Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Пламя слова, напев случайный,

Кровь живая — перед тобой

Я погибну, жгучие тайны

Открывая перед тобой.

Рай земной — бесплодное древо,

Но и в день господнего гнева

Лик твой светлый прославлю, дева,

Догорая перед тобой.

В бесконечной смене явлений

Гибнет лучший цвет поколений,

И становится на колени

Житель рая перед тобой.

Грозен мир, беспутный и дикий;

Стих мой тонет в шуме и крике...

Как слуга, Сулейман великий

Пал, рыдая, перед тобой.

Царь свое покидает царство,

Рвется раб из цепей коварства,

Ждет Лукман твоего лекарства,

Умирая перед тобой.

Горы — кладбище отчей славы —

Покрывает туман кровавый...

Я забыл их, чашу отравы

Осушая перед тобой.

Бренный мир обманул Рустема,

Сердце гордого Заля немо,

Встали мертвые, сон Эдема

Прерывая перед тобой.

Мир бежит покоя и мира,

Пал Мары — повелитель мира.

Речь Фраги умолкает сиро —

Огневая — перед тобой.

СЕРДЦУ

Довольно, сердце! Разомкни свой круг:

Я стражду в нем, как жалкий пленник в яме.

Жестокое, избавь меня от мук,

Не дай мне, сердце, изойти слезами.

Мой век промчался, как единый миг.

Я видел цель, но цели не достиг;

Был одинок — смутился и поник,

Обманутый тобою и мечтами.

И как слепой, склонив главу свою,

Поддерживал я ближнего, пою,

И стоны шлю в зенит, и слезы лью,

Чуть белый свет забрезжит над степями.

Ты на дороге ждешь меня. Потом

С тобою мы извечный спор ведем,

И тяжко мне: я пьян твоим вином,

Я одинок, ты — что ни день — упрямей.

Но, может быть, иной понять готов

Беду мою и силу этих слов;

Мой голос прогремит среди холмов.

Суров господь, и меч его — над нами.

Ни разума, ни глаз я не берег,

Желаниям препятствовать не мог,

И плачу я в сетях земных дорог,

А жизнь летит, как птица бьет крылами.

Бегу от гнета и горю в огне,

Я ликовал, служа твоей весне;

Был этот мир плохой опорой мне,

Остался я в пустыне с мертвецами.

Закрыв глаза, держал я путь в Иран;

Судьбой влекомый, я попал в Туран.

Трубит над миром вечный ураган,

Владеющий безумными сердцами.

Меня кружил и гнал великий страх,

Я золотом считал ничтожный прах,

Я видел гнет, я видел скорбь в домах,

Дела пустые были мне друзьями.

И жажду я, и тщетно жду дождя,

И пламенеет месяц, восходя:

Года летят, за днями дни ведя,

И я блуждаю, одержимый снами.

Мне кровь и желчь дают взамен питья.

И тяжело мне бремя бытия.

Я полюбил — и стал Меджнуном я,

Красой Лейли опутан, как цепями.

Зовешь ты сердце в Чии-Мачин, в Герат,

В подземный ад, где высится Сират...

А родинка чернеет, и горят,

Горят глаза под круглыми бровями.

Напрасно я чистосердечен был;

Погашен роком юношеский пыл.

А все-таки я зла не полюбил —

День истины мне светит и ночами.

Но в море справедливости мой плот

Не движется. Летит за годом год;

Как дервиш, раб Махтумкули бредет

К далекой тайне узкими путями.

ИЗ ЛУЧШИХ ЛУЧШИЙ

Двенадцать месяцев идут чередой,

А рамазан придет — из лучших лучший.

Сирийский край был славен красотой,

И звал его народ: «Из лучших лучший».

Дивлюсь — о боже! — чудесам твоим,

Но не постигну разумом простым,

Зачем в земле сокрыт, недостижим

Источник светлых вод — из лучших лучший?

Уместен ли зловещий крик ворон

В саду, где розой соловей пленен?

В пещерах клады стережет дракон,

Нам преграждая вход,— из лучших лучший.

Когда б к творцу пробиться я сумел,

Смутится он при виде наших дел.

В одной пословице весь наш удел:

«Еж подгрызает плод из лучших лучший».

Бессилен я. Душа моя больна,

Она дотла любовью сожжена.

Издревле поговорка сложена:

«Шакал кусок сожрет из лучших лучший».

Язык змеиный, умудрясь, поймешь.

Не превращай святую правду в ложь.

Всем говори, что твой сосед хорош.

Кто не клевещет — тот из лучших лучший.

Махтумкули неправый видит суд,

Здесь кроткие ручьями слезы льют.

В неволю брата братья продают.

В изгнание уйдет из лучших лучший.

НЕ ВЕЧЕН ТЫ

Земною славой не гордись — мгновенно наше бытие.

Ты не задержишься, пройдешь — не вечен ты, не вечен ты.

Смерть — виночерпий поднесет тебе прозрачное питье,

Сам к смертной чаше припадешь — не вечен ты, не вечен ты.

Мир — это крепость на песке, стирает время письмена.

В людской извечной кутерьме всему потеряна цена.

Где, торжествуя, жизнь цвела — пустыня мертвая видна,

Следов кочевий не найдешь,— не вечен ты, не вечен ты.

Разлука — это злой недуг, беда тому, кто разлучен.

Будь справедлив и милосерд, пока ты молод и силен.

И жизнь засветится твоя, как будто ты огнем зажжен.

Как факел, светом изойдешь,— не вечен ты, не вечен ты!

Я с розой молодость сравню. Ты был цветком — увял цветок.

Неужто ты на свете жил, и разумел, и видеть мог?

О, как легка сухая кость! Глазницы жжет сухой песок...

Ты сын земли, в нее уйдешь,— не вечен ты, не вечен ты.

Знай, сорок лет не малый срок для всех живущих на земле.

Смерть — пуля, пусть она сразит тебя не дома, а в седле.

Короткой вспышкой лучше быть, чем угольком чадить в золе.

Как порох, ты себя взорвешь,— не вечен ты, не вечен ты.

Махтумкули, твоим словам и поученьям нет конца.

Ты болен, и тебя гнетет томленье близкого конца.

Не трать напрасно пыл речей, они не трогают глупца,

Ты мудр и с горечью поймешь — не вечен ты, не вечен ты.

БЕЗВРЕМЕНЬЕ

Мир, одержимый суетой,

Грешит безумными делами.

В Каруны метит род людской,

Все ныне стали крикунами.

В пороках тонет бай-скупец.

Где солнце праведных сердец?

В чертогах родины купец

Торгует жалкими рабами.

Иссякли воды наших гор,

Не рвется ветер на простор...

Когда-то веселивший взор

Гурген пересечен врагами.

О, царство непроглядной мглы!