История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Граждан
История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Граждан читать книгу онлайн
Эта книга – первая из множества современных изданий – возвращает русской истории Человека. Из безличного описания «объективных процессов» и «движущих сил» она делает историю живой, личностной и фактичной.
Исторический материал в книге дополняет множество воспоминаний очевидцев, биографических справок-досье, фрагментов важнейших документов, фотографий и других живых свидетельств нашего прошлого. История России – это история людей, а не процессов и сил.
В создании этой книги принимали участие ведущие ученые России и других стран мира, поставившие перед собой совершенно определенную задачу – представить читателю новый, непредвзятый взгляд на жизнь и пути России в самую драматичную эпоху ее существования.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Аннексионистские планы Германии и Турции вполне проявились после Октябрьского переворота 1917 г. на переговорах с русскими большевиками и национальными государственными новообразованиями (Украиной, Грузией, Арменией, Литвой и т. п.) о заключении сепаратного мира. Столь же аннексионистские цели преследовала, впрочем, и Россия, предполагавшая включить в Империю оккупированные русской армией земли Австро-Венгрии и Турции.
1.4.11. Оккупационная политика России в Австрии и Турции
Победы русских войск на австро-венгерском фронте поставили перед военными властями Российской Империи в качестве первоочередной задачу управления местностями Австро-Венгрии, занятыми «по праву войны». Эта задача приобретала особую остроту ввиду того, что большинство австрийских должностных лиц, за исключением судейских чиновников, покинули Галицию. А оставшиеся не вызывали доверия. Поэтому Приказом Верховного Главнокомандующего от 29 августа 1914 г. в Галиции было образовано временное военное генерал-губернаторство. Его территорию составил театр военных действий, расположенный в Австро-Венгрии. Однако в документе не были определены порядок образования губерний, компетенций губернаторов. Положение не исключало возможность сохранения местных общественных и административных учреждений при условии их подчинения русским властям. Сначала на должность губернатора был назначен известный своей пропольской ориентацией полковник С. Шереметьев, затем его сменил генерал-лейтенант граф Георгий Александрович Бобринский.
В силу ведомственных разногласий оккупационным властям не удалось сразу наладить твердую и последовательную политику. Тем более что продолжающееся наступление русских войск заставляло надеяться на занятие Западной Галиции, заселенной в основном поляками. Основы оккупационной политики вырабатывались сразу несколькими учреждениями: Ставкой Верховного Главнокомандующего, Советом министров, Министерством иностранных дел, Синодом и Государственной Думой. При этом каждое ведомство стремилось отстаивать свой приоритет. Совет министров интересовал, прежде всего, вопрос экономической выгоды и место гражданских властей в системе управления новыми территориями. Ставка стремилась к разработке целого комплекса мероприятий, военные в силу непосредственной включенности слишком хорошо понимали, что второстепенных проблем в управлении Галицией нет. Министр иностранных дел Сазонов спешил решить вопрос о присоединении Восточной Галиции к русским губерниям Империи, а Западной Галиции к Царству Польскому до того, как в решение проблемы смогут вмешаться союзники, и вопрос будет обсуждаться на международном уровне. Обер-прокурор В. К. Саблер и архиепископ Евлогий Георгиевский, представлявший интересы Синода в Галиции, были озабочены присоединением к православию галицийских украинцев – униатов.
Восточная Галиция к началу Мировой войны представляла собой «пограничную» территорию со смешанным этническим составом населения. Проживавшие там поляки и украинцы были разделены государственными границами и стремились к слиянию с соотечественниками, но при этом исповедовали разные политические принципы. Часть поляков видела всю Польшу (и русскую и немецкую ее части) в качестве автономного королевства в составе единоверной католической Австрийской империи, другие мечтали о полной независимости и о восстановлении Польской Речи Посполитой. Часть украинцев была москвофилами и хотела присоединить украинские области (Карпатскую Русь, Восточную Галицию и Буковину) к России, другие, «украинофилы», мечтали о независимом украинском государстве от Карпат до Кубани. До войны в кругах русских дипломатов и правительства также не было единства в вопросе будущего этой территории. Многие были против самой мысли присоединения Галиции к России, опасаясь, чтобы она не стала своего рода «восточноевропейской Эльзас-Лотарингией».
Заметки ответственного редактора
Провинции Эльзас и Верхняя Лотарингия, населенные преимущественно немцами-лютеранами, но культурно-исторически тяготеющими к Франции, на протяжении столетий являлись причиной войн между Францией и германскими государствами. После Франко-прусской войны 1870–1871 гг. Эльзас и Лотарингия отошли к Пруссии. После Первой Мировой войны они были вновь отданы Франции. За века борьбы за эти провинции немцы и французы потеряли убитыми и ранеными больше людей, чем все население Эльзаса, которое, между прочим, одинаково спокойно принимало и немецкое и французское владычество, ощущая себя соотечественниками и французов и немцев.
С началом военных действий новые территориальные приобретения уже представлялись необходимыми. Как отмечалось в докладе генерала А. Н. Куропаткина, «присоединение к России Восточной Пруссии, территорий Германии и Австро-Венгрии с преобладающим польским населением и образование автономной объединенной Польши, а также вхождение в состав России Восточной Галиции и частей Венгрии с преобладающим русским населением… завершит собирание уделов Руси и объединение русского племени». В публицистике первых месяцев войны вступление русских войск на территории Восточной Галиции и австрийской Польши трактовалось как вступление на исконно русскую территорию «Червонной Руси». В присоединении новых земель виделось возрождение политического значения России среди центральноевропейских государств.
