Записки одиноких сердец, или Дневник красной туфельки (СИ)

Обычное явление - когда женщины в любви поддаются сильным страстям. Немного удивителен тот случай, когда заложником положения становится мужчина. Именно он идёт на какие-то уступки и старательно держится за отношения, которые у него есть, не желая делать шаг вперёд, навстречу неизвестности. Патрик был как раз из категории тех мужчин, что ради любви способны идти на глупые поступки.

Натали долго расспрашивала Патрика о его жизни, но пока не спросила в лоб, ответа так и не получила. Сын делал вид, что намеков не понимает, и особенно о своей личной жизни не откровенничал. Но в итоге признался. Да, у него вновь был период некоего помешательства, когда он начал встречаться с Изабелл. Да, именно на неё он тратил большие суммы денег. Да, он стал на этот раз инициатором разрыва, потому что понял: отношения себя исчерпали. Больше они ничего дать не могут. Стали обузой, от которой хочется поскорее избавиться. Нет, он не вернется во Францию до тех пор, пока не закончится учебный год. И всё потому, что у него новая любовь.

О новой любви он говорил мало и неохотно, бросив попутно, что уже давно вырос, и сам способен решать, с кем ему встречаться. И даже, если родители его выбор не одобрят, он не станет их слушать, и продолжит отношения со своей девушкой. И не стоит спрашивать, чем он руководствуется в своих поступках. Если человек когда-либо в жизни любил, он сам поймёт без подсказок. И на время Натали оставила сына в покое, перестав задавать ему вопросы о личной жизни.

Патрик в этом вопросе всегда был несколько щепетилен. Он терпеть не мог вторжения в свою личную жизнь, потому на вопросы мог реагировать непредсказуемо. Понимал, конечно, что Натали будет видеть в нём маленького мальчика даже, когда ему исполнится сорок, а то и больше. Но смириться с этим не мог. Ему отчаянно хотелось доказать, что он взрослый и самостоятельный, потому ни с кем ни о чем советоваться не станет. И вообще, если хочется с кем-то откровенничать, то пусть родят ещё одного ребенка. На этот раз девочку. Вот с дочерью Натали точно найдёт общий язык...

- Со своей девушкой, - уверенно ответил Патрик. - Могу вас познакомить, если хочешь.

- Хочу, - не задумываясь, ответила Натали.

А Патрик усмехнулся. Он и не рассчитывал на другой ответ. Знал, что матери хочется любым способом узнать, как можно больше о его жизни, но спрашивать она уже не решается, потому что знает: особо раскладывать по полочкам он не станет. Ограничится односложными ответами, а любопытство матери так и останется неудовлетворенным.

Если Натали познакомится с Алексией, ей даже расспрашивать ни о чём не придётся. Она всё увидит сама. И внешность оценит, и, как о человеке, об Алексии первые выводы сделает, пообщавшись немного на отвлеченные темы.

Алексия нерешительно сделала пару шагов к столу. Она стеснялась, и, кажется, даже начала краснеть. Кончики ушей точно горели, как в огне.

- Здравствуйте, - произнесла она, переборов всё-таки смущение и подойдя к столу.

- Мам, это Алексия - моя девушка. Алекс, это моя мама - Натали, - произнес Патрик невозмутимым тоном.

Сомнений быть не могло. Изабелл в разговоре упомянула имя Алексия. Выходит, с тех пор ничего не изменилось. Патрик, по-прежнему, встречается с этой девочкой.

Натали окинула свою собеседницу оценивающим взглядом.

Алексия тоже не упустила возможности внимательно присмотреться к матери Патрика, которую до этого момента видела лишь на фотографиях.

Натали, на самом деле, потрясающе выглядела. Роскошные рыжие волосы были собраны в строгую прическу, зачесаны и закреплены шпильками на затылке. На лице немного косметики, совсем чуть-чуть пудры и теней, чтобы оттенить природную красоту. Строгий костюм, из украшений лишь обручальное кольцо. Ничего лишнего, всё тщательно выверено и скомбинировано. Фотографии, которые Алексии доводилось видеть, не передавали и сотой доли очарования этой женщины.

