Гроза Византии

неожиданно полученного, известия.

Молчал и Василий.

Ему Византия не была так близка, как больному правителю, но все-таки он стоял столь близко к кормилу правления этого великолепного судна, что начал смотреть на него, как на свое собственное достояние, и теперь страшился близкой грозной опасности, потому что боялся, как бы надвигающаяся гроза не лишила его этого достояния.

- Откуда же они явились, эти славяне, мудрейший? - спросил он, наконец, Вардаса, несколько собравшегося с мыслями. - И отчего Рим не обратил на них внимания?... Разве трудно ему было покорить их?

- Не только что трудно, но даже невозможно...

- Почему же?

- Я уже сказал тебе, судьба за них...

- Но Рим спорил с судьбой...

- И пал в этом споре.

- Да, ты прав, но в своем падении он увлек и тех, кто был починен ему; ты же сам сказал, что он обессилил все народы, которые попали под его власть.

- Прежде всего, в своей гордости он не обратил на славян внимания, он не предусмотрел того, что разрозненные племена могут соединиться в один могучий народ, перед которым задрожат его же твердыни... И вот, теперь это случилось...

- Но что же делать?

- Я не знаю, я ничего не знаю пока, - с горем и отчаянием в голосе прошептал Вардас, - ум мой от недуга и лет ослабевает. Он потерял свою прежнюю остроту, и я теряюсь перед этой новой грозой.

Вардас чуть не плакал в порыве душившего его волнения.

- А где Зоя? - вдруг вспомнил он. - Отчего ее не видно?

- Она скрылась...

- Как? Она?

- Да, где она и эпарх Анастас - не известно никому.

- Но что заставило ее решиться на такой поступок? Кажется, она не имела причин жаловаться на Византию!

Василий поспешил рассказать Вардасу все, что он успел узнать о Зое и причинах ее побега.

Больной правитель слушал его с большим вниманием.

- Ты и теперь не видишь, что судьба против Византии? - спросил он.

- Но откуда ты это можешь заключить, мудрейший?

- А Зоя?

- Что же может быть страшного в этой женщине? Что она может сделать для Византии?

- Очень многое, если они попадут на Днепр... Ты не знаешь всей ее истории, как знаю я. Она - дочь бывшего старейшины на Приднепровье. Отца ее помнят, память его чтут, и ради него славяне пойдут за дочерью, куда бы она их ни повела... Ты понимаешь это? Я старался приручить Зою, я рассчитывал, что она полюбит Византию, и думал, что мне удалось это... В самом деле, Зоя на моих глазах из дикарки превратилась в матрону, уму которой могли бы позавидовать наши женщины. Поступая так, я рассчитывал, что, когда придет время, Зоя отблагодарит Византию за все заботы, но теперь это время пришло, а Зои нет, и где она - неизвестно. Если на Днепре, то тучи кажутся мне еще более грозовыми.

- Но мне кажется, что Зоя не совсем опасна для нас!

- Что заставляет тебя так думать?

- С ней Анастас. Я не могу думать, чтобы он позволил ей принести какой-нибудь ущерб Византии.

- Я забыл об Анастасе... Пожалуй, ты прав... Анастас любит Византию и,