Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

один.

Однако ухоженные поля сохранились не везде. Нина Николаевна Дудченко

из поселка Железнодорожный отмечает, что земля во многих местах оказалась

затоптана, заезжена. Антонина Егоровна Шадрина из поселка Дружба

Правдннского района вспоминает, что «везде бурьян был, все позарастало.

Залезаешь как в джунгли. Все сами разрабатывали, заново...»

Первые хозяева — военные

«Основными землепользователями в Кенигсбергской области является

Министерство вооруженных сил, в распоряжении которого находится свыше 500

тысяч га земли».

Из справки «Кенигсбергская область», 1946 год.

ГАКО. Ф. 181. Оп. 1 вс. Д. 10. Л. 7.

Первыми советскими людьми, вступившими на территорию Восточной

Пруссии, были военнослужащие Красной Армии. Соответ- • ственно, и начало

восстановления разрушенной экономики края легло на их плечи.

Николай Иванович Чудинов войну завершил в Гумбиннене. Он вспоминает:

«Когда война кончилась, нам сразу сказали, что, дорогие товарищи, мы теперь

вам можем давать только сахар, табак. Ну, спички, соль. А остальное вы все сами

добывайте...»

И занялись солдаты сельским хозяйством. Они работали в подсобных

хозяйствах воинских частей, выращивали картофель, овощи, разводили коров,

свиней. Руководили таким «сельхозпроизводством» также военные.

^— Вот рядом стояла рота, она выращивала овощи, продолжал Николай

Иванович Чудинов. — У нас животноводческая рота была. Мы содержали более

девятисот голов крупного рогатого скота. Нас двадцать два солдата было в моем

взводе. Солдаты сеяли, убирали, молотили то, что оставалось еще от немцев на

полях, и то, что на чердаках находили. А скот мы насобирали — тут много

брошенных коров бродила А потом на этих землях были созданы военные

совхозы. Поначалу там немцы работали, потом уже стали наши русские

приезжать.

Михаил Николаевич Мешалкин живет в области с 1945 года. После

расформирования части его направили в 1946 году в Краснознаменск, в военный

совхоз бригадиром тракторного отряда.

— Мы работали на немецких тракторах «Ландас Бульдог» —

одноцилиндровых с трубкой, на «ЧТЗ» — больших гусеничных тракторах. В

хозяйстве работали солдаты, немного наших гражданских, а половина работников

были немцы. Их пришлось собирать по хуторам и поселкам. В первую весну мы

посеяли трофейный ячмень. В Пилькаллене во время войны была немецкая

комендатура, там нашли много зерна. Конечно, не знали, как взойдет. Посадили

помидоры, огурцы, капусту. Вырос богатый урожай. Помидоры машинами

вывозили, снабжали воинские части.

Не все военные оказались столь рачительными хозяевами.

— В каждой воинской части было создано свое подсобное хозяйство, потом

они преобразовались в военные совхозы, — вспоминает Александр Игнатьевич

Фурманов. — Наш полк имел подсобное хозяйство в Орловке. Там было большое

дойное стадо. Мне очень понравилась ферма, потому что раньше я такой

чистоты и порядка на фермах не видел. Рядом было поместье, и на его

65

территории тоже чистота и порядок. На этой ферме я впервые увидел

автопоилки.

«Недопустимо безобразничают части 26 с[трелковой] д[ивизии], которые

почти полностью уничтожили с[ело] Гавайтен, где должен быть размещен колхоз.

Постановили:

1. Принять к сведению заявление генерал-майора тов. Боброва, что пункт,

разрушенный частями 26 СД, будет восстановлен армией».

Из протокола заседания областной комиссии по подготовке приема

переселенцев в Даркеменском районе от 7 августа 1946 года.

ГАКО. Ф. 181. Оп. 5. Д. 4. Л. 7.

По словам Александра Георгиевича Ф а к е е в а, сельское немецкое

население в основном было приписано к военным совхозам. В

новоорганизованных колхозах они не работали — их туда не брали то ли по

соображениям идеологическим, то ли с учетом их последующей репатриации...

