Авиация и космонавтика 2013 02

Носовая часть фюзеляжа разведчика (фото Northrop Grumman Corporation)

Сертификат, подтверждающий полет Суада Хамзича и испытания разведывательного оборудования на первом RF-5E

После полета летчики обменялись пилотскими знаками. В тот же день югославская делегация улетела на принадлежавшей фирме «Нортроп» Цессне 402 в Лос-Анжелес, где предстояли осмотр завода и знакомство с особенностями разведывательного варианта самолета. Гостей из Югославии разместили в отеле категории «люкс», но югославам пришлось оплатить 10% стоимости номера (38 долларов) – такое антикоррупционное правило ввели после нашумевшей в те годы «аферы Локхид». На следующий день из Лос-Анжелеса перелетели на базу Эдвардс, расположенную в очередной американской пустыне, на сей роз – Мохаве. Рейс Лос-Анжелес – Эдвардс выполнялся ежедневно, югославская делегация смогла с воздуха посмотреть на Беверли-Хиллз с его роскошными виллами, самолет прлетел прямо над знаменитой надписью «Hollywood».

Окрашенный в привлекательный синий цвет прототип RF-5E (первый полет этот вариант выполнил в январе 1979 г.) во всех отношениях являлся ультрасовременным разведчиком, оснащенным самой современной фотоаппаратурой и инфракрасным сканером. «Нортроп» только готовилась начать серийное производство разведчика. Визуально RF-5E было легко отличить от F-5E по удлиненной на 1,22 м носовой части фюзеляжа, в которой разместили разведывательное оборудование, сняв РЛС и одну пушку. После полета на разведчике летчик не нашел отличий в пилотировании самолета от F-5E. Истины ради, югославские МиГ-21Р (с полным комплектом оборудования) значительно уступали в характеристиках перехватчику: максимальная скорость была не выше М-1,3, потолок не более 14 ООО м (облегченный самолет набирал 15 000 м), снизились дальность полета (1130 – 1600 км) и маневренность. Значительно большая, чем у МиГа, кабина F-5E позволила разместить органы управления и контроля разведывательного оборудования без ущерба для обычного истребительно-бомбардировочного оборудования. Самолет мог нести разнообразную боевую нагрузку массой до 3200 кг (для сравнения – масса боевой нагрузки МиГ-21Р – 1000 кг, МиГ-21 бис – 1300 кг и «Орао» 2800 кг). Американский самолет имел на два пилона для подвески внешних грузов больше, но еще важнее факт универсальности пилонов, за счет чего было возможно комбинировать нагрузку в широких пределах. Одна эскадрилья таких самолетов могла за раз поднять большую боевую нагрузку, чем половина всех самолетов ВВС и ПВО СФРЮ!

Однако МиГ-21Р и RF-5E являлись концептуально разными самолетами. Микояновский разведчик имел ярко выраженные истребительные корни: на начальном этапе эксплуатации в Югославии самолет чаще использовался как истребитель (70% выполняемых заданий были «истребительными», в том числе и задачи обеспечения отдыха товарища Тито на Ядранском море). Американский же разведчик претендовал скорее на выполнение бомбардировочных задач, и, хотя самолет обладал отменной маневренностью, отсутствие РЛС не позволяло эффективно использовать его как истребитель (вооружение для самообороны включало две УР «Сайдуиндер» и одну 20-мм пушку с боекомплектом 280 патронов). Достоинством американской машины являлось наличие большого количества аппаратуры активной и пассивной защиты. Недостатки системы защиты МиГа югославские летчики впоследствии ощутили на своей шкуре – два МиГ-21 Р (б/н 26109 и 26111) в 1991 – 1992 годах, во время Гражданской войны, были сбиты ПЗРК «Стрела-2М».

Югославам самолет представил летчик Даглас И. Корелл (погиб в 1988 г. при выполнении демонстрационного полета на F-20). Хамзич в своем полете выполнил фотосъемку десятка различных объектов с разных высот различными камерами и их комбинациями, различными способами. Результаты впечатлили, но это, впрочем, неудивительно: разведывательное оборудование было на 10 лет моложе оборудования советских МиГ-21 Р и на 25 лет моложе американских RT-33A, состоявших в то время на вооружении югославских ВВС.

«Десятки аэрофотоснимков и сотни метров пленки вместе с подробной документацией о самолете, его модификации и оборудовании в одном огромном чемодане доставили в Югославии и передали по назначению».

