Приходите за счастьем вчера (СИ)

- Катерина…

Резко вскинув голову, брюнетка от неожиданности вцепилась пальцами в край стола.

- Зачем ты здесь?.. – На кратчайшее мгновение глаза девушки озарила горькая радость, но прежде, чем Майклсон успел это заметить, она погасла. Равнодушно пожав плечами, Кет поднялась на ноги, начав сортировать списки стопочками. – Узнать когда прощание с Алеком? Сегодня вечером в похоронном доме.

Давая ей время собраться с силами и освоиться с его присутствием, Элайджа выдержал секундную паузу, про себя отметив, насколько осунулось за эти несколько дней, которые они не виделись, лицо Катерины. Румянец сменился смертельной бледностью, под казавшимися теперь огромными глазами синели круги, а всегда пухлые, яркие губы почти выцвели. Борясь с прежним желанием обнять её, проснувшимся тогда на крыльце особняка, да так и оставшимся с ним, Элайджа стряхнул оцепенение и быстрым шагом пересёк гостиную, протянув руку.

- Катерина, мои соболезнования. Твой отец…

- Которого ты собирался смешать с грязью несколько дней назад? – По-прежнему бесстрастно уточнила Кет. – Впрочем, сейчас неважно. Спасибо. – Она пожала его ладонь, после чего снова села на свой диванчик, вертя в руках первый попавшийся карандаш.

- Что бы я ни собирался делать, и какие бы отношения у нас с тобой ни сложились, это не отменяет того, что он был замечательный человек, – неожиданно серьёзно ответил Майклсон. Он бросил короткий взгляд на стол, заваленный бумагами. – Чем ты занимаешься?

- Мелочи, – Катерина опустила глаза, разглядывая свои руки на коленях. Элайджа вроде не подавлял её, но сейчас она чувствовала себя странно неуютно. Хотя, что тут странного? – Отмечаю в списках, всех ли известили, кто из родственников и друзей прилетит на похороны, чтобы их разместить. Забот много.

«Намёк на то, что мне стоит убраться восвояси, кошечка?» А его внимание уже переключилось на другую деталь, которой Элайджа не заметил сразу.

- Что с руками? – Присев на корточки перед диваном и без предупреждения взяв её ладони в свои, мужчина стал рассматривать рваные, до сих пор кое-где сочащиеся царапины. – Отдай. – Аккуратно выхватив карандаш, очертил контур её пальцев. – Как ты их получила?

- Какая тебе разница?! – Она спрятала руки за спину и поджала губы. Спокойный чёрный взгляд скрестился с мятежным янтарно-карим. Наконец, со вздохом вновь положив ладони на колени, Катерина устало пробормотала: – Случайно. Я же сказала, у меня много дел…

- Когда вы с ним виделись в последний раз, кошечка?

Прежде чем успеть понять, что отвечать не стоит, и его это не касается, у Кет непроизвольно вырвалось тихое:

- Больше трёх месяцев назад.

- Всё ясно…

Теперь он знал, что её мучает. Лицо Кетрин исказила полная презрения усмешка,

- Вряд ли. – Но грубость тут же нивелировалась маской равнодушия. Хотя сейчас Элайджа бы предпочёл откровенное хамство. – Впрочем, теперь не стоит предаваться рефлексиям, и я уже сказала, что много д…

- Важно. – Прервал её Майклсон, не самым нежным образом потянув за плечи вперёд и вынуждая смотреть себе в лицо. – Алек не хотел бы, чтобы ты казнилась. Сделанного не воротишь, нужно идти дальше.

- Отвяжись. – Он почувствовал, как напряглось под руками её тело. – Ты не можешь знать, чего хотел отец, и не можешь знать, чего хочу я…

- Отчего же? – Задумчиво прищурившись, Элайджа поднялся сам, поставил Катерину на ноги, по-прежнему не отпуская её плечи, и не разрешая отвести взгляда. – Знаю, и знаю прекрасно. Твой отец мечтал о вашем с твоей сестрой счастье, большой семье, которая у вас когда-нибудь будет, внуках… А ты ничего не исполнила. – Майклсон говорил предельно-чётко, акцентируя каждое слово. – Ты опоздала на этот поезд, Катерина, и опоздала навсегда.

Это было слишком. Побелев как простыня, Кет зашаталась, на секунду Элайдже показалось, что он перегнул палку и вместо того, чтобы расплакаться, она сейчас просто упадёт в обморок.

- Убирайся, я не… – Брюнетка осеклась и сглотнула, справляясь с подступающими рыданиями. Боль тугим обручем охватившая голову, стала окончательно сводить с ума, перед глазами заплясали чёрные точки. Кет даже не поняла, что держится на ногах, практически повиснув на мужчине рядом.

