Смятая рукопись

Листья все сорвало, в грязь швырнуло, в лужи,

И гуляет ветер по дорожкам сада.

Вместо звёзд – туманы,

Вместо солнца – стужа.

Это так и надо.

Ложью, грязной, глупой, никому не нужной,

Встала предо мною серая преграда.

Вместо грез – туманы,

Вместо ласки – стужа.

...Это все так надо.

Читая, трудно не заметить нехарактерное для юноши пессимистическое настроение. В стихотворении одна доминанта: грозный колокол судьбы зловеще звонит над головой, не убежать, не спрятаться от гула. Ощущение читателя: перелом, начало нового этапа жизни: по ту сторону стены привычный уютный, теплый мир, по эту – неприкаянность, холод, неизвестность. Антитеза создает зримый образ душевного потрясения. Всё изменилось: вместо живых листьев на деревьях, звёзд, солнца, грёз, ласки – листья, сброшенные в грязь и лужи,  туманы, стужа.

Осенняя стужа, туман – явления природы. Ложь и туман, неопределенность – в реальной жизни Бориса. Линия раздела – ложь. Ложь, которую юноша бескомпромиссно назвал «грязной, глупой, никому не нужной». И все же слышится не крик, а вздох: «…Это все так надо». Там, по ту сторону, – жизнь продолжалась…

1938-й, 39-й, 40-й – отсчет уже шел: три, два один …

Время взросления, становления личности Бориса Смоленского. Для юноши, наделенного поэтическим даром, художественным воображением, к тому же склонного к размышлениям, «вжиться» в мир не просто.

Выбор сделан: две стихии – море и поэзия, или поэзия и море.

Но остаются вопросы – к себе. Многое нужно успеть: осознать свое место в жизни, испытать свои силы, осмыслить цели, пережить юношескую любовь. Вопреки  жестокой судьбе, сумел.

«Иногда, когда я оглядываюсь назад, я удивляюсь: сколько я успел впихнуть в эти 20 лет, – любому хватит на 30!..» – писал Борис накануне своего двадцатилетия.

Ленинград, Москва, Карелия.

Нева и Кольский залив.

Друзья давние и новые.

Море и поэзия…

Биография Бориса Смоленского краткая, многое нам неизвестно. Стихи – своего рода поэтический дневник, благодаря им не только слышишь голос поэта, но и представляешь его характер. В восемнадцать-двадцать еще не врут, еще верят в идеалы, еще исполнены душевных сил и ожиданий «все получится!».

Так же, как и автор, лирический герой произведений молод, с открытым характером, так что стоит послушать, что он говорит.

 О себе:

Я оптимист, но не из тех, что ныне

Кричат, что нет ни горя, ни беды,

Кто враг и всех, и всяческих уныний,

Как социально чуждой ерунды.

Переполнен озорною силой,

Щедрый на усмешку и слова

Полустудент и закадычный друг

Мальчишек, рыбаков и букинистов.

О будущем:

Я все отдам за взгляд большого неба,

За жизнь, как поцелуи на ветру.

Капитаны, на шхунах-скорлупках

Уходившие в море без слов,

Берегли, как любимую трубку,

Синий томик моих стихов.

… тоску скитаний утолив,

Дышать, как море,— ровно и глубоко,

Непобедимо, как морской прилив.

О миропонимании:

Не нас уносит, это мы уносим

С собою все.

О переменчивости настроения:

Вперед, чтоб землю знать, как глобус,

И чтоб как глобусом вертеть...

Край мой чистый! …

Дай мне силу, дай мне слово сильное

И не требуй, чтоб вернул назад.

Руками раздвинул бы улицу,

Да жалко сломать дома

Тоска несбыточных желаний

В тоске несложенных стихов.

Провозглашает тост:

Мы солнцем налили стаканы!

… Я пью,

Я пью за удачу тех,

Кто гонит против пурги собак,

Устав как собака сам.

…

За самые северные моря,

В которых идут корабли,

За самые серые глаза,

Которых со мною нет...

Взрослея, Борис, не изменял себе: «бредил бурями и парусами, мечтал о кораблях и океанах». В те годы, когда всех волновали полеты в стратосферу, молодых манило небо, и они выбирали авиацию, Бориса влекла морская стихия. С детства мечтая стать капитаном дальнего плавания, поступил учиться на судоводительский факультет Ленинградского института водного транспорта:

И я сказал: "Я буду там!"

Так я решил свою судьбу.

Ходил в учебные плавания, но стихи по-прежнему будоражили душу. Приоткрылся вымечтанный морской простор, заветные дали без горизонта, но, достигая полярных широт, скучал по земле, оставшейся далеко за бортом учебного судна.

«Да, вот еще цветов хочется, и чтобы солнце светило не какие-нибудь два-три часа, а весь день».[5] – Писал он девушке.

Стихи и море, хорошо, если бы только это. Но судьба испытывает человека, не делая скидки на возраст. Бориса Смоленского дважды (в 1939-м и 1940-м) призывали в армию, и оба раза он вскоре возвращался домой. Непростые годы. Непростые судьбы тех, чей путь определяла анкета. По анкете Борис «неблагонадежный» – отец арестован. (В то время это уже не редкость, но для юноши – ложь, чья-то ошибка).

Дата написания большинства из сохранившихся стихов Бориса Смоленского – 1939-й год. Что волнует его? Не просто ответить: весьма разнообразна тематика. Мысли, которыми делятся с читателем литературные герои стихотворений, – по сути, мысли, созвучные юноше, впервые осмысливающему мир, частью которого он стал.

Дорога, движение – символы молодости. Борис спешил: «Дорога ждет. Иди. Пора». К несчастью, путь оказался недолгим, став фронтовой дорогой. Неумолимый рок войны, собирая кровавую жатву, не сверяется с метрикой. Но разве об этом думают восемнадцатилетние юноши, только начав различать вкус жизни? Постижение мира и осознание себя в нем – непрерывное движение духа, становление личности.

Как и автор, его лирический герой – не наблюдатель: «И задыхаюсь в праздничной игре я, бегу…». Для него жизнь – это непрерывное движение: мчится «ночной экспресс >…< по черной спутанной ночи», «листает полустанки», «несется ветер», «машут крыльями деревья», «кружит моря ураган», «корабли уходят в поход», «свистом пугает пурга». Зная свой ответ, он подталкивает читателя задуматься: «Что выше счастья быстроты?».

Ощущения движения переданы автором разнообразными художественными средствами. Еще не выбран классический стихотворный размер, еще угадываются рифмы, но сам автор в движении – в поиске своего «стиха». Нередко пишет верлибром, редким в то время. В стихи Б.Смоленского вплетены запоминающиеся символы. Ритм, как перестук колес экспресса, дорога вперед и только вперед, за птицами и ветром – все ради счастливого мгновения: понять происходящие внутренние перемены. Гипербола точно определяет эмоциональное состояние юноши, его ощущение: «сердце, как солнце, над миром встает». Он не винтик, не песчинка – солнце!