Психология

Нечто совершенно аналогичное представляет для нас наш минувший опыт. Опыт других людей, как бы много я ни знал о нем, всегда лишен того живого клейма, ко- торым обладают объекты моего собственного прошед- шего опыта. Вот почему Петр, проснувшись в одной по- стели с Павлом и вспоминая то, о чем они думали оба перед сном, присваивает себе и отождествляет симпа- тичные идеи как свои и никогда не чувствует наклонно- сти смешать их с холодными и бледными образами, в которых ему представляется душевная жизнь Павла. Такая ошибка столь же невозможна, как невозможно смешать свое тело, которое видишь и чувствуешь, с те- лом другого человека, которое только видишь. Каждый из нас, проснувшись, говорит: «Вот опять здесь моя прежняя личность»,— так же как он мог бы сказать:

«Вот опять здесь прежняя кровать, прежняя комната, прежний мир»,

Подобным же образом в часы нашего бодрствова- ния, несмотря на то что одно состояние сознания уми- рает, постоянно заменяясь другим, все же это другое состояние сознания среди познаваемых объектов нахо- дит своего предшественника и, усматривая в нем опи- санным выше образом неостывшую живость, благоволит к нему, говоря: «Ты мое, ты—часть того же сознания, что и я». Каждая позднейшая мысль, обнимая собой и познавая предшествующие мысли, является конечным преемником и обладателем их содержания. По словам

108

Канта, здесь совершается нечто аналогичное тому, как если бы упругие шары были одарены не только движе- нием, но и осознаванием этого движения и первый шар сообщал свое движение и осознавание его второму, ко- торый сообщал бы и то и другое вместе со своим осо- знаванием и движением третьему, пока, наконец, пос- ледний шар не заключал бы в себе все, сообщенное другими, и не осознавал бы все это как свое собственное.

Благодаря подобному фокусу, когда зарождающая- ся мысль немедленно подхватывает исчезающую и при- сваивает себе ее содержание, в нашем сознании обра-зуется связь между отдаленнейшими элементами нашей личности. Кто обладает последним по времени элемен- том сознания, обладает и предпоследним, ибо обладаю-щий обладателем обладает и обладаемым. Невозможно указать никаких черт в личном тождестве, существова- ние которых можно было бы доказать опытным путем и которые не были бы нами выше указаны; невозмож- но представить себе, как трансцендентальный принцип единства (если бы он был в данном случае налицо) мог бы ради известной цели объединить материал или по- знаваться не в качестве продукта потока сознания, в ко- тором каждая последующая часть познает и, познавая, охватывает и присваивает себе все предшествовавшее, являясь представителем всего прошлого потока, с ко-торым ее нельзя (реально) отождествлять.

Изменения и раздвоения личности. Личность, как и всякий другой агрегат, при росте изменяется. Преходя- щие состояния сознания, которые должны были бы со-хранять сознание тождества личности с протекшими ранее процессами мысли, уклоняются от своей обязан- ности, теряя большие промежутки в прошлом из своего поля зрения и представляя другие части в неправиль- ном порядке. Тождество личности, которое мы заклю- чаем в себе при созерцании какой-нибудь длинной про- цессии, может, в сущности, быть лишь медленным из- менением этой личности, в котором, однако, задержи-ваются некоторые общие элементы. Самый общий эле-мент личности, и притом самый однообразный,— это обладание общей памятью.

Человек в зрелом возрасте может резко отличатьсяот себя же самого в юности, но оба они, обращая мыс- ленный взор к тому же детству, называют это детство своим. Таким образом, тождество между нашим «я» и нашей личностью относительно; в итоге это тождество

109

является совершенно таким же, какое найдет в группе тех же воспринимаемых нами объектов и посторонний наблюдатель. Мы часто говорим о человеке: «Он так изменился, что его трудно узнать»; несколько реже люди сами дают о себе подобный отзыв. Перемены в личности, подмечаемые нашим «я» или внешним на- блюдателем, могут быть в одном случае резкими, в другом — едва заметными. Рассмотрим их подробнее. Изменения личности могут быть подразделены на два больших класса: 1) изменения памяти и 2) изменения настоящей личности, телесной и духовной.