У Хейворт вновь появилось то же самое чувство, что преследовало раньше, в самом начале общения с Патриком. Стало немного боязно, что она не сможет пройти своеобразный фейс-контроль, и Натали не одобрит её кандидатуру на роль девушки Патрика. Найдёт тысячу причин для придирок, а Патрик вполне возможно прислушается к словам матери, и его взгляд станет более критичным, не таким, как раньше. Когда-то и Патрик казался девушке неприступной крепостью, к которой никак не приблизиться. Сколько усилий не прикладывай, всё равно успеха не достигнешь. Только время будет потрачено впустую. Если подобные люди вбивают что-то себе в голову, то переубедить их невозможно. Они будут действовать своими методами, идти по проторенной дороге, не обращая внимания на советы окружающих.

- Ну, здравствуй, Алексия, - произнесла Натали и неожиданно улыбнулась.

Алексия смотрела на женщину так, словно в любой момент ждала подвоха с её стороны. Хотелось зарекомендовать себя с лучшей стороны, но ни одной дельной мысли в голове не было. Потому Алексия и произнесла то, что вертелось у нее в голове:

- Вы такая красивая!

* * *

Она проснулась от того, что кто-то заботливо укрыл её пледом. Но не торопился отходить. Замер на месте, а после - осторожно прикоснулся ладонью к щеке. Алексия приоткрыла глаза и сонно улыбнулась.

- Я разбудил тебя? - спросил Патрик.

- Нет. Совсем нет. Я не собиралась спать. Лишь ненадолго прилегла.

- Тогда не возражаешь, если я останусь с тобой?

- Нет. Когда бы я возражала?

Локруа отошел от кровати, взял со стола поднос и пересел на пол, рядом с кроватью.

- Есть не хочешь?

- Нет, - отрицательно покачала головой Алексия.

Вытащив из-под головы подушку, Хейворт взбила её немного. Обняв подушку, перевернулась на живот и теперь с удовольствием наблюдала за тем, как Локруа пил чай с тостом. Наблюдать за тем, как он ест, тоже можно было отнести к некоему ритуалу, который Алексии тоже нравился. В его действиях было какое-то изящество, которое присуще далеко не всем представителям сильного пола.

Разговор с Натали уже остался в прошлом, и тревога Алексию начала отпускать. Удивительно, но к ней женщина была настроена вполне дружелюбно, даже комплимент сделала, сказав, что Алексия очень милая. Хейворт, приготовившаяся к жизни на ножах, оказалась приятно удивлена.

Попрощавшись с мадам Локруа, Алексия незаметно выскользнула из кабинета, а Патрик продолжил общаться с матерью. О чем они говорили, девушка не спрашивала, считая, что Патрик обязательно поделится с ней своими соображениями, если посчитает нужным. Если же не посчитает, то это и не особенно важно. В конце концов, у матери и сына может быть множество тем для разговоров. Они же не станут вечно обсуждать её персону, если вообще будут это делать.

Некоторое время она бродила по дому, думая, чем себя занять. Прежде всего, включила телефон, ответила Миранде, что всё в порядке и никаких форс-мажоров в жизни не произошло. Миранда могла и не поверить, но Алексию это сейчас не особенно волновало. Ей вообще не хотелось откровенничать о последних событиях своей жизни. Возможно, эта сдержанность ставила их дружбу под угрозу, но Хейворт рассуждала примерно так: настоящие друзья понимают, когда стоит лезть в душу с расспросами, рассчитывая на откровенность, а когда этого лучше не делать. Миранда, наверняка, понимает, что за молчанием скрывается нечто большее, чем простое нежелание обсудить последние сплетни из жизни.

Миранда и, правда, понимала, потому не пыталась вытащить из Алексии всю правду. Она и сама с тех пор, как начала встречаться с Брентом, намного меньше времени стала уделять школьным сплетням. Не было прежнего рвения все обо всех узнать первой.

После разговора с Мирандой, Алексия поднялась на второй этаж, в комнату Патрика. Какое-то время она просто рассматривала все, что там было. И пусть она была здесь не в первый раз, всё равно в груди теплилось особое ощущение. Личная комната всегда говорит о человеке намного больше, чем та же гостиная. Здесь личное пространство, в котором находит отражение внутренний мир владельца.