Александр Иванович Шокин. Портрет на фоне эпохи

В год образования МЭП закончилась семилетка. На XXIII съезде КПСС, прошедшем в 1966 году, были подведены ее итоги и определены планы дальнейшего развития страны. А.И. Шокин вновь был делегатом съезда, на котором его впервые избрали членом ЦК. За успехи, достигнутые электронной промышленностью в выполнении семилетнего плана, ее руководитель был награжден очередным (третьим) орденом Ленина. Министр получил его в Кремле из рук Н.В. Подгорного 5 октября 1966 года. Вместе с ним в тот день свои награды получили Д.Д. Шостакович, Е.П. Славский, министр нефтехимической промышленности В.С. Федоров и др., а певица Галина Вишневская – диплом Народной артистки СССР.

Новая пятилетка представлялась А.И. куда более сложной. Он по-прежнему внимательно следил за тенденциями развития электроники, а особенно – микроэлектроники, в США, Японии, Западной Европе, где, понимая ее ключевую роль в научно-технической и промышленной составляющей экономического развития, вкладывали в ее развитие огромные средства. Однако теперь министр нес персональную ответственность не только за соответствие новых, непрерывно усложняющихся изделий электронной техники мировому уровню, но и за то, чтобы обеспечить ими народное хозяйство. Номенклатура изделий МЭП уже тогда была тоже необычайно велика и к 1970 году составила 1 миллион 700 тысяч наименований и продолжала расти. Число потребителей готовых изделий превысило 16 тысяч, а было еще и огромное число заказчиков на новые разработки, каждый из которых выдвигал свои требования. Чтобы в кратчайшие сроки ликвидировать огромный дефицит по всем изделиям электронной техники, темпы развития электронной промышленности были заданы очень высокими – 25 % в год. Но основными задачами 8-й пятилетки на заседании коллегии 14 января 1966 года были названы: повышение качества и надежности ИЭТ для военной техники, расширение производства товаров народного потребления, развитие микроэлектроники. Через неделю к этим задачам были добавлены расширение номенклатуры ИЭТ «ОС» и увеличение их поставок к 1970 году в 2,0–2,5 раза, создание радиационно-стойких ИЭТ Отмечалось, что в США 4000 типов ППП, но в военной технике разрешено применять только 42 типа. У нас же – 976 типов, и почти все шли в военные системы.

Электронная промышленность стран Европы, США, Японии, какой бы жесткой ни была конкуренция между фирмами, развивалась в условиях широко развитого обмена достижениями через международную торговлю лицензиями и патентами, документацией на технологические процессы, новейшее технологическое, контрольно-измерительное и оптико-механическое оборудование, материалы и т. д.

Электронная промышленность нашей страны была полностью лишена такой возможности. США создали специальный международный комитет (КОКОМ), контролирующий все научно-технические и торгово-экономические взаимоотношения с СССР. КОКОМ разработал положение и огромный – в 250 страниц – свод правил, по которым СССР нельзя было продавать не только передовые технологии и изделия, принадлежавшие к области любой высокой технологии, и в первую очередь – к микроэлектронике и вычислительной технике, но и технологическое и измерительное оборудование, материалы, прецизионное станочное оборудование и т. д.

Представьте себе, что вы решили изготовить какую-нибудь оригинальную табуретку собственной конструкции. Если у вас достаточно умения, есть деревяшки, клей и есть инструмент, то вы сможете изготовить ее сами в домашних условиях, а вот изготовить инструмент вам самостоятельно уже не удастся. За пилой, молотком, стамеской, рубанком и прочим вам придется идти в магазин. Даже изготовление столярного инструмента – это более высокая ступень, чем конструирование и изготовление табуретки, а у нас речь идет о промышленности по выпуску интегральных микросхем, электровакуумных приборов и т. д., и магазинов, где бы можно было купить подходящие заводы с необходимым оборудованием, для Советского Союза в мире не было.