1. Изменения памяти так обыденны, что о них нам нет надобности говорить. Они представляют нормальное явление жизни, особенно в годы развития, и личность человека, слагаясь, переживает изменения pari passu(равномерно) одновременно с исчезновением фактов из памяти. Воспоминания о снах и фактах, пережитых в гипнотическом состоянии, редко сохраняются.

О&маны памяти также довольно часты, и своим по- явлением они искажают состав нашей личности. Мно- гие, вероятно, сомневаются относительно подлинности фактов, приписываемых их прошлому. Быть мржет,они были очевидцами чего-нибудь, говорили что-нибудь, но, быть может, это все им только привиделось или пригрезилось. Содержание сновидений часто перепле- тается причудливым образом с содержанием действи- тельной жизни.

Наиболее обыденным источником ложной памяти являются наши сообщения другим лицам о нашем про- шедшем опыте. В таких сообщениях мы стараемся при-дать подлинным фактам более простой и более инте- ресный характер. Мы говорим, скорее, о том, что могло бы быть нами сказано или сделано, чем о том, что на-ми сказано или сделано на самом деле. В начале рас- сказа мы вполне сознаем различие между возможным и действительно бывшим. Но в ходе повествования фикции воображения вытесняют из памяти подлинные факты, водворяются в ней и начинают всецело господ- ствовать. Таков обширный источник ложных судебных показаний. В рассказах о чудесном повествование часто вступает на ложную дорогу, а память следует за ним.

2. Сравнительно с изменениями памяти ненормаль- ные изменения личности представляют собой гораздо более серьезное расстройство. Последние бывают трех родов, но наше знакомство с причинами этих изменений

110

личности столь мало, что всякая классификация в этой области имеет условное значение: 1) умственное поме- шательство, 2) раздвоение личности, 3) медиумизм.

В безумии часто пункт помешательства относится к прошедшему, причем больной придает ему светлую или темную окраску, смотря по характеру болезни. Но худшим видом изменения личности является извраще- ние чувств и воли в настоящем: здесь память о про- шедшем не искажена, но больной начинает думать, что его настоящая личность представляет собой совершен- но иного человека. Аналогичное этому факту, но нор- мальное явление происходит при быстром расширении и волевых, и интеллектуальных свойств характера при наступлении половой зрелости. Патологические явления в этой области настолько любопытны, что их следует рассмотреть подробнее.

Основанием для нашей личности, по словам Рибо,является чувство жизненности. «Оно составляет основу сознания,— говорит Рибо,— потому что всегда налицо, всегда непрерывно действует, не зная ни покоя, ни от- дыха, не замирая ни на одно мгновенье и продолжаясь столько же, сколько продолжается сама жизнь, одной из форм которой оно является. Оно служит субстратом той сознающей себя личности, которую образует наша память; оно представляет среду, объединяющую между собой группы наших ассоциаций. Предположим на ми- нуту, что наше тело можно было заменить другим: ске- лет, мышцы, внутренности, сосуды, кожа — все обнов-лено, оставлена лишь прежняя нервная система с запе- чатленными на ней памятью следами минувших опытов. Несомненно, что в таком случае приток массы непри- вычных органических ощущений вызвал бы в нас силь- нейшее умственное расстройство: между сознанием ми- нувших впечатлений, закрепленных памятью в нервной системе, и новой личностью, проявляющей свою дея- тельность в новом направлении с чрезвычайной интен- сивностью, образовалось бы в этом случае непримири- мое противоречие.

В чем именно могут заключаться различные измене- ния телесной чувствительности, создающие подобные противоречия, этого по большей части нормальный че- ловек не в состоянии и представить себе. У одного боль- ного есть вторая личность, повторяющая вслед за ним все его мысли. Другие, к числу которых следует отне- сти часть величайших исторических личностей, облада-