Римская история в лицах

Цезарь начал африканскую экспедицию в конце декабря 47-го года. Перед отъездом из Рима он провел избрание консулами на 46-й год себя и своего легата Марка Лепида. Антония, в наказание за беспутство, он в Африку не взял.

Решив начать войну, Цезарь действует со своей обычной стремительностью. Он скачет в Сицилию и, хотя там находится всего шесть легионов, из которых пять — новобранцы, он, как только позволяет погода, грузится на корабли и отплывает в Африку. Ситуация в какой-то мере аналогична той, что была при переправе в Грецию против Помпея. Метеллу Сципиону, конечно, известно, сколь недостаточны силы Цезаря в Сицилии, и он никак не ожидает, что тот решится с ними, да еще в зимнее время, перебраться на африканский берег и начать боевые действия. Восемь легионов пехоты Сципиона находятся на зимних квартирах в городе Утика, примерно в 200 километрах от того места, где высаживается Цезарь. Правда, высаживается он всего с тремя тысячами солдат — остальные транспорты с войском разметала по морю зимняя непогода. Но и помешать высадке некому. А тем временем легионы ветеранов из Рима быстрым маршем идут в Сицилию.

Дальнейшее развитие военных действий описано в мемуарах другого неизвестного автора (наверное, тоже офицера Цезаря), озаглавленных «Африканская война». Я не собираюсь пересказывать все перипетии этих действий, но хочу указать общий стратегический план Цезаря на первом этапе войны. Хотя заплутавшие в море суда одно за другим прибывают к месту высадки, сил у него все равно мало. Тем не менее, Цезарь не остается в пассивном ожидании подкреплений. Пока не подошло основное войско Сципиона и армия Юбы, он смело маневрирует (не слишком удаляясь от берега), вступает в стычки с конными отрядами противника, которыми командуют Лабиен и Петрий. Он это делает для того, чтобы «обстрелять» новобранцев, с которыми прибыл, разведать местность и обеспечить войско провиантом. Одновременно на берегу идет строительство хорошо укрепленного лагеря, где можно будет отсидеться до прибытия ветеранов (флот он отослал в Сицилию), когда численное преимущество противника станет чересчур большим. Возводится мощный палисад, устраиваются мастерские, где куют копья и наконечники для стрел.

Стратегия рискованная. Конница Лабиена и Петрия многочисленна, мобильна и хорошо знакома с местностью. Во время одного из рейдов Цезарь попадает в окружение и в течение всего дня с трудом обороняется. Едва ему удается вырваться из кольца, как подходит еще один отряд вражеской кавалерии. Новобранцев охватывает паника, и они бегут к лагерю. Это поражение, ввиду предстоявшего прибытия ветеранов, не имело решающего значения. Но враги могли настигнуть и убить или захватить в плен самого Цезаря. Однако, уверенные в своих силах, они, если верить Аппиану, решили приберечь славу победы для главнокомандующего и прекратили преследование. Легионы Сципиона подошли, и Цезарь надолго укрылся в своем лагере. Вскоре ожидалось прибытие нумидийской армии. Тогда, ввиду малочисленности защитников лагеря, Сципион мог попытаться взять его штурмом. Но не успел Юба со своим войском добраться до места, как получил известие о том, что его сосед, царь мавретанский, вторгся в Нумидию и захватил ее столицу. Юба повернул обратно. Сципион на штурм не решился. Началась осада. Запасов продовольствия в лагере не было. Но в середине января прибыл транспорт с хлебом и почти одновременно с ним первые два легиона ветеранов. Через некоторое время приплывают еще два легиона (включая 10-й). Царь Юба, отразив агрессию соседа, снова подходит к Сципиону. Но теперь соотношение сил таково, что о штурме лагеря не может быть и речи. Цезарь считает, что, несмотря на все еще сохраняющееся численное превосходство противника, можно ему дать сражение в открытом поле. Он выводит всю свою армию из лагеря, но теперь уже Сципион отсиживается за валом. Цезарь не собирается его осаждать. Ввиду оскудения полученного ранее запаса продовольствия он уходит к тем городам, где рассчитывает обеспечить снабжение своего войска. В этом тоже есть некий стратегический расчет, на который указывает автор «Африканской войны»: «Цезарь сделался озабоченнее, медлительнее и осторожнее, — пишет он, — и оставил свою прежнюю быстроту, с которой он привык вести войны. И неудивительно: в его распоряжении были войска, привыкшие воевать в Галлии в открытом поле, с людьми прямыми и отнюдь не коварными, которые боролись храбростью, а не хитростью. Затем он должен был старательно приучить своих солдат самим разбираться в обманных, коварных и хитроумных приемах врагов и определять, что делать и чего избегать. Поэтому чтобы они скорее это усвоили, он старался не задерживать легионы на одном месте и под видом добывания провианта перебрасывал их туда и сюда, так как был убежден, что неприятельские войска ни на шаг не уйдут от него». (Записки Юлия Цезаря и его продолжателей. Африканская война, 73)

