Поэтика за чайным столом и другие разборы
Поэтика за чайным столом и другие разборы читать книгу онлайн
Книга представляет собой сборник работ известного российско-американского филолога Александра Жолковского — в основном новейших, с добавлением некоторых давно не перепечатывавшихся. Четыре десятка статей разбиты на пять разделов, посвященных стихам Пастернака; русской поэзии XIX–XX веков (Пушкин, Прутков, Ходасевич, Хармс, Ахматова, Кушнер, Бородицкая); русской и отчасти зарубежной прозе (Достоевский, Толстой, Стендаль, Мопассан, Готорн, Э. По, С. Цвейг, Зощенко, Евг. Гинзбург, Искандер, Аксенов); характерным литературным топосам (мотиву сна в дистопических романах, мотиву каталогов — от Гомера и Библии до советской и постсоветской поэзии и прозы, мотиву тщетности усилий и ряду других); разного рода малым формам (предсмертным словам Чехова, современным анекдотам, рекламному постеру, архитектурному дизайну). Книга снабжена указателем имен и списком литературы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
47
О пастернаковской тропике ММ см. Жолковский 2012, а также с. 11–21 наст. сборника.
48
В свою очередь, «Decrescendo» (и ММ) можно соотнести с пушкинским «Обвалом», изобилующим водной мотивикой (шум, вал, рев, брега, затопил, шумная пена, ледяный свод; есть там и ветер — Эол, Небес жилец), и с «водным» стихотворением К. Павловой (Река несется, и, шепча, льется В реке струя. Несется мимо неутомимо С рекой ладья. Навстречу девы скользят напевы Средь тишины, Как отзыв дальный, как музыкальный Аккорд волны. И самовластно, с волной согласно <…> И звездный хор <…> B волн вся стая поет, сливая Свой звучный глас: И даль чужая немого края Отозвалась. И ветр летучий, в тени дремучей, Сквозь пенье вод, Сквозь гул созвучий ответ могучий Оттоль несет…).
49
Что касается пастернаковского как только, ср. Я эту ночь лишь вспомню только (Ми-Вя).
50
Содержательная перекличка ММ с «Двенадцатью» Блока и целым рядом «матросских» стихов того времени рассмотрена в Жолковский 2012, а также на с. 21–24 наст. сборника.
51
Оно даже удостоилось пародии в «Парнасе дыбом» (1925): «Был старый дом, дом обветшалый…».
52
Впервые: Toronto Slavic Quarterly. 2014. Vol. 48. Р. 13–34.
За замечания я благодарен Михаилу Безродному, Б. А. Кацу, Л. Г. Пановой, И. А. Пильщикову, А. Ю. Сергеевой-Клятис, Е. В. Хворостьяновой и Н. Ю. Чалисовой.
53
См.: O’Connor 1988: 150–153; Бройтман 2007: 527–534; Wachtel 2004: 122–125; Пастернак 2003–2005: I, 474.
54
Un jour il nous faudra courber Sous la main du temps qui nous presse, Mais jouissons dans la jeunesse, Et dérobons à la vieillesse Tout ce qu’on peut lui dérober (E. Parny, «A mes amis», 1808).
Эта 3-я и последняя строфа следует за двумя четверостишиями опоясывающей рифмовки, отчетливо контрастируя с ними по принципу «оттягивания». В пушкинском переводе эффект полностью утрачен — не использована даже и исходная опоясывающая рифмовка: Когда же юность легким дымом Умчит веселья юных дней, Тогда у старости отымем Все, что отымется у ней («Добрый совет», 1817–1820).
Конструкции abbba соответствовал бы, скажем, следующий экспериментальный текст: *Когда ж веселья юных дней Умчатся в Лету легким дымом, Мы и тогда бокал подымем И с ним у старости отымем Все, что отымется у ней.
55
Заодно исправлю неточности прежнего анализа и добавлю несколько новых наблюдений.
«Поездка» (общая схема рифмовки: AbAAb CCCb CeCe DfDDDf GhhhG Ijlj KlKlKKljIj) вся построена на игре с растягиванием рифмовки, подхватыванием уже отработанных рифм и наложением сиюминутного движения поезда на вечность, ср.: Машина испускает вздохи В дыму, как в шапке набекрень, А лес, как при царе Горохе, Как в предыдущие эпохи, Не замечая суматохи, Стоит и дремлет по сей день.