Осенью 1914 г. правительство Горемыкина по просьбе военных властей, требовавших срочно «определиться» в польском и украинском вопросах, несколько раз рассматривало принципы, цели и средства оккупационной политики. Но определить основные ее параметры не удалось, поскольку отношение к украинцам Галиции затрагивало украинскую проблему внутри Российской Империи. Единственно четкие указания были даны по вероисповедному аспекту. Оккупационным властям предлагалось решать религиозный вопрос с максимальной осторожностью и «не отождествлять политическую неблагонадежность с религиозной разъединенностью». Однако и здесь архиепископ Евлогий и призванные им монахи Почаевской лавры действовали совсем не осторожно и осуществляли присоединение к православию со многими насилиями и для униатского духовенства, и для самих прихожан. Униатский митрополит Галицкий и Львовский Андрей Шептицкий почти сразу же после занятия Львова был арестован русскими оккупационными властями и вывезен вглубь России. Свободу он получил только в марте 1917 г.
Весьма расплывчатая программа деятельности оккупационных властей и весьма большая самостоятельность стала причиной многих ошибок и грубого произвола. (Злоупотреблениями чиновников низшего и среднего звена оккупационной администрации в 1916 г. занимался киевский военно-окружной суд.). Каждый начальник уезда вел свою личную политику. Военная администрация получила широкие полномочия в области цензуры. Все иностранные граждане и политически неблагонадежные лица подлежали высылке во внутренние районы Империи, создавалась обширная система надзора. Власти, прежде всего, не доверяли немцам, но самую большую группу «политически неблагонадежных» составляли евреи и поляки. Фактически на всех галицийских евреев смотрели как на потенциальных шпионов и предателей. Тысячи евреев и поляков были депортированы из тылов Юго-Западного фронта. Депортации эти осуществлялись с большими насилиями и повсеместно приводили к расхищению и гибели имущества выселяемых, к разделению семей, а порой и к смерти людей, особенно – стариков и маленьких детей.
Заметки ответственного редактора
Насилия над евреями, совершенные русской администрацией и войсками, как в оккупированной Галиции, так и при отступлении 1915 г. непосредственно на российской территории, в оставляемых врагу губерниях черты еврейской оседлости, во многом явились причиной создания Государства Израиль. В апреле – мае 1915 г. страшная резня армян в Османской империи вызвала волну протестов по всему миру. В США усилилась агитация за вступление в войну на стороне Антанты против «османского и тевтонского варварства». 24 мая была обнародована совместная декларация Англии, Франции и России, обвинявшая правительство Османской империи в совершении «преступлений против человечности». Центральные державы постарались ответить ударом на удар в идеологической войне. Когда австро-германские войска в июле 1915 г. вновь вступили в Галицию, были организованы поездки представителей польских и еврейских организаций по разоренным деревням и местечкам. Оставшиеся местные жители не скрывали фактов только что разыгравшейся с ними и их близкими трагедии насильственной депортации. И хотя все преступления русской администрации в Галиции по масштабу и жестокости были совершенно несопоставимы с уничтожением полутора-двух миллионов христиан турецкой Анатолии, разразился международный скандал. Американские еврейские организации теперь были категорически против вступления США в войну на стороне Держав Согласия. Чтобы нейтрализовать эти настроения, правительством Великобритании была издана осенью 1915 г. специальная «Синяя книга» о геноциде армян в Оттоманской империи, но на еврейские организации приведенные в ней факты не произвели ожидаемого впечатления – зверства турок в Малой Азии ужасали, но нейтрализовать негативное впечатление от жестокостей русских они, понятно, не могли. Тогда, чтобы вновь завоевать симпатии американских евреев и тем побудить США отказаться от нейтралитета, Великобритания решила объявить о планах создания национального еврейского очага в Палестине, если она получит мандат на эту часть оттоманских владений после победы в войне. Русское Императорское правительство категорически возражало против этого, ссылаясь на то, что отданная в руки евреев Палестина перестанет быть той Святой землей христиан, в которую стремится множество православных паломников из России.
В январе 1917 г. британские войска под командованием генерала виконта Алленби вступили в Иерусалим, в марте отрекся от престола Николай II. Создание еврейского национального очага стало возможным. В апреле США вступили в войну на стороне Антанты. А 2 ноября 1917 г. министр иностранных дел Великобритании Артур Бальфур специальным письмом уведомил лорда Уолтера Ротшильда о готовности Правительства Великобритании содействовать созданию национального очага еврейского народа (national home for the Jewish people) в Палестине. «Правительство Его Величества с одобрением рассматривает вопрос о создании в Палестине национального очага для еврейского народа и приложит все усилия для содействия достижению этой цели. При этом ясно подразумевается, что не должно производиться никаких действий, которые могли бы нарушить гражданские и религиозные права существующих нееврейских общин в Палестине или же права и политический статус, которыми пользуются евреи в любой другой стране, – сообщал Бальфур и добавлял: – Я буду весьма благодарен Вам, если Вы сочтете возможным сообщить эту декларацию Сионистской федерации». Конечно, желание загладить вину своего союзника было не единственным мотивом для британского правительства способствовать созданию национального еврейского очага в Палестине: еврейские лондонские банкиры очень много сделали для финансирования войны, а они поддерживали Вайцмана и его сионистское движение. Но свою лепту в создание Государства Израиль негуманная политика русской военной администрации, безусловно, внесла. См. в частности – А. Дж. Тойнби. Пережитое. Мои встречи. М.: Айрис-пресс, 2003. – С. 421–424.