Первичный анализ проводился в Авиационном техническом институте (Ваздухопловни технички институт) Жарково.

«Начальник авиационно-технической службы ВВС и ПВО СФРЮ генерал Златко Рендулич заявил на заседании военно-технического совета Генерального штаба ЮНА: «О самолете F-5 знаем больше, чем о МиГ-21, который состоит у нас на вооружении уже почти 20 лет!» Генерал сделал такое заявление после ознакомления с документацией, упакованной американцами в тот самый огромный чемодан».

Все было совершенно иначе, чем в марте – июне 1968 г., когда четыре югославских летчика и десять техников в Краснодаре проходили переучивание на МиГ-21 Р. Тогда все было «секретно». Очевидно, американцы знали о советской «концепции» и постарались продемонстрировать радикально иной подход.

«Мы имели возможность спрашивать о чем угодно и на всякий вопрос получали ответ. Ничего или почти ничего не являлось тайной. Американцы никогда не колебались с ответами, даже на секунду, отвечали на любые вопросы. Рассказывали о том, о чем не спрашивали. Так, один из представителей фирмы рассказал мне о типах активных и пассивных радиотехнических средствах зашиты, которые могли быть установлены на самолет. Одобрил бы или нет конгресс США продажу Югославии суперсовременных (и секретных) систем – это совсем иное дело, но мы узнали о возможностях использования RF-5EJ Пребывание в Испытательном центре ВВС США и NASA, на авиабазе Эдвардс, не носило туристического характера, но нам никто не запрещал свободно перемещаться, смотреть налево и направо… нас даже предупреждали – не пропустите того или этого… А на базе Эдвардс просто глаза разбегались. Ваза выглядела одновременно и как музей авиации и как декорация к фантастическим фильмам. Видел несколько «Тандерджетов», TV-2, F- 86Е, даже В-70 «Валькирию», В-1 и один совершенно мне незнакомый аппарат, на мой взгляд, даже более интересный, чем В-2: это был «Шаттл» на Боинге 747».

Первый прототип RF-5E среди индонезийских F-5E/F «Tiger» II (фото Northrop Grumman Corporation)

Интересной представлялась не только «военно-туристическая» деятельность. Югославы получили возможность прикоснуться к «американскому образу жизни» от Аризоны до Калифорнии и Нью-Йорка. Не исполненным осталось одноединственное желание Хамзича – «прокатиться» верхом на механическом мустанге. Хозяева предложили этот аттракцион отложить до следующего раза: случись травма… и полетов «нема ништа»! Гости быстро поняли, что стоимость их трехнедельного «отпуска» в США примерно равноценна денежному довольствию за пять лет службы! Тоже показатель того, насколько американцам было важно возобновить поставки своих самолетов в Югославию. Югославы тогда не ничего не знали о состоявшихся несколькими годами ранее оценочных испытаниях трофейных F-5E в СССР и Польше.

МиГ-21 в базовом, истребительном, варианте стоил 3,5 – 4 млн. долл., самолеты часто оплачивались бартером – встречными поставками изделий югославских заводов и продукцией сельского хозяйства. Американская техника была дороже: за F-5E просили 5,5, за F-5F – 6,2, а за RF-5E – невероятные 12,7 млн. долл., причем оплату требовали производить в валюте! Поэтому не стоит удивляться массовости МиГ- 21: МиГов было построено во много раз больше, чем F-5. С точки зрения ресурса предпочтительнее смотрелся американец: ресурс МиГ- 21 Р составлял 3600 ч, МиГ-21 бис – 2400 ч, а ресурс F/RF-5 – фантастичные 8000 часов! Ресурс двигателя General Electric J85-21 составлял 2400 ч, намного больше 400 – 500 часов Р11Ф2С-300 или Р25-300. Стоит напомнить, что опыт эксплуатации МиГ-21Р в ВВС Югославии, без скидки на ресурс, оценивается очень позитивно. В отдельные года самолеты налетывали до 110 ч на борт, а общий налет разведчиков за все время эксплуатации составил 21 108 ч при средней исправности 89,5%! В летных происшествиях было потеряно три самолета (б/ н 26102, 26106 и 261 10), ни в одном случае причиной не являлся отказ техники. МиГ отличался очень прочной конструкцией, что доказал ряд аварийных ситуаций, типа посадки с убранным шасси на контейнер «Д» без последствий как для летчика (Слободан Чургуз), так и для самолета.