Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба советской молодежи)

И теперь я eду в Кiев. Ну что-ж! Камуфляж вышел неплохой! Под военной формой в СССР много легче фигурировать. Многих смогу я увидeть и много сдeлать под этой защитной от ГПУ окраской...

Я вынимаю из кармана открытку: "Дорогой Б. Л. Если будете как-нибудь проeзжать через М., телеграфните -- есть дeло. Женя."

В памяти встает создавшiйся по перепискe образ молодого скаутмастора -горячаго, смeлаго энтузiаста, Что у него за дeло?...

Уже спускались сумерки, когда, громыхая по стыкам стрeлок, поeзд тихо подошел к перрону. Я вышел из вагона и стал всматриваться в толпу пассажиров, суетящихся у поeзда.

Какой-то юноша, подойдя ко мнe, молча отсалютовал и протянул лeвую руку... Я отвeчаю. Зачeм нам иныя рекомендацiи, когда во всeх странах мiра наш привeт одинаков?

Женя -- худощавый, высокiй юноша, с мечтательными глазами и нервным лицом, торопливо докладывает:

-- Времени-то, Борис Лукьянович, мало: поeзд стоит только 10 минут. Я коротко... Мнe хочется знать ваше мнeнiе о таком проэктe: Сейчас всe отряды закрыты, журналов скаутских нeт... Мало кто может eздить по Россiи, вот, как вы. А каждому интересно знать, как живут скауты в других мeстах. Связь между нами нужна, ох, как нужна! Так я и надумал: создать такой, вот, вродe центра переписки, наладить связь между ребятами, которые интересуются всякими вопросами -- техническими, культурными, самообразовательными, информацiей о нашей жизни и т. п. Пусть учат языки, эсперанто и переписываются на этих языках. Пусть сообщают друг другу новости об учебe, о ВУЗ'ах... Пусть, наконец, просто-спрашивают о чем угодно -- постараемся наладить отвeты. Мой отец, вот -- доктор, потом инженер один знакомый есть. Они уже согласились помочь совeтами. Вы, надeюсь, тоже не откажете. Потом -- книги: знаете, каю трудно их сейчас доставать -- все вeдь совeтское и совeтское, 199 а серьезных старых книг нигдe нeт. Вот и у меня есть большая научно-техническая и скаутская библiотека. Пусть ребята мeняются книгами. Я увeрен, что и другiе тоже предложат. Вeдь вeрно? Видите, Борис Лукьянович, порядочная переписка у меня и сейчас есть, но все-таки я хотeл с вами посовeтоваться перед расширенiем этого дeла. Каково ваше мнeнiе? Благословите?

Глаза Жени с ожиданiем и тревогой устремлены на меня...

Что сказать мнe этому энтузiасту? Мнe не трудно доказать ему, что эта работа связана с рядом опасностей, почти неминуемых. Да он и сам знает это, но эти перспективы не пугают его. Он вeрит в пользу своей работы и... он прав...

-- Ну, что-ж, Женя, ваша идея прекрасна. Но вы даете себe отчет, что этим вы подвергаете себя большим опасностям?

-- Это пустяк, Борис Лукьянович, -- нервно прерывает юноша. -- Не во мнe дeло. Если только эта работа нужна и полезна...

-- Ну, конечно, и полезна, и нужна. Вы, собственно, ждете от меня одобренiя или утвержденiя?

-- И того, и другого.

-- Но вeдь утверждать я могу не как старшiй друг, а как начальник. Вeдь так?

-- Ну, конечно.

-- Так, значит, я в ваших глазах, несмотря на то, что оффицiально нашей организацiи не существует, являюсь начальником?

Юноша серьезно всмотрeлся в мое лицо и твердо отвeтил:

-- Да.

-- И, значит, я могу приказывать?

Так же твердо звучит отвeт:

-- Да.

-- Ладно. В таком случаe, Женя, я ставлю одно жесткое условiе в вашей работe.

-- Условiе? Какое условiе? -- напряженно переспросил Женя.

-- Чтобы адреса, списки и письма не хранились у 200 вас дома и, в случаe несчастья с вами, были бы уничтожены.

Юноша в раздумьи кивнул головой.

-- Да, да. Я понимаю. Чтобы в ЧК не попалось?

-- Конечно. Мы с вами можем рисковать своей головой, но не имeем моральнаго права подвергать лишним опасностям других.

-- Значит, вы одобряете?

-- Значит, вы согласны?

-- Ну, конечно.

Мы крeпко пожимаем друг другу руки. Несется гул послeдняго звонка.

-- Ну, а скажите, Женя. А если бы я не одобрил и не разрeшил, вы подчинились бы?

Юноша смущен.

-- Отвeчайте откровенно.

-- Откровенно говоря, нeт, -- отвeчает Женя, подняв голову и прямо глядя в мои глаза.

