Сбитые на взлете

        Нечаевцы убеждены, что долг революционера - в любых обстоятельствах делать революцию. Немедленно! Следовательно, и любыми средствами. Отсюда - неуважение к воле масс, непризнание права личности на собственные убеждения, применение силы и угроз не только по отношению к врагам, но и вербовка в свои ряды с помощью угроз: "Когда час пробьет, только члены сообщества избегнут наказания... народ, когда поднимется, истребит всех, кто не стоит в наших рядах" (Нечаев).

        В N 10 иллюстрирте "Революция" восхваляется хулиган Олег, который встретил своего учителя возле школьного туалета и, пытаясь "обратить в свою веру", пригрозил стереть учителя в лагерную пыль ГУЛАГа. Cамoe главное - учитель не враг революции. Об этом говорит прежде всего тот факт, что от имени педагогического коллектива школы в редакцию обратилась завуч школы с просьбой положительно повлиять на хулигана. Завуч верила, что "Революцию" издают большевики. Редакция же, поместив письмо сторонников большевиков, сопроводила его репликой: "Письмо достаточно маразматично, чтобы нам комментировать его". Стремление унизить оппонента - стиль нечаевцев, берущий начало от самого С.Г. Нечаева, который, по воспоминаниям современников, во время дискуссии всегда стремился как можно сильнее унизить собеседника и достиг в этом немалого "искусства".

        Для нечаевцев невиновных не существует. Практически все, кто ведёт нормальный трудовой образ жизни, а не посвящает себя авантюристическому бунтарству, - это люди, интегрировавшиеся в "систему" и тем самым ставшие соучастниками ее тирании. Человечество делится на две партии: партия свободы (сами нечаевцы) и партия варваров. Варваров - уничтожить!

        Сходство принципов работы нечаевцев, фашистов и исламских террористов бросается в глаза. Все они пополняют свои ряды с помощью угроз и принуждения. Так действуют саратовские нечаевцы, представителем которых является воспетый ими в N10 иллюстрирте хулиган Олег, так действуют ульяновские лимоновцы, запугивающие тех, кто не идет в их ряды, скандируя на митингах:

        "Мы - маньяки! Мы покажем! Всех поймаем и накажем!" и пр.

        Во все времена нечаевцы считали, что масса похожа на обезьян и пойдет туда, куда поведет ее энергичное меньшинство. А что касается полицейских - это вообще не люди, а "свиньи", "собаки", "зверские чудовища", "рептилии", заслуживающие самого полного истребления. И сейчас в иллюстрирте "Революция" милиционеров презрительно именуют ментами и пр.

        Многие страницы саратовского иллюстрирте прямо перекликаются с Нечаевским " Катехизисом революционера". Например:

        "Он презирает общественное мнение. Он презирает и ненавидит во всех побуждениях и проявлениях нынешнюю общественную нравственность". Поведение упомянутого выше "образцового революционера" Олега, который воспевается на странице 2 в N10 "Революции", прямо вытекает из этого принципа: "Олег перестал стричься, стал вешать на себя всевозможные цепи и пришивать какие-то лоскуты... На партах и стенах школы стали появляться надписи "Смерть буржуям" и иные, нецензурного содержания"...

        Конечно, это отнюдь не революционер, а отщепенец, но американские "Везермены", например, возводили отщепенчество в принцип: "Выродки - это революционеры, а революционеры - это выродки". Отщепенцами считают себя и панки, хиппи, которых усиленно зазывают в свои ряды саратовские нечаевцы, особенно в NN 1 и 5 своего иллюстрирте. Только такие выродки и отщепенцы способны на действия, подобные тем, которые восхваляются в N3 "Революции": нечаевцы забросали мэрию камнями и тухлыми яйцами. И в таком духе - вся "газетная" площадь "Революции".

        Нечаевцы пропагандируют и воспитывают в себе бесчувственность, ибо: "Природа настоящего революционера исключает всякий романтизм, всякую чувствительность, восторженность и увлечение". Или: "...Он не революционер, если ему чего-нибудь жаль в этом мире".

        Саратовцам не жаль ничего. И Пушкина не жаль. Егo саратовцы изображают на последних страницах своего иллюстрирте в виде чего-то похожего больше на щетку, чем на человека. Это уже дантесовщина, оскорбление наших национальных чувств. Прямо-таки о каждом из саратовских нечаевцев писал М.Ю.Лермонтов:

       Смеясь, он дерзко презирал

       Земли чужой язык и нравы;

       Не мог щадить он нашей славы;

       Не мог понять в сей миг кровавый,

       На что он руку поднимал!..

