История всемирной литературы Т.2

При дворе Сайфа ад-Даули поэт вынужден был постоянно вести борьбу со своими идейными противниками и литературными соперниками (в числе последних был известный поэт Абу Фирас). Раздражение аль-Мутанабби против придворных недоброжелателей вылилось в конце концов в прямое столкновение с одним из них, в результате которого аль-Мутанабби вынужден был покинуть Алеппо. Поэт отправляется в Египет ко двору ихшидидского правителя, негра, евнуха Кафура, соперничавшего с Хамданидами из-за Сирии.

С пребыванием в Египте связан третий период (957—962) творчества аль-Мутанабби. При Кафуре поэт исполняет роль придворного панегириста и всячески заискивает перед нелюбимым покровителем. Однако вскоре, разочаровавшись и в нем, аль-Мутанабби тайно бежит из Египта и сочиняет на Кафура несколько ядовитых поношений.

Последние годы жизни (962—965) прошли в скитаниях по Ираку и Ирану. Поэт побывал дважды в Багдаде, в Арраджане (Южный Иран) и, наконец, в Ширазе — у Адуд ад-Даули, придворным панегиристом которого он около полугода состоял. Тоска по родному Ираку заставила поэта покинуть Шираз, и в сентябре 965 г. на пути в Багдад он был убит человеком, сестру которого он осмеял в одном из своих стихотворений.

Творчество аль-Мутанабби — вершина арабской панегирической поэзии. В своих касыдах-панегириках поэт с большим мастерством связывает воедино комплиментарную часть с прославлением собственных достоинств, красочные описания сражений с жалобами на равнодушие к нему восхваляемого лица и просьбами о вознаграждении. Традиционные образы древних касыд органически переплетаются с усложненными фигурами нового стиля, в манипулировании которыми поэт проявляет бесконечную изобретательность и фантазию.

Свои собственные достоинства аль-Мутанабби оценивает очень высоко, причисляя к ним и воинскую доблесть, и поэтический талант. Вообще для зрелого творчества аль-Мутанабби, поэта с ярко выраженным личностным началом, типичны пессимистические мотивы одиночества, невозможности найти себе место в обществе и в общественном сознании того времени.

Особое место в касыдах аль-Мутанабби занимают многочисленные лирико-философские отступления, облеченные в форму поэтических сентенций. Гномическому характеру этих отступлений способствовала характерная для средневековой арабской поэтики смысловая замкнутость бейта, которая ограничивала поэтическое поле и вынуждала поэта как можно лаконичней выражать свои мысли, истины житейской мудрости или формулировать нравственные постулаты. Сентенции аль-Мутанабби проникнуты пессимизмом и отражают разочарование поэта, осознавшего неосуществимость когда-то увлекавших его общественных идеалов и невозможность достижения личных целей.

Замечательны в касыдах и эпические описания сражений и походов, насыщенные необычными сравнениями и метафорами. Особенно часто и умело аль-Мутанабби использовал излюбленный прием средневековых поэтов — контрастное противопоставление понятий. Эффект контраста достигался сочетанием словесных пар со взаимопротивоположным значением, симметричным построением поэтической строки. Использование антитез и антонимов в качестве фигур поэтической речи придавало строкам его касыд законченность, лапидарность и экспрессивность. Иногда антонимические конструкции аль-Мутанабби усложняются причудливой игрой слов, что придает стиху излишнюю вычурность и даже напыщенность.

Гипертрофия формы, ставшая спустя столетие главной чертой арабской поэзии, уже начинает ощущаться в некоторых его касыдах. Поэт часто ударяется в фальшивую риторику, увлекается каламбурами и двусмысленностями.

С хамидским литературным кругом в Алеппо связано также творчество соперника аль-Мутанабби — Абу Фираса (932—967). Двоюродный брат и воспитанник Сайф ад-Даули, Абу Фирас был близким лицом эмира, назначившего его начальником крепости Манбидж на границе с Византией. Судьба поэта сложилась трагически, он был захвачен византийцами в плен, где провел около семи лет, а после возвращения в Алеппо погиб в сражении при попытке захватить власть в княжестве.

