Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба советской молодежи)

Сегодня я говорю именно для них, наших гостей, "нашего балласта", как добродушно-шутливо называет ребятишек наш боцман...

Я разсказываю легенду о св. Георгiи Побeдоносцe, о подвигах рыцарей в борьбe со злом, о стремленiи вперед к свeту и добру... Сказки смeняются шутками, исторiя великих людей -- правилами гигiены, наши скаутскiе законы -- загадками...

Сгрудившись у костра, ребятишки жадно слушают разсказы о другой, лучшей и болeе свeтлой жизни, чeм их оси, подвалы, вагоны и водосточныя трубы.

Пробeжит по рядам смeх, и опять внимательны глазки этих дeтей... Вeдь что ни говори -- это еще дeти 194 под грубой коркой преждевременной троттуарной зрeлости... И как дeти, они непосредственно впитывают впечатлeнiя разсказа -- то блеснут глаза, то жалобно раскроются рты, то гнeвно сожмутся кулаки... А появленiе страшнаго, кровожаднаго дракона, который поeдал дeвушек, было встрeчено незамeтно для самих слушателей градом таких ругательств, от которых он издох бы, вeроятно, еще до удара копьем... Это, кстати, были единственныя в теченiе дня ругательства, которыя прошли незамeченными "генералом" и остались ненаказанными...

И я говорю с размягченным сердцем, сам изволнованный мыслями и образами. Хочется расправить скомканныя крылья желанiй их больных душ, хочется влить в них надежду на лучшее будущее, на кусочек счастья в этом холодном мiрe и для них, мельчайших песчинок, погибающих под колесами безжалостной "колесницы соцiализма".

Молодые всходы

Вeтер крeпчает. Валы с сeдыми гребнями плавно качают шлюпку, острая верхушка паруса, как маятник, чертит дуги на синем небe...

Ребята сжались у ног Тамары и слушают ея разсказы о том, как работает ея прiют. В их вопросах уже нeт недовeрiя и вызова. За эти часы, проведенные вмeстe, мы как-то сблизились, сроднились, словно эти оборванныя дeтишки -наши младшiе скауты, маленькiе братья...

Боцман круто поворачивает, и наша шлюпка лихо влетает в бухту. Вeтер свистит и здeсь, и мы быстро приближаемся к берегу.

-- Руби мачту, -- звучит команда Боба, и наши гости испуганно оглядываются. Моряки успокаивают их, и вынутая мачта мирно укладывается на банки. Еще нeсколько взмахов весел, и шлюпка плавно подходит к пристани. Поход окончен...

-- Ну, пассажиры, вылeзай! -- шутит боцман. -- Да при выходe не забудь билеты предъявить, а то в слeдующiй раз не возьмем.

-- А когда в слeдующiй раз-то поeдем? -- живо спрашивают нeсколько голосов. 195

-- Ишь, ты, как понравилось! Не так-то это просто! Мы, брат, стараемся организованный элемент катать. А вы вeдь -- фить -- махнул хвостом и смылся... Вот, поступайте в прiют к Тамарe -- каждое воскресенье катать будем.

-- Вeрно, ребятки, -- звучит спокойный голос Тамары. -- Кто хочет -идем ко мнe в прiют! Вмeстe и жить, и играть, и в походы ходить будем. А кому не понравится, я обeщаю -- отпущу, кто когда захочет!

Но старое недовeрiе к совeтским прiютам еще свeжо в памяти у всeх. Бездушная казенщина, полуголодное существованiе, пренебреженiе к дeтским интересам и запросам. Но вeдь в э т о м прiютe, куда, вот, зовут, э т а, вот, дeвушка, простая и сердечная, и ея друзья -- вот, тe, с которыми так замeчательно было на берегу...

И маленькiй кудрявый безпризорник, уже два раза eздившiй с нами, рeшительно берет Тамару за руку.

-- Я, тетя, пойду с тобой. Мамка у меня померла, так я к тебe...

Дeвочки тоже дeлают шаг вперед.

-- Вы тоже со мной? -- мягко спрашивает Тамара.

-- Пойдем, что-ли дeвчата? -- обращается к другим старшая. -- С ей хорошо будет, она добрая. Она, видать, не обманет...

Еще двое мальчиков присоединяются к Тамарe, и лицо послeдней сiяет: ей удается вырвать из пасти улицы еще нeсколько молодых жизней.

-- Ну, а вы ребята как? -- спрашивает боцман остальных.

-- Мы-то? -- нерeшительно оглядывается на других Каракуль. -- Мы-то покеда подождем... Над нами не каплет. Нам и в трубах подходяще... Потом, может, к зимe... Вот, если бы еще разик покататься, да поразсказать что, -тянет он. -- Как ребята? -- оборачивается он к другим за поддержкой. -- Еще поeдем, что-ль?

