Меч и перо

Просторная комната была убрана дорогими коврами. Вдоль стен на мягких подушках и покрытых бархатными накидками тюфячках полулежали редкой красоты девушки, все как одна черноглазые, чернобровые, черноволосые. У каждой на голове был зеленый тюрбан, расшитый золотыми узорами, с бахромой, закрывающей часть лба, к концам которой были привязаны яхонтовые бусинки.

Комната благоухала.

Среди девушек особенно выделялась одна, с большими агатовыми глазами, с бело-матовым лицом, от которого, казалось, исходит сияние.

- Встань, поприветствуй гостей халифа, - приказал ей мюдир.

Девушка начала подниматься с тюфячка, но прошло немало времени, пока ей удалось это сделать, - она была чересчур полна, к тому же полы платья путались в ее ногах.

-- Прошу вас, поговорите с этой толстушкой, - обратился мюдир к Фахреддину. - Она очень приятно болтает.

Фахреддин сказал девушке несколько приветственных слов. Она ответила ему тем же.

-- Откуда эта девушка? - спросил Фахреддин у мюдира.

- Она выросла в Басре, хотя родом из Грузии. Когда мы купили ее, она была совсем крошечная и ничем не отличалась от тех маленьких дикарок, которых вы сегодня видели. Обратив внимание на ее живой ум и некоторые другие достоинства, мы отправили ее в Басру, где она изучала коран, литературу и поэзию. Затем ее опять привезли к нам, и мы были поражены ее чудным голосом и приятной, складной речью. В Багдаде она пользуется большой известностью среди любителей музыки, пения и поэзии.

- Нельзя ли познакомиться с некоторыми из ее стихов? - поинтересовался Фахреддин.

- Можно, - ответил мюдир, - на ее тюрбане золотом вышито ею же сочиненное двустишие.

Гости приблизились к девушке и прочли вышитый на тюрбане бейт*:

______________

* Бейт - двустишие.

Если хна украшает только руки мои,

То весь мир одаряет красотою мой лик.

Двустишие понравилось Фахреддину.

- Девушка, которая изобрела такой красивый тюрбан и сочиняет столь изящные стихи, достойна всяческих похвал! - сказал он.

- Тюрбан не ее изобретение, - возразил мюдир. - Этот головной убор придумала сестра халифа Гаруна ар-Рашида Алийя-хатун*. На какие только ухищрения ни идут женщины, лишь бы выглядеть покрасивее!

______________

* По преданию, у сестры халифа Гаруна ар-Рашида был очень высокий лоб. Считая, что это портит ее внешность, она носила тюрбан особой формы.

Почти все девушки, которые находились в комнате, не стесняясь гостей, прихорашивались перед широким, во всю стену, зеркалом.

- В свое время повелитель правоверных халиф Гарун ар-Рашид платил за каждую такую красавицу сто тысяч динаров, - хвастливо заявил мюдир Мархаш.

Он повел гостей дальше, останавливаясь у дверей комнат и давая пояснения.

Фахреддин почти не слушал его, он думал о Дильшад.

Вдруг мюдир объявил:

- Скоро в мир искусства Багдада войдет еще одна знаменитая певица и одновременно редкой красоты девушка-Дильшад. Она принадлежала покойному халифу Мустаршидбиллаху.

Фахреддин решил, что лучше ему не встречаться с Дильшад. Он был уверен: девушка не сможет держать себя в руках, расплачется и выдаст их тайну. Поэтому он отклонил предложение мюдира Мархаша войти в комнату, где находилась его возлюбленная.

Мюдир пригласил гостей в уютный садик, где все было готово к обеду. Фахреддин принял приглашение, так как путь до дворца Эмина был очень долог.

Гости остались довольны вкусной едой и душистым холодным шербетом. Во время трапезы красивые рабыни услаждали их слух музыкой и пением.

ДЕНЬ "ДЖУЛЮС"

Придя на торжество по случаю восшествия нового халифа Насирульидиниллаха на престол, Фахреддин обратил внимание: султана Тогрула среди хекмдаров Востока не было. Он покинул Багдад накануне приезда атабека Мухаммеда.