Как только мог, министр стремился привлечь внимание высшего руководства страны и смежников к проблемам электронной промышленности. Одна из таких акций состоялась на рубеже 1967–1968 годов. В октябре

А.И. Шокин принимает в министерстве председателя Госплана Н.К. Байбакова и затем отправляется с ним в Научный центр в Зеленограде – этот визит был подготовкой к посещению Зеленограда Председателем Совета Министров СССР А.Н.Косыгина. Алексей Николаевич побывал в НИИ микроприборов и на заводе «Компонент», в НИИМЭ и на заводе «Микрон». Наконец, в январе в Научном центре было проведено выездное заседание ВПК. Руководство МЭП, НЦ, предприятия доказывали, что проблема развития микроэлектроники – это проблема создания высокой технологии нового уровня, основа дальнейшего прогресса многих отраслей нашей страны, и решать ее нужно комплексно, рассматривая как национальную задачу. Несмотря на все усилия, надо признать, что польза от них оставляла желать лучшего, и поддержки сверху было недостаточно – обращения МЭПа в другие министерства, специализировавшиеся в разработке и производстве оптики, контрольно-измерительного оборудования, материалов и т. д., как правило, заканчивались отказом. Слишком сложное было это дело для них и хлопотное. Даже металлообрабатывающие станки с нужными для электронной технологии точностями станкостроительная промышленность не выпускала. Лучшие в стране токарные и фрезерные станки выпускались Министерством авиационной промышленности – естественно, в первую очередь для своих нужд, – но и они отставали от высочайших требований электронщиков.

Иногда удавалось передавать уже отработанную предприятиями МЭП технологию изделия для массового производства в другое ведомство, но это случалось нечасто, да и сроки освоения новой продукции затягивались на годы. В результате – запланированное отставание.

Приведем один параллельный пример. ХХ съезд КПСС знаменит не только докладом Хрущева «О культе личности и его последствиях». На этом съезде было принято решение о переводе железных дорог на тепловозную и электровозную тягу и прекращении производства в стране паровозов. Но паровоз – неприхотливая машина, выпускать их (и ремонтировать) можно было едва ли не в мастерских. А вот с задачами обеспечения железных дорог более сложными в производстве и эксплуатации тепловозами и электровозами отечественное машиностроение так до конца и не справилось, и примерно половину потребности в локомотивах в советское время приходилось закрывать импортом. Возможно, что и это имел в виду А.И. Микоян, предрекая будущее электроники: «В нашей стране создать такое невозможно». Кстати, в 1965 году А.И. вместе с начальником первого ГУ И.Т. Якименко принимал его в новом НИИ «Титан». Предсказания старого политика, бывшего теперь Председателем Президиума Верховного Совета СССР, в общем, сбывались: доставалось министру электронной промышленности от своих коллег достаточно, хотя мальчиком для битья его назвать было никак нельзя. Удары он держал крепко и мог ответить со всей внушительной силой своего опыта и авторитета.

А.И. Шокин и А.Н. Косыгин

Даже из столь поверхностного перечня проблем руководителя электронной промышленности, приведенных в книге, можно заметить, что было на кого сваливать их нерешение: и на станкостроителей, и на оптиков, и на чермет, и на цветмет, и на химиков… Да и финансовые возможности страны для вложения средств в одну из самых капиталоемких отраслей промышленности были несравненно меньше, чем у заокеанских супостатов.

При всем при этом сразу же после создания МЭП выявилось неожиданное и, казалось бы, невозможное для плановой экономики явление – у многих серийных заводов, перешедших в МЭП, существовали серьезнейшие проблемы со сбытом полупроводниковых приборов. Значительная доля их выпуска оставалась невостребованной радиоаппаратными заводами, то есть с трудом создаваемый в стране производственный потенциал использовался далеко не полностью. В рамках ГКЭТ и его взаимодействия с другими госкомитетами по новым разработкам о таком и подозревать было трудно. Со всех сторон раздавалось только одно: «Давай!» Эта ситуация была замечательно описана в статье заместителя министра К.И. Мартюшова в журнале «Наука и жизнь» [308], которая излагается далее.