- Катерина, – видеть её искажённое лицо было невыносимо, но вырывать эмоции нужно было любым способом. Он уже понял эту черту характера Кет. Не умевшая оценивать чувства, она либо решала здесь и сейчас, либо оставалась в лапах парализующей неуверенности, и бежала, порой бежала буквально, прячась от своих бед, и в итоге убивая сами переживания. Эффективно, но здесь ей самой не справится – слишком многое значил Алек… – Ты не должна так мучить себя. – Подхватив за талию брюнетку, невидяще глядящую перед собой, он опустился на диван, усадив её на колени. Едва касаясь, провёл ладонью по щеке Катерины. – Ты же совсем ещё молоденькая девочка, никто не виноват, что вы с Еленой поздние дети и не успели создать семьи.

Она дёрнулась, из горла вырвался сдавленный клокочущий звук. Вряд ли хоть кто-то мог принять его за рыдание, но Элайджа сразу понял, что это именно оно. Пальцы мужчины скользнули по спине, пробежали вверх по позвоночнику к волосам...

- Но я знала, что ему уже много лет…

- Шестьдесят шесть это не много…

- Я опоздала во всём. – Элайджа не перебивал, практически не дыша, прекрасно понимая до какой грани она дошла, раз выговаривает ему свои мысли. Впрочем, и он умел слушать Кет. – Я ему не звонила лишний раз, хотя знала, что папа скучает... Не хотела разговаривать о своей жизни. Переводила разговор на пустяки. Чтобы он не знал обо… Обо всём. И Елена. Когда она пыталась что-то сказать, я уходила от… – Ещё один болезненный стон. Вгрызаясь в нижнюю губу, Кет тщетно пыталась успокоиться, хватая ртом воздух, который никак не хотел охлаждать горящие лёгкие. – Всё ждала Дня Рождения. Думала, что теперь у нас всё будет иначе…

Последние слоги были едва различимы.

- Ты ещё успеешь, кошечка. – Мужчина обнял её крепче, предлагая безмолвное утешение. Кет моргнула, не понимая, отчего всё нет слёз, хотя от горькой соли во рту уже просто тошнит. – Алека теперь нет с нами, но ты здесь… Твой отец всё всегда прекрасно знал, и хотел видеть, как ты улыбаешься. – Его спокойный голос убаюкивал, из ниоткуда накатила разлагающая слабость, и, положив подбородок ему на плечо, Катерина тупо уставилась в пространство, слушая даже не слова – голос. Инстинкт выработанный много лет назад вновь проснулся, заставляя неподатливое тело немного расслабиться и искать защиты у того, кого недавно боялась. – Нужно отпустить…

- Я не могу…

- Можешь.

- Не могу. – Короткие, рубленые фразы слетали с языка сами собой. Она не жаловалась – объясняла: – Теперь я одна. Елена со временем выйдет замуж и я одна…

- Ты успеешь раньше.

- Мне это неважно. – Она зарылась носом ему в плечо, закусив вороник рубашки зубами. Стрелки часов с лёгким тиканьем отсчитывали минуты, но для Кетрин время замерло. Весь этот безумный день, а точнее ночь, она бежала: сначала летела в Луизиану, потом руководила организацией похорон здесь, бесконечные соболезнования... Бежала от всего вокруг и в первую очередь себя. Ей казалось, что если на миг остановиться, то боль и отчаяние затянут в свой водоворот. Но сейчас, сидя в объятиях Элайджи, она чувствовала лишь боль. То с привкусом железа от саднеющих ранок на губах, стоило вспомнить лицо отца, то глухую, пульсирующую в висках, от осознания того, что она больше никогда не увидит Алека. Но отчаяния не было. Рядом с мужем, с элегантностью бульдозера сметающего всё вокруг на пути к своим целям, включая и её юность, просто не могло быть. Кет крепче вжалась в тело Элайджи, пытаясь вобрать и в себя частичку его уверенности. Прошла ещё пара минут, когда она, наконец, резко выпрямилась. Положив руки на плечи мужчине, и, приблизив своё лицо к его, Катерина коротко выдохнула: – Да. – Её глаза лихорадочно заблестели. – Я теперь знаю, что не должна терять времени на пустяки. Папа не хотел бы этого для меня. Больше никаких, – голос окреп, надтреснутость уступила место уверенности, – экспериментов со своей жизнью и бл*дствований со скуки. – Обвив шею Элайджи руками, Кет устроилась поудобнее и закрыла глаза. Но последующий вывод был обескураживающим. – Я выйду замуж за Майкла, рожу ему детей и буду жить как все нормальные люди. – Она как кошка потёрлась щекой о плечо мужа, пытаясь хоть немного согреться. Только как бороться с холодом, если он изнури? – Стану счастливой и спокойной.