Замещающая (СИ)

Мэйт посмотрел на меня, откашлсялся и начал петь: "Hey, you..."

И я вспомнил эту песню. Мэйт пел даже лучше чем в оригинале, и на моих руках встали волоски: Я должен получить этот альбом.

Мэйт продолжил. "Она была просто идеальна. Любовь с первого звука, как она есть. Iron Maiden и вся эта чушь - это совсем другая история, мне они никогда по-настоящему не нравились. А эти - наоборот. Они ударили в самую точку. Текст, да, но я думаю, в первую очередь - атмосфера. То, как она звучала. Это было мной, если понимаешь, о чём я. Это были звуки моей жизни".

"Это саундтрек к нашей жизни".

"Чего?"

"Ничего. Продолжай"

"И всё было так, как будто она играла это для меня. Может так и было, я не знаю. Но это было всё для меня, целиком. А потом, когда пошёл следующий - "Is there anybody out there?", это было... совершенно".

Мэйт откинулся назад в своём кресле и закрыл глаза. Я не мог понять к чему всё это, но слушание не напрягало. То, что я считал давно прошедшим, всколыхнулось и вернулось к жизни. Я мог видеть, как свет из окна падает на волосы Ульрики, сидящей впереди меня. Заколока в форме... божьей коровки. Да, божьей коровки. И запах ароматизированных ластиков.

Мэйт открыл глаза.

"Я хотел взять её на время. Но боялся спросить. Было так, будто... сейчас я думаю, что не хотел выставляться подобным образом. Просить о чём-то. Мне это не нравилось".

"Да. Ты был достаточно... замкнутым".

Мэйт проигнорировал мой комментарий.

"Но на следующий день произошло кое-что, что сделало вопрос возможным". Он указал на картинку. "Помнишь, у неё не было пальца?"

Не подумав, я посмотрел на картинку, чтобы проверить это утверждение, но Вера держала руки за спиной. Тем не менее, я припоминал. Мизинца на одной руке не было. Мы об этом болтали, но никто не спросил, что с ним случилось. Наверное, так было загадочней".

Я кивнул.

"Ок. На следующий день она попросила меня выйти к доске. Кажется, хотела, чтобы я написал какое-то слово на английском. Я был неплох в английском и, может быть, она хотела вдохновить меня или...", Мэйт встряхнул головой. "Нет, так мне думать не стоило. Не про неё. Но тогда я так думал. Короче. Когда я вышел к доске, и она протянула мне мел, я выронил его, и мы оба наклонились, чтобы поднять. И заметив, что она тоже наклоняется, я посмотрел вверх. И увидел... Знаешь, у неё волосы лежали плотно, но когда она склонилась, я смотрел с другой позиции... Я увидел, что у неё не было уха. С одной стороны".

"Не было уха".

"Не было. Только кожа на том месте, где оно должно быть. Не было времени разглядеть, на месте ли дырка... на месте ли слуховой канал, но в любом случае я чётко видел, что уха нет".

"Ты не рассказывал".

"Да. Я считал, что... что это мой секрет. Или наш с ней, если угодно. В конце дня я подошёл и спросил, могу ли одолжить кассету. The Wall. Эта ситуация с ухом давала мне право спросить. Я знаю почему, я об этом много думал, времени было предостаточно всё обудмать, но это неважно. Кроме того, думаю, ты понимаешь".

"Более менее".

Мэйт взглянул на меня, и что-то в его глазах изменилось.

"Как у тебя-то дела, кстати? Что с тобою жизнь сделала?"

Я пожал плечами и рассказал вкратце. Места работы, переезды туда-сюда, путешествия, годы с Хелен, Лабан. Подвёл итог как: "Ощущение такое, что всё это временное. Как будто ничего и не начиналось. Или наоборот, уже закончилось, а я и не заметил. Но я всё жив, да ещё есть Лабан".

"А что потом?"

"Потом?"

"Когда Лабан вырос?"

"Я... даже не знаю. Видеоигры всё лучше день ото дня".

"Не то чтоб серьёзное будущее".

