Доказывание истины в уголовном процессе: Монография

Следует отметить, что любой вид знания понимается как субъективный образ объективного мира, где субъективное — это то, что свойственно субъекту, производно от его деятельности. В этом отношении познавательный образ, будучи продуктом деятельности субъекта, всегда включает в себя элемент субъективности и не только в форме выражения знания, но и в его мыслительном содержании. Но так как деятельность субъекта направлена на определенный объект и преследует своей целью его правдоподобное отображение, содержание знания обязательно включает в себя и объективный момент, который в силу практической обусловленности познавательного процесса является определяющим.

Нашло признание в уголовно-процессуальной науке и то, что не все качественные признаки находят прямое отражение в окружающей действительности и, следовательно, непосредственно проявляются вовне. К примеру, умысел лица, совершившего преступление, довольно редко получает отражение на (в) предметах материального мира, но это не означает, что он не может быть установлен в процессе уголовно-процессуального познания. Поэтому Е.А. Доля считает, что возможность познания невидимого, неслышимого заложена в самих событиях объективной реальности, в объективных связях, существующих между явлениями, доступными для непосредственного восприятия органами чувств [707]. Более того. Отечественные теоретики учитывали творческий процесс познания и влияние абстрактных представлений, языка на формирование знание. То, что в сознании исследователя факт часто оказывается нераздельно связанным с его теоретической интерпретацией, указывал еще Ф. Энгельс [708]. Сам В.И. Ленин тоже считал различие между идеальным и материальным небезусловным [709]. Для того, чтобы понять природу, человеку необходимо не только ощущать материю, но также конструировать целый ряд абстракций, которые «условно охватывали» бы постоянно движущуюся и развивающуюся природу. Эти абстракции могут включать в себя элементы фантазии: «Подход ума (человека) к отдельной вещи, снятие слепка (=понятия) не есть простой, непосредственный, зеркально-мертвый акт, а сложный, раздвоенный, зигзагообразный, включающий в себя возможность отлета фантазии от жизни; мало того: возможность превращения (и притом незаметного, несознаваемого человеком превращения) абстрактного понятия, идеи в фантазию (in letzter Instanz = бога). Ибо и в самом простом обобщении, в элементарнейшей идее («стол» вообще) есть известный кусочек фантазии. (Vice versa: нелепо отрицать роль фантазии и в самой строгой науке…)» [710].

Как уже указывалось выше, фантазия допускалась основоположником теории отражения в процесс познания природы. Материализм — акт веры, такой, каким может быть акт веры в бога, выбор идеализма. Существуют некие концептуальные построения, которые берутся нами в качестве культурных постулатов при выстраивании определенной познавательной стратегии. Эти постулаты сродни мифам, по крайней мере, их роль такая же — вносить управляемую структуру в поток чувственного опыта. Здесь уже намечается смычка с современными постклассическими представлениями о производстве знания, о которых мы уже начали говорить в первом параграфе. Так, по Куайну, постулируемые сущности упрощают наши представления о потоке действительности [711]. Однако не будем забегать вперед.

На определенном этапе развития уголовно-процессуальной науки в нее вошло понятие «информация», которую трактовали как совокупность сведений, определяющих меру наших знаний о тех или иных фактах, событиях, и их взаимосвязи [712]. Р.С. Белкин доказывание определял как процесс извлечения, накопления, переработки, передачи и использования «доказательственной информации» [713]. Информация есть отображенное состояние явления, а информационный процесс — отражение состояния (передача свойств одного явления другому). С этим вполне согласуется предположение, по которому содержанием следов, отпечатка в отражательных процессах будет состояние взаимодействовавшего объекта, то есть информация.

Авторы, которые развивают информационный подход в понимании доказательств и доказывания, исходили из материалистической трактовки информации [714]. Объяснение информационных процессов велось на основе теории отражения. Идеи отражения и разнообразия отражаемой информации обусловливают принципы подхода в определении информации, процессов ее передачи и переработки и получения знания об обстоятельствах преступления. Применительно к процессуальному познанию изменения в материи, социальной среде как результат отражения в них события, явления есть информация об этом событии, явлении, то есть те самые фактические данные, с помощью которых только и можно судить о событии преступления. «Поскольку же любое событие преступления необходимо (как и любой процесс) отражается в окружающей среде, элементами которой являются не только вещи, предметы, но и люди, в чьем сознании отражается событие преступления, постольку и процесс возникновения информации о преступлении носит необходимый, повторяющийся, устойчивый и общий характер, то есть является закономерностью» [715].

В литературе указывается, что уголовно-процессуальное познание связано в первую очередь с семантическим и прагматическим аспектами информации. Данное обстоятельство обусловлено тем, что для познания по уголовному делу наибольший интерес представляет деятельность субъекта познания, который собирает данные о фактах предмета доказывания, строит на их основе версии, исследует и оценивает сведения, формирует истинное и достоверное знание. Иначе говоря, нас интересует содержательная сторона информации, процессуальные способы ее материального выражения, проблемы, связанные с получением и целенаправленным использованием информации. Информация является узловой деталью между фактом и знанием. Факт предшествует информации, порождая ее. Последний элемент — знание, занимает последующее, за информацией, положение, является производным, порождается ею. Таким образом, информация является средством, при помощи которого субъект ретроспективного познания устанавливает факт [716]. Абстрактные формы мышления позволяют выйти на эмпирико-рациональные, а затем и конкретные практические действия с тем, чтобы посредством новых ощущений, восприятий, представлений получать недостающую фактическую информацию и вновь попытаться выстроить модель (образ) происшедшего, сопоставляя его с тем, который необходим как юридический факт для правильного разрешения уголовного дела. И так до тех пор, пока не будет сформирован образ (модель), содержащий всю необходимую информацию, достаточную для формулирования позиции по делу, оснований для решения, ходатайства, то есть какого-либо вывода.

Исходная доказательственная информация (то есть весь несистематизированный комплекс сведений о спорных фактах), которой располагает субъект доказывания и которую он может представить правоприменителю, уполномоченному разрешить правовой спор, проходит соответствующую обработку через мышление субъекта доказывания [717]. Так, А. Пиюк отмечает: «Фрагменты реальной действительности, существующие объективно, вне нашего сознания, отражаются в знаниях и представлениях, получаемых в процессе познания в виде информации» [718]. Однако далеко не все процессуалисты отождествляли информацию со знанием, которое можно отождествить с доказательством [719]. Существуют различные объяснения того, как информация (исходная информация, информационные данные) превращается в факты, доказательства.