Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

Для немецкого населения:

Название

Площадь

Название

Площадь

культур

в кв. метр

культур

в кв. метр

Картофель

300

Свекла

Редис

100

столовая

500

Свекла

Кольраби

500

столовая

200

Брюква

500

Капуста

500

Огурцы

250

57

Лук чернушка

25

Чеснок

25

Морковь

100

Итого:

1500

1500».

Из постановления Военного совета Особого военного округа № 3

от 6 февраля 1946 года.

ГАКО. Ф. 332. Оп. 1. Д. 1. Л. 22.

Весной 1946 года в области была открыта новая эра — эра приусадебных

хозяйств и огородов. Голод заставил власти пойти навстречу «частнику». Все

понимали, что иначе людям просто не выжиты колхозы на новой земле еще не

развернулись, а Россия сама голодала.

На огородах, на приусадебных участках сажали картошку, овощи, сеяли

зерно, выращивали корм для скота. Земля незнакомая, мало ли что родить

может, поэтому проводили различные опыты: «Мать посадила арбузы, и они даже

вызрели: лето было жаркое», — рассказал Александр Августович Мелнгал в.

— Отдыхать некогда было, — говорит Василий Андреевич Г о- д я е в, —

существовал всего лишь один выходной день, и в этот выход* ной мы работали

на своих огородах. Кстати, огород немца отличался от огорода переселенца тем,

что вокруг него немец не ставил высокого забора с колючей проволокой, как у

наших переселенцев. Скорее всего,

это говорит о том, что у немцев не принято было лазить по чужим огородам.

Не полагаясь на гособеспечение, создавали свои хозяйства воинские части,

больницы, предприятия. «При многих промышленных предприятиях, вспоминает

Алексей Васильевич Трамбовиц- кий,— существовали подсобные хозяйства, на

которых выращивали свиней. Например, инфекционная больница держала более

ста свиней для больных».

В 1947 году власти области разрешили держать скот не только в подсобных

хозяйствах предприятий, но и горожанам. Забренчали на городских окраинах

колокольчики, замычали коровы — наступила реальная смычка города с

деревней. «Нанимали пастухов и пасли скот в конце Каштановой Аллеи, где

сейчас теннисные корты», — вспоминает Антонина Васильевна Мотора. «У

каждой семьи хоть поросенок, но был. На соседних улицах тоже у всех имелось

свое хозяйство. Из-за этого и мясо дешевое появилось на рынке», —

подтверждает Зоя Ивановна Родя ев а.

«Бескоровность среди переселенцев 1949 года ликвидирована, за

исключением тех семей, которые имели скот, но по разным причинам сами

продали, прирезали или не имеют на руках справки о бескоровно- сти».

Из отчета переселенческого отдела Калининградской области

за 1949 год.

ГАКО. Ф. 183. Оп. 5. Д. 134. Л. 13.

Продукция таких «частников» помогала выживать людям, к тому же

государство выделяло специальный кредит для «сельхознужд».

58

До трех тысяч в банке получали кредит на приобретение коровы безо всякого

процента. Но ведь не везде купишь за три тысячи! В Литве цены были ниже, чем у

нас, в Краснознаменске, поэтому ездили туда. Там корову можно было купить за

две с половиной тысячи. А здесь, поблизости, меньше чем за пять тысяч уже

никто и не продает, —- вспоминает Николай Иванович Чудинов.

Постепенно «коровизация» стала все больше и больше распространяться с

окраин к центру Калининграда, нарушая пределы, предусмотренные

постановлениями. «На Ленинском проспекте во дворах домов вместо гаражей

были сараи, оттуда хрюкала и кудахтала всякая живность» (Антонина

Прокопьевна Отставных). Красочными воспоминаниями по этому поводу делится

Галина Родионовна Косенко- Головина:

— Все завели себе коров. В том числе и жены ответственных работников.