-- Почему же?

-- Да я подумал бы, что вы, как многiе другiе взрослые друзья и начальники, ушли от нас, дезертировали в самый тяжелый момент, когда нам так нужно бороться.

-- И вы продолжали бы работать?

-- Конечно...

Я еще раз молча пожимаю ему лeвую руку.

-- Всегда готов! -- просто отвeчает он, и его голос тонет в низком звукe гудка трогающагося паровоза...

В Кiевe

В перерывe между двумя засeданiями я отправляюсь к начальнику мeстной дружины. Адрес заучен на память. Я давно уже перестал записывать адреса и имена своих друзей. Сколько лишних тревог и трагедiй случилось на матушкe-Руси в перiод властвованiя ВЧК от неосторожной привычки записывать адреса и сохранять старыя письма. Для ЧК, подозрительно видящей вездe и всюду заговоры классовых врагов, такiе матерiалы -- основанiе 201 для новых и новых арестов и репрессiй... А в моем положенiи такой справочник, взятый при арестe, был бы прямо кладом для ЧК...

-- Могу я видeть Ледю?

Пожилая бeдно одeтая дама с безпокойством отступает в переднюю. Незнакомый человeк в военном костюмe в Совeтской Россiи всегда вызывает опасенiя.

Я вижу ея безпокойство и спeшу сказать:

-- Пожалуйста, не безпокойтесь, мадам. Мы с Ледей -- старые друзья.

Дама облегченно вздыхает и приглашает меня войти.

Через минуту в дверях показывается юноша низенькаго роста, с копной черных волос на головe и умными веселыми глазами.

Увидeв меня, он на секунду удивленно останавливается, и на лицe дамы опять мелькает тeнь безпокойства.

Я салютую по скаутски, и молодой человeк радушно отвeчает тeм же.

-- Я -- скаутмастор Солоневич.

-- Вы -- Солоневич? -- радостно восклицает Ледя.

-- Очень, очень рад. Я давно уже знаю вас. Еще в 1919 году вы были здeсь, парад вмeстe с доктором Анохиным принимали, но я как раз болeл и вас не видeл. Но я, пожалуй, узнал бы вас и по описанiям...

Через полчаса я -- в курсe мeстных скаутских дeл. Картина та же, что и вездe: закрытiе отрядов сопровождалось разгромом штаб-квартир, реквизицiей инвентаря, хулиганством, арестами -- словом, полным аккордом "комсомольской активности"...

-- Ну, а теперь-то как живете?

-- Да не унываем. Создали, вот, нeсколько кружков натуралистов, спортсменов, туристов и продолжаем собираться. Малышей-то, конечно, пришлось распустить.

-- Правильно, -- одобрительно киваю я головой. -- Опасности-то вeдь продолжают грозить?

-- Ну, еще бы! -- спокойно отвeчает Начальник Дружины. -- Для комсомольцев наше существованiе -- бeльмо на глазу. Соперники, что ни говори. Они у нас, знаете, почти всю работу пiонеров переключили на шпiонаж за скаутами... И знамя одного отряда мы все-таки и потеряли... 202

-- Как -- отобрали?

-- Да... Оно хранилось у одного скаута, студента. А у него брат двоюродный с комсомольцами спутался. Видно, пронюхал как-то о знамени и выдал...

-- Так и пропало знамя?

-- Ну, еще бы... Но мало того, что реквизировали; так еще и поиздeваться рeшили -- положили его перед дверями комсомольскаго клуба, вмeсто тряпки -- ноги вытирать...

Лицо Леди нахмурилось.

-- Но зато другое -- самое старое наше знамя, -- опять оживился он, -прямо чудом спасли. Вам не писали об этом?

-- Нeт.

-- Эх, и разсказывать даже прiятно!.. Так, я в первый раз услышал о подвигe Васи Кирiенко. Вот эта исторiя так, как я смог ее возстановить по разсказам участников и свидeтелей.

>>>

Знамя скаута20

Пусть воля будет, как лук туго натянутый.

Скаутская заповeдь.

Трудный вопрос

Старое заслуженное знамя уже давно кочевало по Кiеву, спасаясь от погони Комсомола. Послe "роспуска" скаут-организацiй удары Комсомола, которому было поручено проведенiе этого "роспуска", были направлены, с одной стороны, на руководителей, а с другой -- на уничтоженiе объединяющих пунктов для работы. С разгромом и реквизицiей штаб-квартир скауты скоро примирились -- собираться "подпольно" гдe-нибудь далеко за городом, на берегу широкаго Днeпра, казалось куда веселeе. Но знамена свои скауты берегли, как святыню. Если и в средe взрослых знамя -- священная вещь, то что говорить про 203 малышей, которые принесли перед своими знаменами свою первую присягу...