Запертая любовь. Часть первая (СИ)

Your love locked down / Свою любовь на замке

Эти строчки повторялись уже, казалось, миллион раз, въедаясь в мозг, проникая в него, как никотин проникает в кровь.

Now keep your love locked down / Запри свою любовь на замок

Your love locked down / Свою любовь на замок

Now keep your love locked down / Запри свою любовь на замок

You lose / Ты проигрываешь

И снова этот стук, это электронное сердцебиение. Но на этот раз оно было нарушено – звуком сообщения в скайпе. Саша лениво слезла с кровати и подошла к компьютеру.

[20:36:30] Крис: Ну как?

«Да иди ты со своими песнями», – мысленно ответила она ему, но музыку не выключила, а сделав громче, подхватила пепельницу и вышла на балкон, так как в небольшой комнате было уже совсем нечем дышать.

На улице было довольно холодно, но вместе с тем и свежо: прошёл небольшой дождь. Пахло мокрым асфальтом, вечером и немного цветами, которые росли в горшках, прикреплённых по периметру балкона. Когда-то они, должно быть, выглядели довольно мило, и балкон представлял собою красивый сад, но за ними уже давно никто не ухаживал, и бедные цветы засохли и поредели. Горшки теперь больше были наполнены пустой землёй, чем цветами, – осталось лишь несколько настурций и анютиных глазок. Саша тоскливо посмотрела на них, и ей в голову само собой пришло сравнение – сравнение себя самой с одним из этих чахлых цветков.

Из комнаты доносились слова песни.

I'm not lovin' you the way I wanted to / Я люблю тебя не так, как бы мне того хотелось

Эта строчка повторялась уже восемь раз. «Что за идиотская песня?» – нахмурилась Саша. Ещё несколько повторов, ещё несколько сигарет – и она окончательно продрогла на балконе в одной майке. Она явно пыталась добить себя этим холодом. Сердце стучало как бешеное от такого количества выкуренных сигарет и билось, казалось, уже в ритме песни:

Тук-тук-тук, тук

Тук-тук-тук, тук

Тук-тук-тук, тук

Тук-тук-тук, тук

– Саш, мы эту песню долго слушать сегодня будем? – перекрикивая музыку, громко спросил Глеб, показавшись в двери спальни. – Фу, что за... – Он поморщился от табачного дыма и помахал перед собой рукой. – Саш?

Она вышла с балкона, и он заметил пачку сигарет в её руке. Выглядела она сейчас какой-то испуганной: видимо, боялась, что он начнёт ругаться. Но настроение Глеба было вполне себе весёлым (очевидно, рейд прошёл на ура), что ясно отражалось на его довольном лице.

– Ты чего? – мягко улыбнулся он.

– Ничего...

Глеб подошёл к компьютеру и закрыл наконец проигрыватель:

– Извини, но я уже слова наизусть выучил.

– Ничего, – снова сказала она, но уже с другой интонацией.

Он уселся в кресло и, когда Саша подошла совсем близко, чтобы положить сигареты на стол, потянул её и усадил к себе на колени.

– Совсем замёрзла... Сумасшедшая моя, – крепко обнял её Глеб, пытаясь согреть. Он забрал у неё пачку и открыл посмотреть, сколько она выкурила. В уголке сиротливо устроилась последняя сигарета. Прикусив нижнюю губу, он грустно посмотрел на свою девушку. Этот взгляд не был ни осуждающим, ни разочарованным, ни возмущённым. Его усталые глаза будто спрашивали: «Что ты творишь? Что же ты творишь?»

Ничего не говоря, она встала и ушла в ванную. Спустя несколько минут, когда она чистила зубы, вошёл Глеб. Он обнял её сзади за талию и, немного нагнувшись, положил голову ей на плечо.

– Глеб… – Саша повела плечами и наклонилась к раковине, чтобы выплюнуть зубную пасту. Он протянул ей маленькое полотенце, после чего она, вытерев лицо, обернулась.

– Ты ужасно холодная. Может, тебе горячую ванну набрать? – Она помотала головой. – Пойдём тогда, – сказал Глеб и повёл её за руку в спальню.

Они залезли под одеяло, и Саша прижалась к нему всем телом, пытаясь вобрать в себя его тепло. Пару минут они молчали, прежде чем он не заговорил снова:

– Прости меня.

