалось, как вздохнув и пожав плечами в знак согласия, молча покинуть спальню своей тайной возлюбленной.

  - А разве... - последовав за ним, Савмак перешёл на скифский, понизив голос до полушёпота. Убедившись, что в соседней комнате, освещённой, как и спальня, горевшим на столике тусклым ночником, никого нет, он продолжил: - разве тебе не хочется сорвать этот ошейник и зажить вольным человеком, спать не в вонючем подвале с рабами, словно скотина в хлеву, а с красавицей женой на мягком ложе в собственном доме?.. Я вот мечтаю, что скоро вырвусь отсюда и вернусь домой, на волю.

  Остановившись посреди комнаты, Герак повернулся к товарищу и стал с пристальным интересом вглядываться в его лицо, словно заново открывая его для себя после долгой разлуки.

  - Хм! На волю... - тихо заговорил он, также перейдя на скифский. - А разве у тебя был там свой дом, жена? Разве там у тебя не было тоже хозяина?.. Свой дом, жена, дети - на всё это нужны деньги, и немалые. А где их взять?

  Герак снова вздохнул и задумчиво опустил глаза себе под ноги.

   - Хотя есть один способ... - он вновь вонзил проникновенный взгляд в мерцавшие голубыми звёздами глаза юного скифа. - Если бы кто-нибудь из рабов покушался на хозяина, хозяйку или их дочь, а я бы этому помешал, то Левкон из благодарности дал бы мне и волю, и денег на собственный дом и жену. Не хочешь мне помочь, а? - и Герак невесело рассмеялся. - Ну, ладно, пошли - я пошутил, - похлопал он дружески приятеля по плечу, переходя на эллинскую речь, и двинулся к прикрытому парчовым пологом проходу в следующую комнату.

  - Погоди! Я хочу без всяких шуток предложить тебе волю... и богатство, - остановил его Савмак, решив, раз уж начал этот разговор, выяснить до конца, насколько Герак ему друг.

  Приоткрыв полог, он убедился, что в соседней комнате, разделявшей покои матери и дочери, никого нет. Держа в поле зрения вход на лестницу в дальнем левом углу, он крепко сжал запястье Герака и, приблизив губы почти к самому его лицу, заговорил глухим от волнения голосом:

  - Вот ты говорил, что в Скифии у меня тоже был хозяин... Так вот... это не так... в Скифии я сам был хозяином... Я давно собирался тебе признаться - моё имя не Сайвах... Я - Фарзой, сын вождя хабов Госона.

  Рот Герака скривился в ироничной ухмылке:

  - Что же отец не выкупил тебя из плена? Или ты незаконный?

  - Нет, я законный... Думаю, родные посчитали меня погибшим. Наверняка многие видели, как меня рубанули мечом по голове... А сам я, когда очнулся в плену, постыдился открыть кто я такой, назвался именем своего погибшего слуги. Ведь попасть в полон сыну вождя - это позор не только для меня, но и для всего нашего рода. (Савмак почувствовал, что его уши и скулы опять заполыхали непрошеным огнём.) Как после этого моему отцу, да и мне самому, глядеть в глаза царю!.. Помнишь, я рассказывал тебе про шкуру белого медведя? Так вот, я сам её видел в царском шатре, своими собственными глазами!.. (Савмак вздохнул.) Поэтому я решил, что сам добуду себе волю. Если б я остался в Феодосии, так бы оно и было - я бы непременно убежал. Но отсюда в одиночку мне не вырваться... (Савмак крепче сдавил руку Герака.) Слушай, давай убежим вместе, а? Там, в Скифии, ты станешь мне братом, будешь иметь не одну, а две, три, четыре жены, - призывно заглядывая в глаза, соблазнял он приятеля.

  Герак не знал, верить ли услышанному. С одной стороны в рассказе Сайваха-Фарзоя не было ничего невероятного, а с другой... с такой же лёгкостью он мог всё это выдумать, чтобы сманить его с собой в побег.

  - Хочешь дружеский совет? - сказал он наконец. - Тебе нужно рассказать об этом хозяину.

  - Нет! Лучше я останусь навек рабом, чем получу свободу за выкуп! - горячо воскликнул вполголоса Савмак, с силой сдавив запястье Герака. - Поклянись, что никому не выдашь мою тайну!

  - Ну, хорошо, - не без усилий высвободив руку из захвата савмаковой ладони, пообещал Герак. - Не хочешь, как хочешь - дело твоё. Клянусь усами и бородой Папая, что никому не скажу.

  "Если сдержит слово, значит, свой парень, не выдаст - можно будет рассказать ему главное", - решил Савмак, двинувшись вслед за Гераком к лестнице.

  - Ну, так что, поможешь? - спросил он в голос.

  Бросив сверху взгляд на освещённую висевшей внизу лампадой лестницу, Герак прислушался к доносившимся с кухни шумам и голосам, затем, бесшумно ступая мягкими скификами по самшитовому паркету, которым были выстелены все полы на верхнем этаже, вернулся к входу в передние покои Гереи и осторожно заглянул за златотканый полог. Убедившись, что комната пуста, он подманил к себе пальцем Савмака.