В I строфе элемент «растягивания» можно усмотреть также в звуковом соотношении между рифмами b = [-Ос] (паровоз, порос) и A = [-Оист] (поезд /хвоист / еще есть) и в том, что «лишняя» рифма (еще есть) — составная.
Ср. также игру растянутых рифменных цепей в «Земле» (1947/1958), где схема aBBBa CfCCf EEEf EEEf GGhGGGh IhIIIh IjIIIj аккомпанирует мотиву преодоления разлуки; в плане «оттягивания» красноречива строка И тянут эту канитель.
56
В поэтическом разделе «Национального корпуса русского языка» (http://www.ruscorpora.ru) найдено 23 образца нерифмованного 4-стопного хорея ЖЖЖ(Ж)м, начиная с «Крест в долине при дороге…» Бунина (1902) и кончая «Колониальным днем» Саши Черного (1931). Из их числа следует исключить «На пути из Назарета» Бунина (1912), где внутри восьмистрочных строф рифмуются мужские строки, — очевидный шаг в направлении рифменной схемы ГМН. (Из более ранних образцов в корпусе зафиксированы лишь отдельные катрены Песни первой «Бовы» Радищева (1798–1799), в основном написанной нерифмованным Х4жжжж.)
Эти стихи принадлежат виднейшим поэтам первой трети XX в., и более половины из них написаны до 1919 г. Графически они разбиты преимущественно на катрены, в пяти случаях — на восьмистишия (Бунин, «Крест в долине при дороге…», 1902, и «На пути из Назарета», 1912; Вс. Рождественский, «Друг, сегодня ветер в море…», 1923; Саша Черный, «Б. К. Зайцеву», 1926), а в двух — на шестнадцатистрочные строфы (Саша Черный, «Дитя», 1924, и «Колониальный день», 1931). Иногда в нерифмованный стих проникают элементы рифмовки, скользящей, а то и внутристрофной (Саша Черный, «Мы женили медвежонка…», 1911; Г. Иванов, «Вновь с тобою рядом лежа…», 1913–1914; Багрицкий, «Песня о разлуке», 1923; Бальмонт, «Воскресенье», 1923).
Таким образом, возможность воспринять первый катрен ГМН как начало нерифмованного текста у читателя явно имелась.
57
Аналогичный рифменный ассонанс на том же гласном А повторится в III и IV четверостишиях, но со сдвигом (на этот раз — в двух начальных строках), тоже увеличивающим нарочитый композиционный беспорядок, каковой затем обернется особым порядком — систематическим противопоставлением двух гласных доминант стихотворения, А и О (на О рифмуются все заключительные строки четверостиший).
58
Скользящая рифмовка того или иного формата, не замыкающаяся в пределах строфы, создающая напряженное ожидание и приводящая к образованию сдвоенных строф, начала разрабатываться в поэзии Серебряного века, ср. например, «Ночь перед Рождеством» Скалдина (1916; aBccBdEd fEggHfHf), иногда используясь для иконической передачи элементов темы (см.: Гаспаров 1984: 254–256; Гаспаров 1993: 171–173). Из более ранних образцов Гаспаров приводит «На севере диком стоит одиноко…» Лермонтова (1841; AbCb AdCd), а в качестве первого образца «скользящей рифмовки (типа abc… abc…)», причем именно такой, как в ГМН (ABCd ABCd), указывает на «Шествие ночи» Фофанова, 1889 [Гаспаров 1984: 203]: Раскрыла бездна очи К источнику начала, Туда, где в свете ясном Дух Вечного почил. И стройным вздохом ночи Молитва зазвучала В мерцании согласном Таинственных светил.
Рифмовка abcd abcd есть в конце 2-го акта драмы Блока «Незнакомка»:
Звездочет. Ну, ваше горе пройдет! Вам надо только стихи Как можно длинней сочинять! О чем же плакать тогда?
Поэт. А вам, господин звездочет, Довольно в свитки свои На пользу студентам вписать: «Пала Мария — Звезда!»
Ср. еще 24-строчное стихотворение Блока «Под ветром холодные плечи…» (1907):
Под ветром холодные плечи Твои обнимать так отрадно: Ты думаешь — нежная ласка, Я знаю — восторг мятежа!
И теплятся очи, как свечи Ночные, и слушаю жадно — Шевелится страшная сказка, И звездная дышит межа…
О, в этот сияющий вечер Ты будешь всё так же прекрасна, И, верная темному раю, Ты будешь мне светлой звездой!
Я знаю, что холоден ветер, Я верю, что осень бесстрастна! Но в темном плаще не узнают, Что ты пировала со мной!..