Коровы были особой породы — молочные. Женщины молоком торговали. Именно

жены высокооплачиваемых работников коров и держали, так как нигде не

работали. Коровы, как дрессированные, маршировали по ступенькам; по всему

городу оставляли свои «визитные карточки». Утром и вечером стада идут по

улицам. Выгуливали их на пустырях. На ночь загоняли на этажи, в подвалы,

гаражи.

«Некоторые жители Калининграда нарушают постановление горсовета о

запрещении держать скот в подвальных помещениях. Жильцы домов №№ 21, 26,

28 на Офицерской улице до сего времени держат коров в подвалах.

Управляющий домами и представители госсанинспекции не принимают никаких

мер».

«Калининградская правда», 11 июня 1948 года.

Еще больше «животноводство» было развито в райцентрах и в маленьких

городах.

— Когда мы в Светлый переехали, город был совсем маленький, а зато

сколько коров! Как на хорошей ферме. Тогда и у нас была корова. В магазине

молоко никто не брал. У хозяев брали и молоко, и ряженку, и кислое молоко, —

вспоминает Клавдия Алексеевна Чумакина.

Если скот в городе разрешили держать примерно с 1947 года, то такие

промыслы, как охота и рыбалка, существовали изначально. Рыбачили прямо в

черте города. В Преголе ловили угрей, судаков, из городских ручьев доставали

раков сачками.

Мария Сидоровна Стайнова вспоминает: «Удивляло, что торговали рыбой

больших размеров. Таких больших рыб я раньше и не видела. Однажды купила

судака, так он был такой огромный, что пришлось через плечо переваливать и так

нести. Еще угри выползали прямо на берег, противные такие».

«Есть в Калининграде десятки больших и малых озер и прудов, богатых

рыбой. Эти природные богатства никем не охраняются и безжалостно

уничтожаются со времен войны и по сей день с помощью взрывчатки. На

большом озере в Ленинградском районе рыбу глушат чуть ли не ежедневно.

Здесь имеются безнадзорные лодки и понтоны».

«Калининградская правда», 21 мая 1948 года.

Рыбой торговали бойко. «Даже по домам носили, продавали щуку, угря,

судака из Преголи. Например, за пятьдесят рублей продавали вед-

ро живого угря», — вспоминает Анна Ивановна Тихомирова. А на селе можно

было и поохотиться.

— Конечно, нашу семью выручало то, что я был охотником, — рассказывает

Анатолий Адамович Поплавский из Багратионов- ска. Пойду, набью десятка

59

полтора куропаток, и хорошо. У немцев запрещалось их бить. Куропатка полезна

для сельского хозяйства, она свекловидную черепашку выбирала... Или

настреляю зайцев, уток. Перекрутим на мясорубке, наделаем котлеток — можно и

без хлеба есть.

В магазине и на рынке

Старожилы Екатерина Максимовна Коркина, Таисия Владимировна Т р о п к

о, Александра Александровна Русакова и другие отмечают, что долгое время в

магазинах в свободной продаже ничего не было, приобретать продукты и вещи, а

вернее ~ отоваривать карточки, было очень сложно. Приходилось с ночи

становиться за мукой и сахаром. С промышленными товарами дело обстояло и

того хуже, под них даже карточки не давались.

Такова была ситуация в областном центре. А в небольших городах и

поселках магазины появились позднее, что вынуждало жителей области

приезжать за покупками в Калининград. Или делать своими руками то, чего не

купишь в магазинах.

После открытия коммерческих магазинов появился некоторый выбор

товаров, в них продукты можно было купить без карточек. Несмотря на высокие

цены, покупалось все нарасхват, особенно хлеб, который бывал не так уж часто.

Сергей Владимирович Даниель-Бек рассказал о таком забавном эпизоде из

своего детства:

«Обязать Министерство торговли СССР (т. Любимова): а) открыть до 15 июля

1946 г. в Кенигсбергской области 10 коммерческих чайных, 5 коммерческих