О грусти этих дней

   Но, наступая, стужа за окном

   Покроет сном наследство листопада,

   И к нам ворвется звонкая прохлада

   Внезапно белым ласковым конём...

   * * *

   Мы своё отскорбели

   И по снежной постели,

   И по звукам свирели

   Незаконченных вьюг.

   Всё, что можно, мы взяли

   Из поруганной дали,

   Ну, а что растеряли, -

   Только гнев да испуг.

   Это кажется только,

   Что веселия полька,

   Растворяет всю боль, как

   Оптальгина глоток.

   Это кажется - где-то

   Средь ознобшего лета

   Выпускает планета

   Свой несмелый росток.

   Бьётся вверх он сквозь комья,

   Поколения помня

   Тех, кто был ему ровня

   Среди прежних эпох,

   И сквозь хлопья тумана,

   Ему машет упрямо

   Неуёмный, как мама,

   Упоительный Бог.

10 декабря 2001 г.

   Дожди

   Средь мостов и прочих наслоений

   На ландшафтах юных городов

   Наступает вечер в моросеньи

   Водяных запутанных узлов.

   Сочленяя чёрные ограды

   И скрывая гладь своих озёр,

   Мимо нас проносятся парады

   Тонких льдинок, штопаясь в узор.

   Это есть не что иное, точно,

   Как простое счастье - средь дерев

   Наблюдать живое войско кочек,

   Поглотивших струй живых посев.

   Как сырое наважденье - Время

   Убывает вспять, себя не зля,

   И тугую сеть из воскресений

   Суетится снять с себя земля.

   И в неспешном рокоте глубоком

   Вод из бездн, разливов и дождей

   Распивает, наполняясь соком,

   Разнополый ветер-брадобрей.

   Всё, что было, затаилось рядом,

   И пусть стынет в таинстве земном,

   Прикрываясь выцветшим нарядом,

   Старый день за вымытым окном.

10 декабря 2001 г.

   Музыка Шопена

   Средь узоров неспешных и тонких

   Звук сочился из клавиш на свет

   И, едва всполоша перепонки,

   Оставлял в нашей памяти след.

   Высь сонаты прозрачно-немая

   Заполняла себя дополна.

   И сама себе тихо внимая,

   Рвала в клочья свои клапана.

   Отголоском забытых наречий

   Вавилонскую башню томя,

   В этих звуках язык Междуречья

   Сквозь межлетья струился в меня.

   В этом шёпоте смысла мирского

   Первозданный язык бытия

   Растворял между нами оковы

   И срывал наших лет якоря.

   Мы ныряли в нём, словно в нирване,

   В этом говоре древнем, земном,

   Щеголяя не в лоске, не в рвани,

   А в просторном звучаньи одном.

   Вот оно, то нетленное слово,

   Чем в евангелье числится Бог,

   И кружится средь вихря незлого

   В дивной музыке жизни восторг.

15 декабря 2001 г.

   * * *

   Потомки разбойничьих стад

   Ворочатся в нас и поныне,

   Сменив торжество на унынье

   И кличи на притчи ягнят!

   Припев:

   Средь гуннов и прочих громил,

   Снующих и пьющих, как рыбы,

   Не выжили если бы вы бы,

   То кто бы нас всех породил?

   Вы там выживали не вдруг

   Среди отмороженных воинств,

   Из всех свох дедов достоинств

   Привив нам врожденный испуг.

   Припев:

   Средь гуннов и прочих громил,

   Жирущих и пьющих, как свиньи,

   Когда б вы почили в уныньи,

   То кто бы нас всех породил?

   Я кланяться вам аж вспотел

   За то, что в своём безвременьи

   Успели вы бросить каменья

   В тех, кто в вас попасть не сумел.

   Припев:

   Средь гуннов и прочих громил,

   Поющих и пьющих, как кони,

   Когда б хоть один из вас помер,

   То кто бы нас всех породил?

6 января 2002 г.

   IV сонет Шекспира

   (перевод)

   Ловя лениво наважденья миг,

   Ты не ведёшь своим потерям счёта,

   Но Естество - холодный ростовщик,

   Давать дающим, вот его забота.

   Несчастный плут, зачем не передал

   Свой дар другим, собой упившись сладко,

   Его проел, пропил, процеловал

   И сумму сумм растратил без остатка.

   Ведя с собою торг, один, как перст,

   Ты сам себе ни сладок, ни доходен,

   И оставляя солнце здешних мест,

   Что ты предъявишь у полночных сходен?

   Твой дар уйдёт под камень гробовой,

   Жив будет тот, кто дал другим, живой.

28.04.2002

   V сонет Шекспира

   (перевод)

   Пружинки часового волшебства

   То мастерят мелодию для взгляда,

   То бьют, тираны, всласть в колокола,

   Всё разметая до пустыни ада.

   Без устали тугое время гнёт

   Крутую спину вороного лета

   И в зимний погреб до поры крадёт

   Его цветы и сны шального цвета.

   И тот цветок, что заключён в стекло,

   Последний луч померкнувшего солнца

   Глотает жадно, чтоб не протекло

   Ни капли жизни, выпитой до донца!

   Так умирает сорванный цветок,

   Оставив нам своей любви глоток.

28.04.2002

   * * *

   Две трети жизни прячась от судьбы,

   Мы треть её спасаем от мытарства,

   Отдав себя во власть иного царства

   Меж снов чужих, где бродят наши сны.

   Так отживая в области ничьей,

   Листая многоточия пророчеств,

   Из дождевой палитры одиночеств

   Мы выбираем одиночество ночей.

   Мы выбираем одиночество любви,

   Где вопреки всему родится чудо,

   И это значит - я с тобою буду

   И никогда не дам себе уйти.

21.3.2002

   * * *

   Мои стихи не требуют сивилл

   Для нитевидных сутей толкованья,

   И многовед не выбьется из сил,

   Ища вотще намёки и киванья.

   Для арамейских древних запятых

   Немало есть удобных переплётов,

   На языках на мертвых и живых

   Настругано немало анекдотов!