Моя вторая мама. Том 1

– Не обращай внимания! Не стоит!

– Эй, малыш, мамочку надо слушать, – завопил один из парней.

– Вы – грубияны, – спокойно сказала Сония, но внутри у нее все кипело.

К ним подошла Патрисия и спросила, что происходит.

Парни загоготали:

– Мы хотели только поздороваться. Привет, малыш! Привет! Будь здоров, малыш!

Джина едва ли не с первого дня своей семейной жизни мечтала о ребенке. А тут еще узнала о беременности Даниэлы и втайне стала ей даже немножко завидовать. Фелипе удивлялся:

– Куда ты торопишься? У нас еще будут дети.

– Я хочу купить себе несколько платьев для беременных, они мне очень пойдут, – отшучивалась Джина.

– Вот о чем думают женщины, – с чувством превосходства сказал Фелипе. – Они все мечтают о том, чтобы выглядеть так, будто они арбуз проглотили. Что ж, если тебе так не терпится, сходи к врачу, который лечил Даниэлу, пусть он тебя посмотрит.

– Со мной все в порядке! Это тебе надо сходить к врачу, – огрызнулась Джина.

– Почему ты так сказала? – Фелипе был ошарашен.

– Потому что я рассердилась на тебя, – рассмеялась Джина, увидев вытянувшееся лицо Фелипе.

Когда день венчания был уже назначен, Долорес поняла, что тянуть больше нельзя и призналась Ракель, что вышла замуж.

– Я до сих пор не могу поверить своим ушам, Долорес, – ахнула Ракель. – Почему вы нам ничего не сказали?

– Секреты и тайны – моя слабость, – развела руками Долорес. – А теперь мы хотим обвенчаться в церкви. Мы приглашаем вас с Мануэлем на венчание.

– Представляю, какую мину состроит Мануэль, когда обо всем узнает!

– Только не вздумай ему ничего говорить, – запретила Долорес. – Я сама придумаю, в какую форму это все облечь… Ну вот, у моего сына появился второй отец, а он даже не догадывается об этом.

– Я очень рада за вас, – сказала Ракель.

– Мы все нашли свое счастье. Я действительно люблю Хустино. Он такой красивый, славный и нежный.

– Я вам верю, Долорес! Все мы нашли счастье, за исключением Иренэ. Что бы она ни говорила, она несчастлива в браке с Леопольдо, – вздохнула Ракель, жалея подругу.

– Но теперь у нее есть деньги, а она именно этого и хотела, не так ли? – возразила ей Долорес.

Когда Моника сказала, что скоро у нее появится братик или сестренка, Маргарита обрадовалась за подругу:

– Вот здорово!

– Чему вы радуетесь, дурочки? – выпалила Летисия. – Когда ребенок родится, все о тебе забудут, ты станешь не нужна. Все будут заботиться только о нем.

– Неправда! – захныкала Моника. – Даниэла будет любить меня, и мы с ней вдвоем будем ухаживать за малышом.

– До чего ж ты глупа! Ты что, поверила в эти сказки? Как только у Даниэлы родится ребенок, она даст тебе от ворот поворот, вот увидишь! Ты же не ее дочка! А ее сынку все и достанется, – снисходительно глядя на Монику, произнесла Летисия.

Когда Даниэла приехала домой с работы, она, к своему удивлению, не увидела в саду Монику. Даниэла спросила Марию, где Моника.

– У себя в комнате, – ответила Мария и добавила: – Не знаю, что с ней случилось, только она отказалась ужинать и не захотела разговаривать.

Встревоженная Даниэла поднялась в комнату Моники:

– Ты можешь сказать, что случилось?

– А зачем?

– Мы же с тобой подруги и должны делиться, – Даниэла присела рядом с Моникой. – Ты что, расстроилась из-за того, что я жду ребенка.

– Да, – Моника всхлипнула. – Я не хочу, чтобы у меня был братик.

Лицо Даниэлы скривилось словно от боли.

Глава 40

Вспомнив народную мудрость, гласящую о том, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, Долорес решила перед объяснением с сыном как следует накормить его.

– Как ты думаешь, если я ему сделаю бифштекс с картофелем фри? – спросила она у невестки.

– Отличная мысль, – заверила ее Ракель.

