Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи

Отсутствие сбыта изделий новой номенклатуры, конечно же, являлось тормозом для выполнения заданных министерству высочайших темпов роста. Проведенный анализ показал, что в подавляющем большинстве случаев исключительно низкий уровень применения полупроводниковых приборов в промышленной и бытовой аппаратуре происходил отнюдь не из соображений технической целесообразности. В СССР уже были разработаны и даже освоены промышленностью транзисторы, работающие в диапазонах радиоволн вплоть до УКВ, в том числе позволявшие получать высокочастотные сигналы значительной мощности. Причины их недостаточного использования находились скорее в тайниках человеческой психики.

Наступление «транзисторной эры» явилось серьезным испытанием для многих радиоспециалистов, потребовало коренной ломки фундаментальных представлений и формирования других основ инженерного мышления. Если раньше, например, одной из главных задач при ее создании аппаратуры всегда было уменьшение числа ламп, то при переходе к транзисторам подобный подход зачастую отходил на второй план, не давая решающих экономических либо конструктивных эффектов. Лишний транзистор, в частности, не мог заметно изменить ни стоимость, ни экономичность карманного приемника.

Но зато в одной и той же схеме должны хорошо работать транзисторы с некоторым разбросом параметров, поскольку даже при самой высокой технологической культуре полупроводниковые приборы сходили (и сходят) с заводского конвейера со значительным статистическим разбросом параметров. Поэтому заключительным циклом производства обязательно являлось измерение основных параметров готовых приборов и разделение их на группы.

Многие из конструкторов радиотехнической и электротехнической аппаратуры при выборе транзисторов почти всегда останавливались на приборах «высших литеров», то есть на приборах с самыми лучшими параметрами. Подчас это была попытка максимально упростить свою задачу, переложив работу на чужие плечи, в других случаях это было простым проявлением страха, обусловленного недостаточно глубоким пониманием особенностей полупроводниковых приборов и транзисторных схем. В результате не только транзисторы с нестандартными параметрами, но и заметная часть приборов из числа годных не шла в дело и фактически переводилась в брак. С государственной же точки зрения было исключительно важно, чтобы «без вины виноватые» транзисторы «нижних литеров» тоже нашли широкое применение. И зарубежный опыт, и опыт своих любителей-изобретателей доказывал: даже те транзисторы, которые пока оставались за порогом годности, могли стать чуть ли не самыми ходовыми для таких изделий, как переключающие схемы, преобразователи напряжения, детские игрушки, электронные музыкальные инструменты и др.

И в других странах переход от радиоламп к транзисторам проходил не без трудностей. Несколько ранее в США сталкивались с такими же проблемами неприятия транзисторов конструкторами радиоаппаратуры, но общая развитость промышленности позволила достаточно быстро найти среди огромного числа разработчиков энтузиастов новой техники.

На преодоление психологического барьера у наших создателей радиоаппаратуры понадобилось много нервов, убеждений, организационных и даже административных мер. Одной из последних стало введение согласования обоснованности использования в новых разработках тех или иных приборов со специально созданным Центральным бюро применений полупроводниковых приборов. Для типономиналов же, которые не были дефицитными, согласования не требовалось, что поощряло к их использованию.

А.И. Шокин взялся за дело не ради должности и не собирался переводить ответственность за ход развития отрасли с себя на смежников, у которых медленно разворачивалось производство массовой радиоаппаратуры на новых компонентах. Из-за этого поставки новых электронных приборов по несколько лет шли очень малыми партиями, в основном для обеспечения разработок. Эта мелкосерийность не позволяла отработать технологию, обеспечить повышение качества ИЭТ и снизить их себестоимость. Хотя министр и не забывал при случае напомнить об этой ситуации руководству, но все же старался найти пути выхода из сложного положения самостоятельно и как можно быстрее. Тем более что выбор критериев годности наших диодов и транзисторов, если и отличался от зарубежной практики, то только в сторону более жестких норм.

«Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». По инициативе А.И. для «раскрутки» массовых изделий на полупроводниках отрасль активно приступила к их самостоятельной разработке и производству соответствующей аппаратуры. Министр посещал выставки творчества радиолюбителей, знакомился с их достижениями, и авторов наиболее удачных конструкций приглашали на работу на предприятиях отрасли. Созданные ими образцы демонстрировали возможности построения аппаратуры из приборов с «низшими литерами» или даже вовсе забракованных. С 1966 года начался процесс приобщения предприятий оборонного комплекса к широкому выпуску ТНП – товаров народного потребления.

В НИИТМ была создана первая в отрасли лаборатория ТНП, руководил которой А.Ф. Захаров. Как только появились первые достойные образцы А.И. начал их использовать для пропаганды: электроники. Вот как это происходило, по воспоминаниям А.Ф. Захарова:

«Вспоминается демонстрация образцов ТНП, подготовленных к выпуску Министерством электронной промышленности, Л.И. Брежневу. Это было в 1969 году, в его кабинете на Старой площади. В качестве стендиста министр взял меня. Мы продемонстрировали цветной телевизор, портативный стереомагнитофон, несколько настольных калькуляторов, инфракрасные охотничьи прицелы и еще ряд образцов. В течение полутора часов Брежнев внимательно знакомился с представленной техникой, задавал много вопросов, шутил, делился своими соображениями.

Происходили при таких демонстрациях и курьезные случаи, когда было не до шуток. Так, понравившийся Д.М. Гвишиани стереомагнитофон был доставлен на дачу к его тестю, А.Н. Косыгину, где он вскоре взорвался, как оказалось, из-за ошибки монтажницы. При демонстрации Д.Ф. Устинову и Л.И. Брежневу такого же стереомагнитофона рокового исхода едва удалось избежать, именно этот магнитофон предназначался для личного подарка Брежнева ко дню рождения чехословацкому руководителю Людвигу Свободе. Дарили мы магнитофон этой модели и Индире Ганди. Целая серия стереомагнитофонов «Электроника стерео-100» была выпущена в качестве сувениров делегатам XXIV съезда КПСС» [309].

Для перехода к по-настоящему массовому производству полупроводниковых приборов потребовалось решить вопросы стоимости и трудоемкости сборки кристаллов в корпус, которые оказались не менее сложными, чем создание самих кристаллов. В 1967 году была завершена подготовка производства для выпуска первого массового кремниевого планарного транзистора в пластмассовом корпусе (КТ315) методом непрерывной ленты.

А.Ф. Трутко оценивал освоение транзистора КТ-315 как гигантское событие в истории отечественной полупроводниковой электроники. Он вспоминал: «На Международной научно-технической конференции в Манчестере (Великобритания)… на меня произвел очень сильное впечатление доклад американской фирмы «Вестингауз» по созданию автоматизированной сборочной линии кремниевых планарных транзисторов средней частоты в пластмассовом корпусе на металлической ленте, с автоматами, оснащенными накопителями барабанного типа. По тем временам это был практически первый опыт разработки автоматизированной сборочной линии…Я подробно доложил Александру Ивановичу результаты конференции, обратив особое внимание на сообщение фирмы «Вестингауз». Однако мне пришлось лишний раз убедиться в справедливости библейской истины «несть пророка в своем отечестве», а также в том, что все руководители высокого ранга делятся на «предпочитающих слушать» и на «предпочитающих читать». Александр Иванович относился ко второй категории руководителей. Он как-то не обратил особого внимания на мой доклад…Но примерно через месяц у нас вышел номер журнала Electronics на русском языке, в котором была подробная статья о достижении фирмы «Вестингауз». И вот тогда Александр Иванович серьезно заинтересовался» [310].