В защиту права

Эти два тезиса находят оправдание только в случае, если принять гипотезу изолированного человека, наделенного прирожденными естественными правами. Дух Жан-Жака Руссо витает не только над авторами Декларации и их продолжателями вплоть до Герберта {151} Спенсера, но и над Фурье и над юридическим истолкователем социализма Менгером. Едва ли, однако, приходится в настоящее время подробно доказывать социологическую и юридическую неосновательность этих двух предпосылок ("Индивидуалистическая доктрина, - говорит Дюги, - не может быть, по нашему мнению, принята, так как она основана на априорном и гипотетическом утверждении. В самом деле, утверждают, что человек, как дитя природы, т. е. человек, взятый, как существо изолированное и отделенное от других людей, наделен определенными правами и полномочиями, принадлежащими ему уже по тому основанию, что он - человек... Однако, это утверждение совершенно произвольное... В действительности, человек рождается членом коллектива, он всегда жил в обществе и не может жить иначе, как в обществе, и поэтому исходным пунктом всякого учения об основе права должна быть... личность, связанная узами социальной солидарности. Поэтому утверждать нужно не то, что люди по праву рождены свободными и равными, но что они рождаются членами коллектива, и тем самым с рождения подчинены всем обязательствам, необходимым для поддержания и развития социальной жизни" (L. Duguit, "Traite de droit constitutionnel", Париж, 1911, т. I, стр. 11-12).).

Гипотеза изолированного человека противоречит всем данным социологии и этнографии: человек всегда жил, везде живет и всегда будет жить в группах. Конечно, и Руссо понимал свою гипотезу не буквально: сущность его идеи не в том, что человек когда-либо был фактически изолирован, а в том, будто человек, сочетаюсь в группы, сохраняет свою непроницаемую индивидуальность. Но и это фигуральное толкование противоречит основным началам социальной науки.

Пусть в области научного и художественного творчества человек, живя в обществе, сохраняет полную индивидуальность. Но ведь право есть один из социальных аспектов человеческой жизни. Поскольку человек участвует в правовой жизни, он перестает быть изолированным индивидом, а является существом социальным. Право - норма взаимоотношений личности с другими {152} членами социальной группы; оно презюмирует общественную жизнь, так как оно может родиться только в атмосфере социальной среды. Не только нет общества без права, - ubi societas ibi jus, - но и нет права без общества, - ubi jus ibi societas.

Идея приоритета субъективного права пред объективным получила свое наиболее яркое и последовательное выражение в знаменитой теории Руссо об общественном договоре. Эта теория, - если не фактически, то логически, предполагает какое-то вне-общественное и до-общественное существование субъективных прав. Она конструирует происхождение государства, как акт распоряжения личностью этими правами. Хотя учение Руссо едва ли еще имеет сторонников, но отблеск его мыслей заметен в ряде последующих теорий и определений права. Так, например, Иеринг видит задачу права в охране интересов ("Права суть защищенные правом интересы" (К. v. Hering, "Geist des romischen Rechts", т. III, ч. 1,

60), а Н. М. Коркунов, несколько видоизменяя эту концепцию, определяет право, как разграничение интересов (Лекции по общей теории права, 7-е изд., СПБ. 1907, стр. 38-39.).

Оба определения исходят из представления, что функцией объективного права является не создание, а лишь ограждение правовой сферы индивида, и следовательно из того, что эта сфера существует как-то независимо от существующего в обществе правопорядка. Но не последовательнее ли в таком случае старик Руссо, по теории которого субъективные права и во времени предшествуют появлению общественного правопорядка, и что последний возникает лишь в результате свободного распоряжения людьми своими правами?

По Иерингу и Коркунову, общество мыслится, как конгломерат самодовлеющих правовых монад, а личность - как электрон, получающий права уже при {153} рождении неизвестно из какого источника, но во всяком случае не от общества.

Однако, и исторический опыт, и здравое логическое рассуждение рисуют нам совершенно иную картину. Они показывают, что правовая жизнь зарождается не у изолированных Робинзонов, а в обществе, и что право возникает не как проявление автономной власти лица, а как установленная в обществе норма поведения. Субъективные права и обязанности людей порождаются этой нормой, они являются рефлексами или функциями объективного права. Они присущи личностям не как таковым, а как членам общежития.

Опыт и логика также показывают, что задачей и функцией объективного права являются не разграничение или ограждение личных интересов, а их сочетание. Объективное право есть норма координации действий.

Основной факт социальной жизни - сотрудничество. Соединение людей в общественные группы вызвано необходимостью совместных усилий для достижения задач, которые перед ними ставит жизнь, т. е. в первую очередь для поддержания своего существования и для самозащиты. Изолированный человек бессилен в борьбе с силами природы, с враждебными соседями, с дикими зверями. Он соединяется с себе подобными для совместного труда и совместной защиты. История социальной жизни есть не история "борьбы классов", а, напротив, история непрерывного расширения и усложнения сотрудничества между людьми.

Социальное сотрудничество растет вширь и вглубь. Оно растет вширь по мере распространения границ социальной группы - семья, род, племя, городская община, государство, международная организация. Оно развивается вглубь по мере усложнения социальных связей - хозяйственных, административных, культурных. Замкнутое натуральное хозяйство сменяется хозяйством меновым, сначала в пределах общины, затем целой {154} страны и, наконец, мирового рынка. Социальные нити, связывающие уже членов первобытного общества, превратились в процессе векового развития в тот сложный и крепкий клубок, в который сплетаются бесчисленные формы социальной организации в современном общежитии. Основной закон социальной эволюции есть закон экстенсивного и интенсивного развития социального сотрудничества.

Право есть норма поведения людей, составляющих общество. Регулируя социальную жизнь, право должно преследовать задачи, присущие социальным целям. Являясь продуктом общественности, оно не может питаться из другого источника и воздействовать на общественную жизнь как бы извне. Как один из аспектов социальной жизни, право может лишь повторять в деонтологической форме (т. е. в форме велений) то, что заложено в ней в форме онтологической (т. е. в форме бытия).

Поэтому право не может быть ничем иным, как нормой поведения, согласного с основной задачей общественной жизни, т. е. с социальным сотрудничеством.

Всякая норма поведения предназначена для того, чтобы исполняться. А исполняться она может только в том случае, если она черпает свое содержание из сущности того поведения, которое она регулирует. Норма, регулирующая поведение субъектов, которые между собой борются, например, участников спортивного состязания, ограждает права борющихся сторон. Норма, устанавливающая порядок совместного пользования - например, общей собственности - по необходимости разграничивает конкурирующие права. Но норма, имеющая своим предметом деятельность, направленную на совместное созидание,-норма социального сотрудничества,- должна иметь своей основной задачей не ограждение или разграничение прав отдельных сотрудников, а определение их обязанностей, как участников в общей работе.