"Вполне нормальное. У многих всё гораздо хуже".

Мэйт взглянул на меня и смотрел так долго, что я почувствовал себя неловко и спрятал лицо, поднеся чашку чая. Чай остыл и стал вкуснее, чем был горячим.

"Хорошо", произнёс он, наконец. "Тогда, думаю, ты... ты поймёшь".

"Пойму что?"

"То, что я собираюсь рассказать".

Мэйт сложил руки на коленях и поглядел на секунду в какую-то точку толи за стеной, толи внутри себя. Я ждал. Мэйта окружала такая беда, что это и бедой было не назвать. Это было скорее состоянием, местом, в котором он жил, как глубоководная рыба в чёрной пещере.

"Я взял кассету домой и слушал её снова и снова. У меня было такое кресло-мешок, знаешь, наполненный пластиковыми шариками, и я лежал на нём часами, вставая только чтобы перевернуть кассету. Первое ощущение так и не вернулось, но взамен я действительно полюбил эту музыку. Просто проникся содержанием. The Wall - она про общество и то, что оно делает с людьми, но в первую очередь, я считал её реквиемом по жизни, которая закончилась даже не начавшись".

"Я думал так же".

"Да, и мои мысли наверняка не были такими уж продвинутыми тогда, но... она о потере. И форма в полном соответствии с содержанием. А впрочем, забудь. На следующий день, я отнёс кассету обратно в школу, сказал, что думаю, что она... не помню, каким словом описал, но как бы то ни было, мне разрешили оставить её себе. Как я и мечтал. Так что следующий вечер тоже провёл на кресле-мешке. Мой отец был в ту пору полностью не в себе, если ты помнишь. Когда я хотел есть, я просто доставал деньги из его кошелька и шёл купить себе что-нибудь".

"В тот вечер я налил себе приличную рюмку виски, смешал его с "коллой" и пил, слушая кассету. Это было... Мне казалось, музыка от этого стала ещё прекрасней. Я дошёл до ванной и блеванул. А потом продолжал слушать".

"Ничего так жизнь. Для тринадцатилетнего".

"Да, но знаешь, пока всё это происходило, я просто чувствовал... кайф. Я думал, что понимал много того, о чём вы, детишки, и понятия не имели. Прискорбно, безусловно, но я был достаточно взрослым, чтобы сыграть пьесу для себя самого, понимаешь. Я видел себя чужими глазами. Да пофиг, сейчас дети и в тринадцать пьют".

"Но не в одиночку".

"Это да. Но мы сейчас не о моём паршивом воспитании говорим. На следующий день снова была школа, а я был в говно".

"Прости, Мэйт. Просто хочу спросить. Ты лежал в психушке?"

"В психушке, да, даже в разных. Долго лежал".

"Но я не понимаю... Прости, что говорю так, но... Я как-то думал, что ты окажешься... недалёким, скажем так. Но сейчас очевидно, что ты в более здравом уме, чем я".

"Многие пациенты психушек в здравом уме. В каких-то вещах. И совершено неадекватны в других. В жизни, например. Я на таблетках. На очень сильных таблетках".

"Значит, вся эта тема с ухом..."

Мэйт нахмурился и выглядел раздражённым.

"...Ничего с этим общего не имеет. Уха там не было. Может быть, не было никогда вообще. Я ещё до этого дойду. Можно продолжать?"

"Да, прости, конечно".

"Ок. В общем, на английском случилось то же самое. Она вызвала меня к доске написать слово "conscious", пока вы все работали по учебникам. Я взял мел, собрался писать и... я помню это, так как... Я знал слово "unconscious" и хотел спросить, то же ли это слово только без приставки "un". Разумеется это оно же, но в тот день у меня голова была как опилками набита... Так что вместо того чтобы спросить, я ткнул её в спину. Ну как бы, да, так не поступают с учителями обычно, но... Я ткнул её, чтобы она повернулась. И знаешь, что случилось?"

"Что?"

"Ничего".

"В смысле - ничего?"

"Ничего. Я ткнул её в спину, никакой реакции. Я ткнул её посильнее. Ничего".