Ого, ей что, послышалось? Глеб извиняется? Разве такое бывает?

– Ну, надо же... – отозвалась она недоверчиво.

– Я тебя люблю.

– А я тебя.

– Только меня?

Саша вздрогнула. «Ну и к чему этот дурацкий вопрос?» – хотелось спросить, но она промолчала.

– Согрей меня, – тихо попросила она вместо этого.

Глеб улыбнулся и запустил руки ей под майку.

***

Крис ещё раз как следует перемешал томатный соус и выключил конфорку. «Всё-таки рублёную зелень не зря добавил», – решил он, осмотрев своё блюдо. Мелко нарезанные базилик с петрушкой украшали оранжево-красную смесь и, кроме того, придавали особенный запах. Крис вытащил из шкафчика квадратную стеклянную форму для запекания с закруглёнными концами, проверил на свету, точно ли она чистая, и, распределив по ней ровным слоем соус, стал аккуратно выкладывать овощи, чередуя тонкие кружочки помидора, кабачка и баклажана. «Идеально», – заключил он, оценивая свои труды. Настроение поднялось – готовка, как обычно, приносила радость, даже сердце забилось быстрее.

Он включил музыку и стал смазывать овощи маслом со специями, подпевая и пританцовывая. Через несколько минут его блюдо было отправлено запекаться в духовку.

Крис как раз закончил переодеваться, когда услышал звонок в дверь. Он ещё раз взглянул на себя в зеркало, взлохматил руками свои чёрные волосы и открыл. На пороге стояла красивая шатенка, которая явно долго готовилась к свиданию. Они улыбнулись друг другу, и Лиа шагнула внутрь.

– Привет, – поцеловал он её в щёку, – хорошо выглядишь.

– Спасибо, – ответила она, и Крису показалось, она забыла добавить: «Я знаю».

Она сняла куртку и сунула её в руки парню, внимательно рассматривая квартиру. Крису был знаком этот особый заинтересованный взгляд, означающий, что сейчас человек начнёт трогать все вещи, которые ему понравятся, и придётся объяснять, что это, откуда это и почему оно тут стоит. Он угадал. Лиа осторожно продвигалась по коридору, разглядывая по пути все полки.

– У тебя мило, – улыбнулась она. – Я посмотрю квартиру?

– Да, конечно, – пробормотал Крис, – я пока проверю, как там наш ужин...

Они договорились поужинать дома и отправиться после этого в клуб.

Пока он возился на кухне, Лиа уже вполне освоилась. Отметив для себя, что в квартире пять комнат, она решила мельком взглянуть на каждую из них и приоткрыла дверь первой комнаты слева по коридору. Стоило ей войти внутрь, как её ноги утонули в безумно мягком, шикарном бирюзовом ковре. На шоколадного цвета стенах и тут и там висели полки из светлого дерева, заставленные карманными книгами, коробочками, фотографиями в рамках, флаконами духов, кремами и прочей ерундой. Большая двуспальная кровать была аккуратно застелена голубым шерстяным покрывалом.

– Лиа, – позвал Крис, прикидывая, куда она уже могла направиться.

– Я тут, – послышался голос, и он двинулся к ней.

Крис непроизвольно нахмурился, когда увидел, куда она зашла.

– Это ведь не твоя комната? – то ли спрашивая, то ли утверждая, сказала Лиа.

– Не моя, – ответил Крис. Голос вышел каким-то раздражённым, и он поспешил добавить более мягко: – Моей сестры.

Ему стало как-то не по себе. Он и сам-то сюда давно не заходил, словно избегая этой комнаты, а теперь находился тут с девушкой. Её не должно тут быть...

– Ты не говорил, что у тебя есть сестра...

– А ты не спрашивала, – натянуто улыбнулся Крис. Что он, в конце концов, должен каждому при знакомстве сразу заявлять, что у него есть сестра?

Он потянул её за руку, намекая, что пора выходить оттуда. На секунду ему показалось, что если оставить её там ненадолго одну, то все шкафы и ящики будут тут же перерыты, но он отогнал эту мысль, злясь на себя за то, как плохо иногда думает ни с того ни с сего о людях.