Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)

- Вернер, - я поднял глаза на Прайта, - Детройт уже банкрот и держится он только оттого, что Америка как-то оказывает поддержку. Но Америка – должник, скоро придётся отдавать долги и тогда мы точно окажемся в дерьме… Да мы уже в дерьме! Вернер, решай.

Я поднялся с места, понимая, что должен делать.

- Прайт Стенфорд, мы прекращаем сотрудничество.

Светловолосый мужчина наградил меня ехидной улыбкой.

Во Флоренцию я вернулся в скверном расположением духа – у меня на руках был расторгнутый контракт с фирмой Прайта Стенфорда и чек на несколько миллионов. Старые долги, которые директор решил вернуть мне, чтобы мне приходилось не так сложно – сейчас любое пенни на счету, потому что оно может оказаться последним. И я окажусь на улице… В принципе, заманчивая перспектива, потому что срать я хотел на всё это. Как только я обанкрочусь, я стану свободным, а Чарльзу больше ничего не будет угрожать. Всё придёт в норму. Но только, если я уйду из этого мира без греха – долгов.

Сейчас единственное, что я могу делать, расторгать сделки, при этом выплачивая огромные денежные компенсации за убыток, принесенный мною и моими фирмами. Денег с продажи земли и сделок, а так же моих запасов должно хватить. Но самостоятельно я вряд ли справлюсь.

Зная, в каком скверном состоянии прибывает Америка, а с ним и Детройт, вряд ли кто-то решится оказать мне поддержку – это просто невыгодно. Как только мой клан объявят банкротом, семья расформируется. И я останусь с грошом за спиной. И единственный, кто примет меня… Сильво?

Если я попрошу помощи у Сильво, поможет ли он мне или решит, что это невыгодно? В последний раз он пожелал мне доброй дороги со словами «сдохни». А если я признаюсь ему в своих чувствах, не решит ли он, что я хочу его использовать?

«Армандо, я люблю тебя. Дай мне денег. Немного. С пару миллионов»

Куда пошлёт меня итальянец? Нахуй? Ахаха, стану его шлюхой и всё у меня будет хорошо…

Кажется, у меня началась истерика. Я выпил немного, но алкоголь помогал мало. С каждой секундой, с каждой новой мыслью мне становилось всё труднее и труднее. Я набрал номер Чарльза. Ответит он тут же.

- Я как раз собирался звонить - голос его был напряженным. И усталым. Он уже знает обо всём. Он уже в курсе. Конечно, это информацию легко найти в сети, да и он не такой уж и глупый – он как дедушка: есть ум, но нет силы… Дедушка умер из-за этого. – Вернер, мы в тяжелом положении. Заводы стоят. Производство тоже. Рабочие бастуют. Отказываются работать – они считаю, что это бесполезно. Детройт - банкрот.

- Я знаю, Чарльз. Знаю. Поэтому разрываю все контракты, связи, продаю Копи Царя Соломона. И как только мы закончим с этим, я постараюсь сделать всё, чтобы расформировать наш клан. Мы станем обычными людьми.

- Нет! – крик буквально разорвал тишину на той стороне. – Мы не можем!

- Но, Чарльз…

- Заткнись, Вернер! Просто помолчи! - я замолчал. – Да, мы в дерьме, но ведь дедушка тоже много раз падал, много раз оказывался в плачевном состоянии, но не прекращал идти вперёд. Он выходил сухим из воды из всего того, что другие считают бездной. Вернер, мы справимся, ведь клан – наша семья.

- Чарльз… - из глаз брызнули слёзы. Сейчас я чувствовал себя таким слабым. – Мне это не нужно. Я этого не хочу. Всё это было ради тебя, только для того, чтобы ты был жив. И у нас есть возможность стать свободными… Нормальными. Неужели ты не хочешь?

На том конце молчали.

- Ты никогда не спрашивал, что хочу я. Вернер… Вернер, - голос его ломался, он силился что-то сказать, но у него не выходило. Только одна фраза. – Ты веришь мне?

- Да. Я тебе верю.

- Тогда сделай всё, чтобы остаться на плаву. Не смей разрывать связи. Я придумаю, что делать. И сделаю всё возможное. Попытайся заручиться поддержкой. Желательно Италии и Русских. С арабами у нас уже есть связи. Мы ещё не в дерьме.

- Чарльз?

- Вернер, это моя жизнь. Это завещал нам дед, мы не можем просто взять и отказаться от этого… Я не прощу тебя, если лишусь этого.

Последовали гудки. Долгие, протяжные, которые, казалось, что-то рвали. Кажется, они рвали меня. Моё тело, душу. На куски.

Чарльз хотел стать боссом?

Как только машина остановилась, я выскочил на улицу и направился в дом на поиски Сильво. В гостиной и кабинете его нет, в спальне тоже. Я даже проверил свою комнату, но и там его не было. И я уже было решил, что его нет, что он всё ещё на ужине у русских, но краем глаза я заметил его во дворе. С книгой в руках он притаился в сквере под зеленью молодых деревьев.

Я поторопился спуститься, но когда вышел во двор, на его руках уже пристроился питомец под кличкой Гримм, паренёк, из-за которого, по моему личному мнению, пропал Рио, который вывел меня настолько, что я ударил женщину – пусть это был он переодетый, но для меня считается позором ударить кого-то в женском платье, а потом ещё Сильво любит его. Он для него как ребенок. Меня же Армандо скорее всего терпеть не может.

Картина сидящего на руках у итальянца котёнка мне не очень-то была по душе, злость во мне росла и я чувствовал, как ярость бьёт по вискам. Но они всего лишь разговаривали. Не больше. Это я мог вынести, хоть и хотелось врезать ему… Ох, как же мне хотелось!

А потом Грим поцеловал Сильво. Я не помню, как оказался рядом с ними. И как пистолет оказался пристроенный к виску мальчишки, но уже в следующую секунду я ласково шептал ему на ухо:

- Не смей брать чужое, - я знаю, на что способен был Рио – этот мальчишка был не хуже. Он мог легко выбить оружие из моих рук, но он это не сделал – он ждал поручений Сильво. А тот сидел и ничего не понимал. Один из случаев, когда мы поменялись ролями – я удивляю, он удивляется. – Пошел вон.

Мальчишка не подчинился, только после того, как Сильво попросил оставить нас, он поднялся на ноги с его колен и немедленно скрылся. Мы остались одни.