Военные совхозы и подсобные хозяйства, которых в 1945-1946 годах было в

области большинство, постепенно становились хозяйствами чисто гражданскими.

На колхозном собрании

«Перспективы развития сельского хозяйства у нас богатые, и мы обязаны

получать гораздо лучшие урожаи и более высокие доходы от животноводства,

чем прусские помещики».

«Калининградская правда», 25 декабря 1946 года.

«Председателем у нас был Казаков Матвей Захарович. Его еще в поезде

назначили, и он сюда уже председателем приехал», — рассказывает Мария

Тимофеевна Рыжухина. Этот случай не является типичным, но есть в нем общее

для всех воспоминаний: колхозы организовывали «сверху». Обычно это

происходило так: по приезде людям давали два-три дня на обустройство. «Как

устроились —- организовали колхоз. С района начальство приехало, стали

председателя выбирать, бригадиров. Кто раньше на этих должностях работал,

того и выбирали», — вспоминает Екатерина Сергеевна Моргунова из

Нестеровского района. Критичнее отзывается о «выборах», которые проводились

в поселке Заливное Гурьевского района в 1946 году, Анна Ивановна Трубчанина:

— Около кирхи под дубом поставили стол. Скамеек не было, и все

пришедшие на собрание стояли. Пришли все переселенцы — и стар, и млад.

Избрали председателя колхоза. За столом сидели какие-то представители из

райцентра. На этом же собрании колхозу присвоили имя М. И. Калинина. На

другой день после собрания все трудоспособные переселенцы пошли косить

сено, заготавливать на зиму, потому что наш колхоз получил откуда-то стадо

коров.

Более подробно об организации колхозов рассказывает Анна Филипповна

Павликова из поселка Красноярское Озерского района.

«Ну, ребята, поставить здесь большевистский колхоз — вот нам экзамен.

Выдержим -— значит будем счастливыми, сказала я семи комсомольцам».

Из заметки «Счастье золотое» в газете «Калининградский комсомолец»,

10 ноября 1948 года.

— Приехали мы — мать, я с сестрой и бабушка старенькая — третьего июня

сорок седьмого года, а здесь уже в сорок шестом году колхоз организовали. Было

и много пустого места. Нас высадили из машины и говорят: «Кто желает в какой

колхоз? Или в старый, или в новый?» А мы так посмотрели — у нас в старом

колхозе квартиры уже

66

никогда нормальной не будет. Решили — будем новый колхоз

организовывать, Приехали мы туда, в колхоз этот, вы верите, там в домах ни

окон, ни дверей. Первые жители, которые приехали в сорок шестом году, все

повыдергивали. Ничегошеньки нет, ветер гоняет — страшно невозможно. Стали

организовывать колхоз. Вот, говорят, вам две с половиной сотки целины |—

вскопаете. А целина — попробуй-ка ее вскопай, трава одна. Вот мы и копали, а

получать ничего не получали. Верите — ничего, да и нечего было. Те подъемные,

что нам дали, и хлебушек — тем мы и жили. Потом к нам пригнали коров —

ферму стали организовывать, в доярки люди пошли. Потом свиней привезли,

лошадей. Тут нам веселее жить стало. Бригадира выбрали, председателя

выбрали такого старенького. Молодые не идут, а говорят: «Дед, а ты, хоть и

неграмотный, пойдешь работать председателем». Он и согласился. Ну и что же,

что расписываться он не мог — за него молодые расписывались. Он, наверное,

полгода работал. Так-то он хозяйственный, организовывать может, хотя и

неграмотный. Потом избрали другого председателя, партийного, грамотного.

Вопрос об организационных формах сельского производства на новой земле

не обсуждался. Само собой подразумевалось, что здесь должны быть созданы

колхозы и совхозы.

Начальники и подчиненные

«В сельхозартели им. Сталина председатель правления т. Абашин и