        Это пролеткультовщина, одна из форм геноцида. Ведь геноцид - это не только расстрелы и организованное вымирание народа, это и лишение народа его истории, традиций, обычаев, фольклора и остальных компонентов культуры... Подобное было уже во время принудительной христианизации русичей, когда уничтожались все книги, искоренялась вся традиционная русская культура... Сейчас с нами делают подобное же. Двойной тягой: справа - "демократы", слева - "р-р-ре-волюционеры".

        Очевидно, не по пути нечаевцам и с Лениным. Ему в этом мире было жаль работы Рублева. Настолько жаль, что в голодные годы гражданской войны он выделял деньги на реставрацию его икон, которые церковники просто выбросили на помойку. Им-то тоже ничего не жаль.

        Не нужны нечаевцам народные революционные песни, например, народная немецкая революционная песня "Молодая гвардия", мелодию которой использовал в своем первом концерте для фортепиано с оркестром певец революции Людвиг ван Бетховен, нечаевцы пропагандируют рок как "coвpeмeннoe революционное искусство". Но к этому мы еще вернемся.

        Все это соответствует принципам Нечаева: "Любить народ - значит вести его под картечь". Поэтому насильственное затягивание в свою борьбу нечаевцы всегда считали и считают проявлением гуманизма.

        Потенциальными революционерами нечаевцы считают уголовных преступников, в которых видят жертв капитализма, "арестованных рабочих". Это тоже от Нечаева: "...Мы соединимся с лихим разбойничьим миром: этим истинным и единственным революционером в России".

        Саратовские нечаевцы явно соединились, ибо иллюстрирте печатают не по-русски, а по-фене. А это язык преступного мира. Образ жизни неразрывно связан с речью. "Феня" немыслима в среде граждан, имеющих в своих фонотеках записи одних и тех же музыкальных произведений в исполнении разных музыкантов, что позволяет расширить гамму наслаждений. Образ жизни этих людей, изучающих работы Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, не подходит под смысловой строй "фени". Жаргон формирует, как принято сейчас выражаться, менталитет тех, кто его употребляет. По количеству лексических единиц жаргон неизмеримо беднее литературного языка и может удовлетворить только бедных духом людей, аутсайдеров общества, которым недоступно освоение богатств, "которые выработало человечество", без чего, по мнению В.И. Ленина, нельзя стать коммунистом. Иначе говоря, большевики и нечаевцы - люди принипиально разных миров.

        С.Г.Нечаев выдвинул принцип "развития тех бед и зол, которые должны вывести народ из повиновения и побудить его к поголовному восстанию". Для этого необходимо довести политическое бесправие до крайности, заставить буржуазный репрессивный аппарат государства проявить себя во всей полноте и мощи. Таким образом вынудить массы к сопротивлению. С этой целью Нечаев посылал на имя не связанных с ним людей письма с внешним штампом на русском языке "Тайный революционный комитет". Естественно, адресаты арестовывались русской полицией. Нередко С.Нечаев рекомендовал себя как представителя Интернационала. Об этом с возмущением писали К.Маркс и Ф.Энгельс в своей работе "Мнимые расколы в Интернационале". Нынешние нечаевцы также стремятся нагнетать напряженность с целью спровоцировать власть на террористические действия против народных масс и вызвать социальный взрыв. Так действовали РАФ в Германии и родственные ей организации. Идеолог "Рабочей автономии" профессор Падуанского университета Антонио Негри главное средство "делания революции" видит в подстрекательстве учащейся молодежи к уличным беспорядкам и вооруженным провокациям во время стычек с полицией. Правда, саратовцы действуют пока без оружия. Но и с помощью описываемых ими в иллюстрирте "Революция" хулиганских действий они вполне выходят на достижение цели - вынудить власть перейти к тирании, сделать повседневную жизнь граждан невыносимой и этим, как они надеются, вызвать бунт. Эта тактика - прямо противоположна тактике большевиков: обеспечить переход на сторону народа как можно большей части служащих репрессивного аппарата и армии. В 1917 году успех был достигнут благодаря переходу более 50% армии на сторону большевиков, остальная половина была расколота, активное сопротивление революции смогла оказать совсем небольшая часть армии, что обеспечило практически бескровную победу революции и триумфальное шествие Советской власти по стране. Бескровное! Возможность бескровного разрушения вражеского государственного аппарата показали в 1947 году индийцы. Современные большевики должны освоить и до последней возможности использовать подобные методы, неприемлемые для нечаевцев.