Петербургские арабески

Составить проект для такой работы граф Петр Андреевич поручил старшему городскому архитектору A.M. Ливену. Андрей Мартынович предложил проложить шоссейную дорогу по всей длине проектируемого парка, а от нее отвести садовые дорожки. Клейнмихель уже в марте 1843 года смог представить проектные листы и сметы на благоусмотрение императора. Николай I утвердил проект, но денег на его реализацию не выделил, а обязал главноуправляющего вести работы за счет городских доходов и внутренних резервов своего ведомства (так же, как устраивал свой парк министр финансов).

Кто из двух министров быстрее устроит свою часть парка? Наверное, между министерскими чиновниками по этому поводу заключались пари. Большинство, должно быть, ставило на Петра Андреевича, который свои постройки совершал с быстротой удивительной. Однако министр внутренних дел Л.А. Перовский – личный враг П.А. Клейнмихеля – отказался делиться с ним доходами С.-Петербурга, мотивируя это тем, что «сих доходов едва достаточно для удовлетворения необходимых расходов города». А разных сбережений по ведомству путей сообщения было явно недостаточно для того, чтобы вести насаждение парка с должным размахом.

В конце августа 1845 года народным гуляньем в Александров день был открыт парк, созданный по инициативе министра финансов. Парк ведомства путей сообщения, поручившего его устройство садовому мастеру Шредеру, приуспело к этому времени лишь до границы Введенской улицы. В следующем году благородные озеленительные работы продолжались. А в августе сюда приехал и сам государь «в коляске, запряженной четверкою лошадей в ряд». При этом неожиданном посещении преобразуемой эспланады Николай I осмотрел все и как будто остался доволен. Особенное на него впечатление произвели недавно посаженные высокие деревья. С производителем работ инженер-капитаном Плисовым царь имел доверительную беседу. О содержании ее было немедленно доложено главноуправляющему:

Клейнмихель воспринял это повеление. Западная, завершающая, выходящая к Неве часть парка должна была быть похожа на начальную восточную. Здесь также устраивалась круговая дорога-бульвар для езды верхом и в легких экипажах, к которой выходили радиальные аллеи с красивыми клумбами и удобными скамейками. Садовым мастером был назначен Альварт.

Однако неожиданно появились весьма влиятельные лица, желающие придать этому удобному во всех отношениях месту другое назначение.

Петербург середины XIX века давал возможность своим обывателям наслаждаться зимой необычным зрелищем – конными бегами по льду замерзшей Невы. Зрелище это собирало массу народа, были соответствующие призы и азартные заклады. Организовывал эти состязания Комитет императорских Царскосельских рысистых бегов. В апреле 1847 года председатель Государственного комитета коннозаводства граф Левашев обратился к устроителям парка (Клейнмихелю и царю) с ходатайством. Великосветские наездники просили разрешить им устраивать подобные скачки и летом «в той части Александровского парка, которая находится против Сытного рынка». Эта часть еще была свободна от зеленых насаждений. Предлагали поместить здесь ипподром со всеми его принадлежностями – скаковыми дорожками, трибунами и царской ложей в центре. Однако с этой затеей, упорно пробиваемой и потому затянувшейся, ничего не вышло. Ходатаям Клейнмихель затем сообщал: «Государь император не соизволяет устройство конского бега в части Александровского парка».

Объявляя главноуправляющему о таком своем решении, Николай, наверно, думал не только о первоначальном замысле, но и том, что делать, когда строители доберутся, наконец, «до Невы»: отпраздновать ли окончание многотрудных работ или продолжить их? Клейнмихель должен был завершить дело прокладкой дороги до Тучкова моста (до Петровского парка). Но возможно было и другое завершение этой многолетней эпопеи. Завершение более впечатляющее, более достойное его царствования…

Из окон углового кабинета царя на третьем этаже Зимнего дворца открывалась великолепная панорама на широкую Неву с разными сооружениями на ее противоположном берегу. Великолепие панорамы портило то, что было видно между Биржей и Петропавловской крепостью – одноэтажные, хаотично разбросанные здания Мытнинских провиантских складов и такие же неприглядные обывательские дома. Можно было поставить на их месте что-либо многоколонное, с башнями, грандиозное. Но государь Николай Павлович унаследовал от своей бабки Екатерины художественный вкус, то есть чувство меры. Он решил, что лучше всего украсит здесь панораму и завершит ее зеленая полоса высоких деревьев.

В августе 1847 года Николай I утвердил проект, заказанный им и исполненный капитаном Савловским. Проект этот предусматривал продолжение Александровского парка вплоть до соединения его с Петровским парком: вдоль берегов Невы и Малой Невы, на ширину до Князь-Владимирского собора.

А в 1850 году строители наконец достигли берега Невы и повернули на запад, за пределы Кронверкского проспекта, осуществляя задачи нового проекта.

В 1852 года стали устраивать парк уже на территории разобранных Мытнинских провиантских магазинов. С другой стороны, у Тучкова моста, начали возвышать низменные заболоченные острова, готовя их к новому парковому назначению (это там, где ныне дворец спорта «Юбилейный»). Таким образом, работы развернулись на двух фронтах – навстречу друг другу.

Но началась война со сражениями в Крыму и блокадой неприятелем столицы со стороны Балтийского моря, и уже было не до насаждений деревьев, кустарников и цветов. В разгар войны умер Николай I, и проект нового впечатляющего ансамбля в центре города – на этот раз паркового – остался неосуществленным. Стоит пожалеть об этом. Он встал бы в один ряд с другими столичными архитектурными ансамблями той эпохи – у Зимнего дворца, Михайловского дворца, Александринского театра…

В описываемое нами время подобное явление произошло и в Париже: здесь тогда тоже между крепостной стеной, с древних времен окружавшей город, и правым берегом Сены создавался парк, известный Булонский лес. С 1852 года он стал обычным местом прогулок парижан. Но то, что удалось Наполеону III, не совсем получилось у Николая I. А то, что было сделано, было затем испорчено его преемниками.

Минареты над Невой

В центре Петербурга, недалеко от Петропавловской крепости, возвышается необычное для этой местности здание с массивным куполом и двумя высокими минаретами. Это мусульманская мечеть, считавшаяся соборной, главной мечетью в Российской империи.

Среди первых поселенцев Петербурга были и мусульмане. При Петре I на Петербургской стороне – к западу от Петропавловской крепости, у Малой Невы, – была Татарская слобода. Со временем число магометан в городе увеличивалось, среди них было много и тех, кто проходил военную службу в столице, при дворах. Имея в виду это обстоятельство, Екатерина II провозгласила свободу вероисповедания: «Да все народы, в России пребывающие, славят Бога всемогущего разными языками по наследию и исповеданию праотцов своих… моля творца о умножении благоденствия и укреплении силы Империи».

Соборная мечеть. Проект М.М. Перетятковича