Действительно, войска Сципиона и Юбы следуют за армией Цезаря. Противники маневрируют, чтобы обеспечить наиболее выгодную позицию в приближающемся решительном сражении. Наконец, 6 апреля 46-го года это сражение происходит близ города Тапс. Тем же автором подробно описана расстановка сил, начало и ход сражения, в котором Цезарь одержал решительную победу. Не буду останавливаться на подробностях самой битвы, но отмечу два момента. Первый. Несмотря на благоприятно сложившуюся ситуацию (Сципион был застигнут врасплох), Цезарь не хотел начинать сражение. Быть может, он вообще надеялся выиграть эту войну без кровопролития, психологически, уповая на легендарную славу, свою и своих ветеранов. Быть может, надеялся, что наемное войско помпеянцев дрогнет и начнет распадаться? Так это или нет, но, несмотря на настоятельные просьбы своих легатов, он медлил отдать приказ о наступлении. Но вдруг на правом фланге раздался сигнал трубы — как видно, трубач не вынес ожидания, а, может быть, его принудили солдаты. Когорты рванулись в атаку. Увидав, что остановить воинов уже невозможно, Цезарь отдал пароль («счастье») и поскакал в бой.

Второй момент, для Цезаря новый, неожиданный. Когда сражение было уже явно проиграно, часть солдат Сципиона... Но послушаем очевидца:

«Отчаявшись в своем спасении, они засели на одном холме и оттуда, опустив оружие, по-военному салютовали мечами победителю. Но это мало помогло несчастным: озлобленных и разъяренных ветеранов не только нельзя было склонить к пощаде врагу, но даже и в своем войске они ранили или убили несколько видных лиц... Поэтому многие римские всадники и сенаторы в страхе удалились с поля сражения, чтобы и их не убили солдаты... И вот упомянутые солдаты Сципиона, хотя и взывали к Цезарю о помиловании, были все до одного перебиты у него самого на глазах, сколько он ни просил собственных солдат дать им пощаду». (Там же, 85)

Быть может, перед мысленным взором Цезаря встали смутные, страшные картины грядущего самоуправства буйной солдатни на улицах и площадях Рима, смещений и убийств императоров, подлой торговли их высоким саном? И уж наверное смехотворными, потерпевшими полный крах показались ему тогда политика милосердия и все его усилия во избежание кровопролития в гражданской войне...

В тот же день войско Цезаря разгромило нумидийцев Юбы, захватив их лагерь, и овладело еще одним, отдаленным лагерем Афрания. Потери противника только убитыми превысили 10 тысяч человек (по другим данным, 50 тысяч). Легионы Цезаря понесли незначительный урон. Судьба наиболее видных помпеянцев сложилась так: Афраний и Сципион пытались бежать в Испанию, но туда не добрались. Афраний был убит по дороге, а Сципион, избравший морской путь, захвачен б плен и покончил с собой. Юба и Петрий надеялись укрыться в резиденции Юбы, Заме, где находились жена и дети царя. Но жители города заперли перед ними ворота. Ни одна община не решилась принять беглецов. Они тоже покончили жизнь самоубийством, избрав для этого не совсем обычный способ. Сначала сразились между собой насмерть, а затем победитель приказал рабу убить его. Испании удалось достичь Лабиену и обоим взрослым сыновьям Помпея, Гнею и Сексту.