Тавриз туманный

Эти мысли заставили меня отказаться от прежнего решения. Я нажал кнопку, и на вызов явилась горничная. Я попросил ее подать обед в мою комнату, а потом поручил передать записку Ксении. Я писал:

"Милый друг! Хозяин гостиницы передал, что вы спрашивали меня. Беспокоюсь о вас. Сегодня дела задержали меня, и в гостиницу я вернулся поздно. Прошу извинения, но Григор-ага говорил, что вы еще не обедали, и я решил просить вас пообедать со мной. Жду вас. Абульгасан".

Примерно через пятнадцать минут Ксения Павловна вошла в мой номер, довольная, ласково улыбаясь. Она была похожа на человека, которому возвратили ценную потерю. Она пожала мне руку своей дрожащей ручкой и сказала:

- Я уже отчаялась вновь увидеть вас. Думала, вы покинули меня и уехали.

- И вы обиделись на меня, не так ли?

- Я бы очень сожалела, если бы мы расстались, недостаточно узнав друг друга.

- Странно, неужели за время дороги, а также пребывания здесь, вы не поняли, что я отношусь к женщинам с исключительным уважением?

- Теперь я не буду стараться узнавать людей. Это рекомендовали мне вы. С самого детства я старалась изучать людей. И иногда мне казалось, что я уже хорошо их знаю. Но неделю назад я поняла, что совершенно не разбираюсь в людях и вполне согласна с вами, что надо прежде всего изучить самое себя.

Из последней фразы этой красивой девушки я заключил, что она разочаровалась в любви. Мне хотелось рассеять ее грустные мысли.

- Надо полагать, что вы уже приступили к изучению самой себя? - спросил я.

- Нет, это мне пока не удается. Чтобы воспринимать уроки жизни, необходимо освободить сердце от тоски.

- Изучайте себя, но помните, что человек делает это для определенной цели. Прежде всего надо стремиться к тому, чтобы не допускать ошибок. Нередко любовь порождает слепоту зрения и сознания у человека. А красота почти всегда оказывается плотной оболочкой, которая мешает разглядеть сущность того или иного человека. Любовь слепа. Часто ее не интересует будущее, ей безразлично что будет через час. Она способна в один миг растоптать честь семьи, как палач, сразить человека чужими руками. Поэтому-то я посоветовал бы и милой девушке прежде всего разобраться в своих чувствах. Если мой дорогой друг допустил ошибку, то нельзя ее повторять. Но, как вы сами говорите, вам только двадцать два года. Жизнь ваша еще впереди.

Эти слова растравили раны моей красавицы. На ее глаза навернулись слезы и она расплакалась, судорожно подергивая плечами.

- Все, что вы говорите, полностью относится ко мне, - неровным голосом сказала она. - У меня ослепли глаза, туманом заволокло сознание. И все оттого, что я не нашла приюта в сердце своего избранника.

Она плакала. Я погладил ее волосы, стараясь успокоить.

- Что дадут вам слезы? Мы все одним лыком шиты. Если наша дружба продлится, мы еще поговорим на эту тему. Откуда вам знать, может быть, сидящий в вашем обществе Абульгасан-бек тоже в таком же положении, как и вы? Может быть, наши судьбы похожи? Дорогая, жизнь напоминает горькие семена, дающие сладкие плоды. Яд, зачастую пьют, не зная, что это яд, а иногда и нарочно. Вы можете найти миллионы людей, которые охотно променяют жизнь на смерть. Несчастных уродцев и трагически гибнущих красавцев на свете немало. Все это я говорю вам не для того, чтобы вы грустили и потеряли веру в светлое будущее. Боже упаси! Не надо убиваться, если ошибка уже допущена и исправить ее невозможно. Если вы потеряли огромное состояние, плакать по нем нет никакого смысла, ибо молодость, красота, особенно благородное воспитание - вот ваша ценность. Молодость и ум - это верный залог приобретения всех земных благ. Рассуждаете вы верно. В мире только две вещи невозвратимы: жизнь и молодость. Мне сдается вы плачете потому, что потеряли любимого и горюете по нем. Милый друг, если он покинул вас ради другой, стоит ли проливать слезы? По-моему нет. И вот почему: любимым можно назвать лишь того, кто любит тебя, отвечает тебе взаимностью. Другое дело, если вы оплакиваете ушедшие годы, свое оскорбленное чувство. В этом случае я бы частично оправдал ваши порывы.

Девушка достала из сумочки платок, вытерла слезы и отпила немного воды.