Но Мануэль вернулся домой неожиданно рано. Поздоровавшись с матерью, он подошел к Ракель.

– Как у нас дела? – спросил он, ласково дотронувшись до округлившегося живота жены.

– Хорошо, – ответила она, с благодарностью взглянув на мужа.

Долорес засуетилась, разыскивая тапочки сына. Она помнила, что с утра поставила их на место, но теперь их там не было.

– Не ищи, мама, я не надену тапочки, – сказал Мануэль.

Тапочки сына красовались на ногах Ракель.

– Это чтобы малыш привыкал к своему папе, – объяснила она.

Долорес наклонилась к уху невестки и спросила:

– Как ты считаешь, ему надо сказать о свадьбе.

– Конечно.

– Что вы там шепчетесь? – спросил Мануэль и, перехватив заговорщический взгляд матери, решил, что речь идет об очередной покупке.

– Если вы что-то хотите у меня попросить, я сразу говорю вам «нет».

– Так ты говоришь «нет»? – завелась Долорес. Она поняла, что весь ее план летит к черту, но уже не могла остановиться. – Мы только хотели сказать тебе, что два месяца назад я вышла замуж за Хустино. Тайно. Так что теперь я – Долорес де Агилар.

Мануэль растерянно смотрел на женщин.

– Ерунда какая-то! Как ты могла? А ты почему от меня скрывала? – обратился он к жене.

– Я сама ничего не знала. Долорес мне только что рассказала.

– Ах, ты ничего не знала? И ты думаешь, я этому поверю?

– Из-за чего такой сыр-бор? – перешла в атаку Долорес. – Я рассказала это потому, что хочу, чтобы ты и Ракель присутствовали на моем венчании в церкви.

– Каком еще венчании? – не мог прийти в себя Мануэль.

– Я пойду, обязательно пойду, – заверила Ракель.

– Я собираюсь венчаться в церкви. И если хочешь, приходи, а нет, так нет. Вот и все, – заключила Долорес и, воспользовавшись замешательством сына, выскользнула из дома.

Ракель встала на защиту Долорес:

– Она и Хустино любят друг друга.

– Ты ее не оправдывай. Она не должна была скрывать это от меня. Слушай, а это не розыгрыш?

– Меня удивляет, как плохо ты знаешь собственную мать. Она обожает всякие тайны. Уверяю тебя, Долорес действительно вышла замуж. Это совершенно точно.

– Как же так? Нет, не могу поверить. Значит, Хустино теперь мой отчим?

Хустино с нежностью смотрел на Долорес. Поздняя любовь преобразила его жизнь, и он готов был отстаивать ее перед всем миром.

– Я сам поговорю с Мануэлем. Он должен нас понять.

– Нет, дорогой, не надо. Пока не надо. Дай ему время привыкнуть.

– Ты что, боишься его?

– Еще чего не хватало! Просто всему свое время. Кстати, мне уже пора идти, – заторопилась Долорес.

– Побудь еще немного со мной, – попросил Хустино.

– Ты становишься большим эгоистом. Впрочем, как все мужчины. До сих пор я тебе во всем потакала, но теперь начну заворачивать гайки.

– Только не заворачивай их очень сильно. А то мне будет больно, – улыбнулся Хустино. – Неужели ты не можешь остаться?

– Нет, я должна идти. Я нужна Ракель. Это из-за будущего внука, понимаешь? Ну, поцелуй меня и до завтра, родной.

– Я не хочу, чтобы у меня был братик. Не хочу, чтобы у тебя и папы был ребенок. Вы тогда будете заботиться только о нем. А я стану вам не нужна. Летисия говорит, что ты будешь только для него стараться, а от меня захочешь отделаться, – Моника готова была расплакаться от жалости к самой себе.

– Мы с Марией так и думали, что здесь не обошлось без Летисии. Почему ты веришь всему, что она тебе говорит? – возмутилась Даниэла. – Никто не собирается от тебя отделываться. Ты всегда будешь нам нужна. Я думала, что мы – одна семья и любим друг друга. Но теперь я вижу, что тебе важнее, что скажет Летисия. Ты меня очень огорчила, Моника, – сказала Даниэла и вышла из комнаты Моники.

Увидев расстроенное лицо жены, Хуан Антонио спросил:

– Почему ты не хочешь, чтобы я поговорил с Моникой?