Пиршество было организовано на большом каменном балконе нового халифского дворца. Чтобы представить себе его грандиозность, достаточно сказать, что сидящие на одном конце скатерти не могли разглядеть лиц тех, кто сидел на другом.

В дальнем конце балкона на дорогом койре стоял красивый трон, сделанный из золота и слоновой кости. Справа и слева от него стояли двадцать восемь пустых кресел, на которых лежали мягкие бархатные подушки. Трон был не очень высок, - чтобы сесть на него, надо было подняться на две низенькие ступеньки.

Во всю длину балкона поверх ковров была разостлана скатерть, сшитая из мягкой овечьей кожи, секрет выделки которой знали одни только жители Йемена. Каких только яств не было на ней! Вдоль этой скатерти была разостлана другая скатерть, поуже, из шелка, на которой стояли хрустальные графины, позолоченные кувшины и другие причудливые сосуды, наполненные прохладным ароматным шербетом и искянджаби.

Воздух на балконе был напоен запахами шафрана и других пряностей, которыми были приправлены многие блюда.

На балкон вышел халиф Насирульидиниллах, окруженный двадцатью восемью хекмдарами, которые правили восточными государствами, входящими в халифат. Все присутствующие - их было не менее пяти тысяч - разом склонили головы.

Атабек Мухаммед и султан Салахаддин, поддерживая халифа под руки с двух сторон, помогли ему взойти на трон.

Халиф окинул взглядом балкон. Перед ним, скрестив на груди руки, стояли хекмдары Востока.

Он дважды махнул рукой - и гости сели.

- Присаживайтесь и вы! - обратился халиф к хекмдарам, показав рукой на кресла, стоящие возле трона.

Четырнадцать хекмдаров сели справа от халифа, четырнадцать - слева.

Первыми поздравили халифа посланцы иноземных государств, затем к трону приблизились цари Грузии и Армении. Халиф сказал им несколько приветливых слов и заверил, что будет молить Аллаха о ниспослании их народам счастья и богатства.

Была прочитана короткая молитва, после которой все, кто не принадлежал к мусульманской вере, поднялись и прошли в особый зал, где для них были накрыты столы. Согласно шариату, им не дозволялось присутствовать на церемонии передачи халифу "священного наследства", оставленного великим пророком Мухаммедом своим потомкам.

На балкон вышли кази Багдада с небольшим белым узлом в руках и другие высокопоставленные духовные лица.

Гости, хекмдары и даже сам халиф поднялись со своих мест. Началась торжественная традиционная церемония передачи халифу "священного наследства".

Кази Багдада, приблизившись к зеленому коврику перед троном, развернул на нем узел из белого шелка, извлек из него чалму пророка и надел ее на голову халифа.

Все, кто был на балконе, в один голос прокричали "салават" - молитву, прославляющую пророка Мухаммеда.

Кази поднял с коврика ничем не примечательный меч и подвесил его к поясу халифа, затем, обернувшись к присутствующим, провозгласил: - Инна Фатахна лака фатхан мюмина!..*

______________

* Начало суры из корана, в которой говорится о победоносности ислама.

Все снова прокричали "салават". Кази набросил на плечи халифа плащ пророка. Опять раздались слова "салавата".

Кази надел на палец халифа кольцо с агатовым камнем, которое когда-то носил святой пророк, после этого извлек из маленькой шкатулки четки пророка, поднес их к губам и тоже передал халифу.

Халиф простер кверху руки и прочел молитву, восхваляющую всевышнего Аллаха, затем восславил пророка Мухаммеда и объявил о своем согласии возглавить халифат. Вслед за этим он произнес клятву, заверяя, что мусульманские народы будут жить при нем в мире и благоденствии, и обещал править народами по законам священного корана.

Когда халиф умолк, двадцать восемь хекмдаров склонили перед ним головы и тоже поклялись идти путем, указанным им повелителем правоверных, и управлять подданными согласно законам исламской веры.

Халиф спустился с трона и в сопровождении хекмдаров удалился.

Гости сели.

Кто-то громким голосом воскликнул "бисмиллах!" - и пять тысяч голов склонилось над скатертью. На балкон вышли сотни нарядно одетых рабынь с подносами, уставленными всевозможной снедью.