- Вы правы, мой пророк, - сказала она. - Я плачу не потому, что потеряла этого недостойного человека. Мне досадно, что потеряла золотое время. Он меня обманул, оставил в безвыходном положении. Отец мой полковник на турецком фронте. Где он теперь - жив или умер? Я этого не знаю. Правда, он нас содержал, но с матерью моей давно не жил. Он женился на ней, будучи еще сержантом. За исключительную услугу, оказанную царю, он был пожалован в офицеры. Получив чин, он бросил мою мать и женился на другой. Злосчастная судьба матери стала и моим уделом. Я дала слово молодому человеку, который давно меня любил, еще со школьных лет. Он относился ко мне с большей теплотой, чем я к нему. Мой жених кончил военное училище. Он был красив, умен, образован. Его назначили капитаном в один из полков отправлявшихся в Иран. Перед выступлением в поход из Орла он написал мне коротенькое письмо всего из двух строчек. "Жизнь моя, Ксения! - говорилось в нем. - Как только получишь мое письмо из Ирана, собирайся и приезжай ко мне. Привези мать и младшую сестру. Говорят, в Иране, занятом недавно императорскими войсками, живут сейчас хорошо".

Я с нетерпением ждала от него весточки из Ирана. Наконец, через полтора месяца, из Тавриза пришло письмо. Он звал меня и сообщал свой адрес. Не дожидаясь матери и сестры, через день после получения письма я одна выехала в Тавриз. Жениха дома не оказалось - он уехал на фронт. Меня встретила какая-то женщина, служанка помогла внести вещи в комнату. Я разделась, умылась. На мой вопрос, кто эта дама, которая меня встретила, служанка ответила: "Это жена господина, она недавно вошла к нам в дом". Я была поражена. Если этот низкий человек женился, так зачем же он вызвал меня сюда, зачем ему понадобилось потревожить мою семью, заставить нас покинуть свой очаг в Архангельске? Я бросила работу, дом, семью и приехала в незнакомые края. Зачем он так поступил со мной?" Мне стало так горько, что я расплакалась. Его жена стала меня утешать. Она сказала, что слезами горю не поможешь, брак их уже оформлен, вручила мне закрытый пакет, в котором я обнаружила пятьсот рублей. Кроме денег, в пакете было письмо. Этот ужасный человек писал: "Дорогая Ксения! Я долго думал о нашем будущем и решил, что мы никогда не можем быть счастливы вместе. Оставляю тебе пятьсот рублей с тем, чтобы на эти деньги ты могла вернуться домой. Желаю тебе счастья. Прощай. Ператов".

Ночь я провела там. Наутро отправилась к консулу и объяснила ему свое положение. Он выслушал меня, обещал предоставить в Тавризе работу. По его распоряжению мне отвели номер в гостинице. Наконец, через четыре дня пришла телеграмма от матери из Москвы. Получив в консульстве удостоверение, я выехала в Джульфу встречать их. По моим подсчетам они уже вчера должны были быть здесь, но почему-то не приехали. Ума не приложу, что могло с ними случиться?

- Не волнуйтесь. Вероятно, все ваши несчастья уже позади. Что касается работы, которую вы хотите получить через консульство, это мы обсудим по дороге в Тавриз. Времени у нас много. Теперь же давайте пока забудем оба всем неприятном и примемся за еду. Мы оба проголодались.

Девушка с утра ничего не ела, и поэтому стала есть с большим аппетитом. Потом она поблагодарила меня.

- Вам теперь надо отдохнуть, - сказала она. - Не поедете ли вы со мною на вокзал? Я была бы вам так обязана!

- Конечно, поеду! Ваши, наверно, сегодня вечером будут здесь. И мы все вместе выедем в Тавриз. О вашем устройстве я позабочусь по мере моих сил и возможностей.

Ксения Павловна ушла от меня обрадованная, в приподнятом настроении, а я прилег немного отдохнуть. Но я не мог сомкнуть веки и все думал о судьбе этой девушки. Одна и та же назойливая мысль сверлила мне мозг: "Почему такие женщины непременно должны встречаться на моем пути? - Я засмеялся, не переставая издеваться над самим собой: - Если бы я не захотел сам, не познакомился бы с ней. В автобусе, кроме меня, были ведь и другие. Зачем мне понадобилось брать ее под свою опеку? Как видно из рассказа самой девушки, ее отец царский офицер, ее возлюбленный, который нанес ей тяжкое оскорбление, тоже царский офицер. И к чему я связался с ней? Если бы она была одна, это еще полбеды. Но сегодня приедут мать и сестра. Что же выходит? Я приехал в Джульфу для устройства семьи царского офицера? Но тут же я стал возражать сам себе: - Почти при таких же обстоятельствах я познакомился с американкой мисс Ганной и тогда я обвинял себя в излишней вежливости, в проявлении ненужной заботы. Но жизнь показала, что все это я делал не зря. Мы удачно использовали это знакомство, и мои заботы дали блестящие результаты. Эта русская девушка Ксения Павловна красива и, как видно, умна. Она тоже куда-нибудь пристроится. Надо полагать, и она оправдает мое внимание к ней..."