Прах и пепел

ко малое, — сказал Саша.

Вытолкнули Митькину машину, завели от чужого аккумулятора.

Саша велел передним машинам пробиваться к выселкам, расквартировываться там, а сам оставался в овраге, пока не поднялась техничка — последняя машина. На ней Саша уже затемно въехал в поселок. В техничке метался в бреду Овсянников, укрытый шинелями. Надо везти в Пронск, в госпиталь, если госпиталя нет, в районную больницу.

— Съезди с Тоней, Василий Акимович, — попросил он Синельщикова, — узнайте, как поступить с обмороженными, отвезем их утром.

— Вам самому надо в больницу, — сказала Тоня, — у вас температура, по глазам видно, губы обметало, сипите, хрипите.

— Вот и привези что-нибудь от температуры.

Николай и Проценко повели Сашу в избу, там уже были Чураков и Стрельцов. Всего десять домов в поселке, поместили в каждый по пять человек.

И опять, как только вошел Саша в натопленную избу, снял шинель, скинул валенки, сразу начал бить озноб, зуб на зуб не попадал, ноги не слушались, дышать трудно, ломило голову, плыло все перед глазами. Жарко, душно. В избе люди, девки, шумно, на столе стаканы, тарелки с закуской. Стрельцов перебирает кнопки баяна, что играет, Саша не слышал — мешал звон в ушах. Сидел на скамейке, закрыв глаза. Однако узнал голос Чуракова, будто в самое ухо тот прокричал:

— Сейчас мы его вылечим.

Саша открыл глаза.

Чураков протягивал ему стакан.

— Рвани спиртягу!

— Водой разведи, — сказал Николай.

— Не то действие… Запьет… Давай, Панкратов, сглотни!

Саша опять опустил голову.

— Помогай, ребята! — распорядился Чураков.

Николай приподнял Саше голову, Чураков сунул ему в рот стакан.

— Подожди, я сам…

Дрожащей рукой Саша взял стакан, одним махом выпил. Обожгло горло, обожгло все внутри. Николай уже держал наготове воду.

— Запивайте по-быстрому!

Сразу ушло жжение, полегчало, но голова кружилась, мысли мешались. Что за гулянка? Спирт, закуски…

Николай пододвинул ему нарезанное сало, хлеб, соль, положил на тарелку головку лука. Откуда все, что за деревня? Ах, да, МТС, выселки… А как Овсянников? Довезли ли до госпиталя живым? А вдруг обратно привезли, что делать?

Через силу Саша пожевал что-то.

— Согрелся? — спросил Чураков.

Саша кивнул головой в ответ.

— Сейчас мы тебя прогреем, как положено. В сортир не хочешь?

Саша отрицательно покачал головой.

— Подумай, ночью не пустим.

Саша снова покачал головой.

— Проценко, где его мешок? Вынимай пару белья, раздевай его, ребята.

— Я сам…

Но Николай и Проценко уже раздевали Сашу.

— Мокрый как мышь! Девки, полотенца давайте! Обтирай его, ребята, — с пьяным азартом распоряжался Чураков. — Поднимайся, Панкратов, на печку его, ребята!

Печка была раскаленная. Саша дернулся назад.

— Держи его, не пускай! Потерпи, Панкратов, покомандовал, теперь нашу команду слушай!

Саша, вконец обессиленный, повалился на спину, потолок нависал низко, голову не поднять, Саша вытянул ноги, тянулся изо всех сил, тогда как будто становилось легче,