Основные темы поэзии Абу Фираса — рыцарская доблесть (его и его сородичей-хамданидов) и любовь. Особенно были популярны у современников стихи, сочиненные им в византийском плену, — «Византийские стихи» («Румийят»), в которых он жалуется на судьбу, умоляет брата не верить наветам врагов и выкупить его из плена, вспоминает былую свободу и обращается со словами ласки и утешения к далекой матери. Средневековые критики ценили Абу Фираса за искренность и умение передать тончайшие оттенки своих переживаний и чувств.

К хамданидскому кружку принадлежал и сириец ас-Санаубари (ум. в 945 г.), вошедший в историю поэзии как певец природы. Рисуя природу родной Сирии, ее сады и парки, живописные пруды и ручьи, «лучезарную» весну и щедрую осень, ас-Санаубари широко использовал сложные поэтические фигуры «нового» стиля.

В Багдаде среди множества придворных панегиристов-современников заметно выделяется поэт, филолог и мусульманский правовед аш-Шариф ар-Ради (970—1016). Поэтическую славу поэту принесли в основном его любовные стихи из цикла «Хиджазские стихи» («Хиджазийят»), сочиненные им во время паломничества. В них традиционные староарабские мотивы любовной лирики обретают под пером образованного горожанина мягкость и куртуазную утонченность. Его перу принадлежат также элегии, как светские, так и религиозные, посвященные шиитским мученикам, и панегирики. В историю арабской словесности он вошел и как составитель собрания речей четвертого «праведного» халифа Али, причем есть все основания полагать, что, будучи ревностным шиитом, он многое в этом собрании сочинил сам.

В богатой литературе эпохи расцвета особое место занимает прославленный поэт-философ Абу-ль-Ала аль-Маарри (973—1057). Его творчество не только одна из вершин средневековой арабской поэзии, но и своеобразный синтез сложной и пестрой духовной культуры Халифата. В его взглядах сложно переплетаются влияния античной мысли, мусульманских рационалистических учений, философско-религиозной доктрины шиитской секты исмаилитов и мусульманского правоверия. Вместе с тем его творчество венчает долгий путь развития арабской философской лирики, от пессимистических сентенций доисламских поэтов и элегий Абу-ль-Атахии до размышлений о бренности бытия в панегириках аль-Мутанабби.

Абу-ль-Ала аль-Маарри родился в селении Мааррат ан-Нуман (Сирия) в семье мусульманского богослова. Слепой с детства, он все же сумел изучить философию, богословие и мусульманское право, арабскую грамматику, древнюю поэзию и другие науки, т. е. овладеть всем комплексом знаний, обязательных для образованного мусульманина того времени; его произведения насыщены эрудицией и разнообразными реминисценциями из древнеарабских преданий, Корана и хадисов. Большую часть жизни гениальный слепец прожил «узником двойной тюрьмы» — слепоты и добровольного заточения, причем в его дом стекались почитатели и ученики со всех концов мусульманского мира, а многие образованные люди состояли с ним в переписке.

Кроме двух собраний стихов, аль-Маарри принадлежит множество научных сочинений, относящихся к различным областям знаний и посланий научно-литературного характера. К сожалению, лишь немногие из них сохранились до наших дней. Наибольший интерес представляет «Послание о прощении» («Рисалат аль-гуфран»), некоторыми особенностями сюжета напоминающее видения европейской средневековой литературы. «Послание о прощении» сочинено автором в 1033 г. в ответ на письмо богослова и литератора Ибн аль-Кариха, в котором тот высказывается по вопросам догматики с ортодоксальных позиций, обрушивается на еретиков и пытается доказать, что всякие проступки против веры неизбежно влекут за собой наказание как в земной жизни, так и в потусторонней.

«Послание о прощении» начинается серией иронических комплиментов в адрес Ибн аль-Кариха за его «благочестие» и «близость к богу». Далее следует рассказ о путешествии Ибн аль-Кариха в загробный мир и описание жизни в раю, сделанное сатирически на основании буквального понимания текста Корана. Оказывается, после смерти и воскресения Ибн аль-Карих попал в Долину Воздаяния, где долго страдал от жары и жажды, ожидая решения своей участи. Еще в земной жизни он запасся документом, подтверждающим его добрые деяния, и, оказавшись перед вратами рая, он расталкивает толпу страждущих и преподносит хвалебные стихи стражу рая Ридвану.