В кучкe безпризорников одобрительный гул.

-- Ну, что-ж, пожалуй, в слeдующее воскресенье, еще, съeздим, -- словно уступает Боб. Он по опыту прошлаго знает, как постепенно и осторожно надо подходить к этим дикарятам и как боятся они дома, как дикое животное клeтки. 196

-- Но только вот что, "генерал". В воскресенье мы, вeроятно, прiют будем катать. Так ты вот что сдeлай: этак в среду, зайди, брат, вот, к инструкторшe, Тамара ее зовут. Видишь, вон там, на горe бeлый дом под черепицей, там наш прiют. Она тебe и скажет, когда и сколько ребят взять.

-- А там меня не арестуют? -- спросил Каракуль.

-- Нeт, нeт, не бойся, -- успокоила его Тамара. -- Скажешь, что ко мнe пришел. А я тебe там прiют покажу, как мы живем и чeм занимаемся. Ладно?

-- Ладно, -- с прояснившимся лицом отвeтил Каракуль. -- Зайду. А мы здeсь всe будем ждать.

Рукопожатiе

Мы собираемся уходить. В группe безпризорников в это время наростает какое-то движенiе и шум. Слышны подавленныя ругательства и яростные вскрики. Наконец, из толпы выталкивается Каракуль.

-- Иди, иди, чорт паршивый. Что дрейфишь, дерьмо совeтское? -раздаются сзади дружескiя подбадриванiя, поддержанныя пинками.

Вид у Каракуля чрезвычайно смущенный, и это так не идет к его обычно самоувeренному поведенiю. В руках он мнет какой-то небольшой предмет, в котором я, к крайнему моему удивленiю, узнаю свои запасные очки в металлическом футлярe.

-- Откуда у тебя мои очки?

"Генерал" мнется. Потом, осeненный внезапной догадкой, он радостно выпаливает:

-- Да вот, один наш... нашел... На пескe, там, гдe купались. Ну, вот, мы, значит, и возвращаем, чтобы вы не подумали, как будто мы слямзили. Мы же не сволочи какiе. Мы тоже понимаем.

Он протягивает мнe футляр и, запинаясь, выдавливает:

-- Потом, вот еще какая штукенцiя. Как наши ребята, значит, выбрали меня ихним "генералом", так, значит, они... как это... ну в общем, чтобы я поспасибовал вам за все. Спасибо, одним словом.

-- Добре сказано, "генерал", -- говорит боцман. -- Давай сюда свою лапу!

Он протягивает свою руку Каракулю. Тот нерeшительно, 197 колеблясь, дeлает шаг вперед и с радостно раскраснeвшимся лицом долго трясет руку нашему Бобу.

-- И им тоже, -- командует боцман, показывая на нас. И мальчик с серьезным лицом, при торжественном молчанiи всeх остальных безпризорников, крeпко по мужски пожимает нам руку.

Для нас, скаутов, он не безпризорник, не вор и не убiйца. Он для нас -просто русскiй мальчик, по неокрeпшему тeлу и душe котораго прошло тяжелое, безжалостное колесо революцiи.

Чeм виноват он и тысячи других, таких же, как он, в трагедiи своей маленькой жизни?..

Риск и подвиг

Монотонно стучат колеса поeзда. Вагоны вздрагивают и качаются на неровном полотнe дороги. Иногда кажется, что вагон -- вот, вот -- сойдет с рельс, но он со скрипом и стоном выпрямляется и с лязгом и грохотом несется дальше.

Я вынимаю из кармана свой очередной "мандат":

-- "Дано сие военному моряку такому-то в том, что он командируется в г. Киев для участия в конференции по вопросам военно-физической подготовки.

Начштаба Военморсилчерноазморей" (подпись).

Я читаю и улыбаюсь. Чeм-то мнe еще на моем совeтском пути придется быть?... И куда еще, как мяч на футбольном полe, будет бросать меня неугомонная судьба по матушкe-Россiи?..

Я -- в военной формe. Смeшно и странно. Но против большевицких мобилизацiй не пойдешь. Недавно меня вызвал к себe начальник гарнизона и сообщил, что я снимаюсь с физкультурной работы в школах и перебрасываюсь во флот.

Начгар -- массивный мрачный артиллерiйскiй полковник. С ним не поспоришь. Он сухо объявляет мнe об этих новостях и заканчивает:

-- Явитесь завтра в 8 часов к комиссару Флота. Можете идти. 198

И, не сказав за эту аудiенцiю ни одного слова, я поворачиваюсь и выхожу.