Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи

Вчерашний студент А.И. Шокин быстро превращался в одного из ведущих специалистов промышленности в области приборов управления стрельбой, и это вылилось в его очередное перемещение – он стал работать в выпускном механосборочном цехе. Здесь собирали и регулировали ПУАЗО, а позднее и морские ПУС. Сначала А.И. Шокин стал заместителем начальника цеха по технической группе, затем начальником цеха.

Морские ПУС были не проще. Представьте себе два корабля в море, движущиеся навстречу друг другу параллельными курсами. Расстояние – 10 миль, скорости – 25 узлов. Простейший расчет показывает, что время полета снаряда до цели составит примерно 30 секунд. За это время цель сместится на 750 метров, что в три раза превышает длину самого большого корабля. Скорости, конечно, не такие как у самолетов, но стреляющий корабль подвержен бортовой и килевой качке.

А наивысшей сложностью отличались морские комплексы ПУАЗО (МПУАЗО), предназначенные для стрельбы по самолетам с движущейся и качающейся платформы (корабля).

В схемы ПУС входили:

– приборы обнаружения и определения координат цели (в то время оптические дальномеры и визиры, а в сухопутных частях и звукоулавливатели; в дальнейшем – радиолокаторы);

– центральный прибор – система счетно-решающих устройств для механизации и автоматизации всех вычислительных операций по определению установок для стрельбы;

– синхронная передача – система электрической связи, с помощью которой координаты цели передаются от определителя координат к центральному прибору, а установки для стрельбы – от центрального прибора к орудиям;

– станция питания электроэнергией.

ПУАЗО отличались от ПУС в основном приборами обнаружения и определения координат цели, и к тому же ПУАЗО должен был выдавать данные по установке дистанционной трубки взрывателя снаряда. Необходимость определения и учета третьей координаты – высоты, быстрый рост скорости самолетов и их малоразмерность требовали гораздо более высокого быстродействия и точности счетно-решающих устройств и систем управления.

До середины 30-х годов главным направлением работ по ПУС была модернизация приборов и систем управления артиллерийской и торпедной стрельбой крупных кораблей дореволюционной постройки и крупнокалиберных береговых батарей. Каждое орудие наводилось на цель самостоятельно с помощью оптических прицелов, а приборы управления вырабатывали поправки в углы наведения, которые учитывали перемещение цели [113]. Такой метод наведения орудий и торпедных аппаратов назывался «прицельной наводкой».

Центральные механические счетно-решающие приборы этих кораблей решали очень узкий круг задач и автоматизировали лишь самые основные процессы вычисления стрельбовых данных. Синхронные передачи Гейслера, состоящие из ключей и двигателей, работающих на постоянном токе, были способны на передачу величин на небольшие расстояния с малыми скоростями, а перед началом работы требовалось согласование вручную всех линий синхронных передач на крайних значениях величин (метод согласования «на стопорах»).

Конструктивно системы оформлялись как сложный единый механизм, содержащий большое количество взаимно-связанных механических устройств, монтируемых на жестком едином основании. В своем изготовлении они были уникальными, пригодными лишь для индивидуального производства; заданные точности решения задач достигались индивидуальной сборкой и подгонкой, проводимой механиками и регулировщиками высшей квалификации. Такими системами были оборудованы все существовавшие к этому времени крупные корабли: линкоры «Парижская коммуна», «Октябрьская революция», «Марат», крейсеры «Красный Крым», «Красный Кавказ», балтийские и черноморские крупнокалиберные береговые батареи.

Летом 1934 года в Москве была организована выставка продукции ленинградских электрослаботочных заводов, чтобы показать их деятельность правительству. Выставку разместили в больших подвальных помещениях здания Наркомтяжпрома на площади Ногина. Ответственным представителем-гидом был назначен Р.Р. Бельский. Завод «Электроприбор» представил на выставке действующие образцы системы управления огнем береговой батареи крупного калибра с выносными постами наводки и прибором ТАД (трансформатор азимута и дистанции), центральный прибор системы «Вышка», силовой привод с усилителем на 40-амперных тиратронах, элементы синхронной передачи на большие расстояния и др.

Выставка работала три месяца, вплоть до ее посещения членами Политбюро. По воспоминаниям Р.Р. Бельского, живо интересовался представленной техникой С. Орджоникидзе. Вскоре заметно увеличились средства на закупку зарубежной техники, ускорился ввод новых заводов, в зарубежные командировки (США, Германию, Италию) для ознакомления с иностранным опытом было направлено большое количество специалистов [114].

Морские приборы управления стрельбой (МПУС) с центральными автоматами стрельбы (ЦАС) для новых кораблей вдруг потребовались быстро и в больших количествах. По решениям 1934–1936 гг. предстояло построить 53 «серийных» эсминца проекта-7 большими сериями сразу на двух ленинградских и двух николаевских заводах. В феврале 1936 г. нарком тяжелой промышленности Г.К. Орджоникидзе издал приказ по наркомату, в котором, ссылаясь на «получение тяжелой промышленностью лично от т. Сталина боевого и почетного задания построить и сдать морскому флоту Наркомата обороны в течение 1936–1938 гг. в полной боевой готовности серию эсминцев», предоставил Р.А. Муклевичу широкие права, как в отношении поощрений, так и наложения строгих взысканий, «вплоть до предания суду всех, кто своей халатной работой будет приводить к прорывам на тех или других участках постройки эсминцев» [115] , каждый из которых нужно было оснастить системой управления огнем, получившей наименование «Мина-7».

Программа военного судостроения на первую пятилетку, утвержденная Советом труда и обороны 4 февраля 1929 г., предусматривала постройку сторожевых кораблей проекта-2 и трех эсминцев – будущих лидеров проекта-1. История ее началась еще в 1930 г. Первые результаты проектирования и строительства сторожевых кораблей собственными силами, которые по основным параметрам соответствовали миноносцам постройки 1905–1907 гг., не удовлетворили ни моряков, ни руководство страны. Работы по проектированию лидеров кораблей уже велись, и ни у кого не вызывала сомнения необходимость оснащения их ПУАО. Однако современное состояние такой техники было нашим морякам и инженерам совершенно неизвестно, и тем более опыт отсутствовал ее разработке. ПУАО для модернизируемых и достраиваемых тяжелых кораблей (линкоров и крейсеров) создавались на основе поставок английских фирм.

В Техническом управлении ВМС РККА внимательно следили за достижениями итальянского кораблестроения. Они широко освещались в технической литературе, а имевшаяся разведывательная информация, поступавшая по каналам IV управления Генерального Штаба РККА [116], позволяла уточнить круг вопросов, представлявших для нас наибольший интерес. РВСС назначило комиссию под председательством начальника Морских сил РККА РА. Муклевича. Заседание комиссии, состоявшееся 15 августа 1930 г., определило объекты заказов в Италии. Импортная техника была желательной не только для УВМС. Валовые заказы могли быть размещены на самолеты, моторы «Isotta-Frascini», торпеды и зенитные орудия, о чем Р.А. Муклевич и доложил 26 августа К.Е. Ворошилову. На контрольном листе доклада нарком наложил резолюцию: «Можно пока исходить из намеченных объектов с тем, чтобы сейчас же послать квалифицированную техническую комиссию в Италию с задачей ознакомиться с достижениями в морфлоте (техника), после чего список объектов можно будет пополнить».

Дальнейшая история с этой комиссией была изложена Р.А. Муклевичем в записке И.В. Сталину: