Брачный сезон, или Эксперименты с женой

По моей спине побежали мурашки.

- Вот это правильно, Машенька. Нельзя забывать подруг.

- Ты меня от темы-то не уводи, не уводи! - прикрикнула она.

- Ну как ты могла подумать?

Мария, чуть успокоившись, села напротив, а я приготовился слушать дальше.

- Хорошо же я погостила! Смотрю, а напротив, в окошке твоем, свет горит. Ну, думаю, вот и повод познакомиться с иностранкой. Попрощалась с Ларисой да и пошла себе... - Она подозрительно посмотрела на меня. - Звоню в дверь - открывает шалава рыжая, в бигудях...

Светка! Господи, ну почему в тот момент там не было ее директора?! Мне было бы гораздо легче! В смысле - врать.

- Да ты что! - удивленно воскликнул я и привстал с табуретки. - Я эту иностранку вообще-то плохо помню. Она мне сперва вообще старушкой показалась.

Мадам Еписеева одарила меня ироническим взглядом.

- Хороша старушка! Чуть не придушила меня, кобылища!

- Ну ты же без предупреждения, - попытался оправдать я Светкины действия. - Они, иностранцы, знаешь какие пугливые! У них ведь закон неприкосновенности жилища. Могла вообще пристрелить на месте мою бедную женушку...

Я попытался погладить Машу по руке, но она с силой хлопнула ладонью по столу.

- Так, значит, иностранка, говоришь?!

Я закивал.

- А что же она тогда таким отборным матом на меня, а?

- О! - со знанием дела протянул я. - Мат они все знают. Но - не более, не более...

- Молчал бы уж, врун несчастный, - чуть не расплакалась Мария. - Она мне еще кой-чего, кроме мата, сказала. Я спрашиваю, вы из-за границы, мол? А она: какая такая заграница? И хохочет, все про какие-то челюсти говорит!

Я чуть было не поправил: "Черусти!" - но зажал рот обеими руками.

Мария всхлипнула:

- Халат чуть не до пупка расстегнут!

Мне стало жалко мадам Еписееву, однако я продолжал стоять на своем и выдвинул другую версию:

- Слушай, Маш, ты только успокойся! Иностранка-то через неделю должна приехать. Она мне говорила, да я забыл. Так, может, это воровка? Ты квартиру-то осмотрела? Может, она украла что?

Мария подняла на меня заплаканные глаза, и я вдруг вспомнил ту девушку из школьного коридора, которая приглашала меня к себе на чашку чая. Но уже в следующую секунду беззащитная и робкая девушка превратилась в свирепую гарпию.

- Ага, у нас ведь Африка! - подтвердила она. - Воровки в апреле месяце в халатах по квартирам разгуливают!

Мадам Еписеева уперла локти в стол. Она явно ждала следующей версии. Что ж, пожалуйста, вот вам другая версия!

- Ну, даже не знаю. - Я почесал в голове и выпалил, словно меня только что осенило: - Точно! Ты вот все говорила, что иностранцы дураки, квартиры на день снимают, а платят за целый месяц! А никакие они не дураки! Вот, небось, и наша пересдала квартиру этой рыжей корове!

Прости меня, Света, но так уж получилось!

Маша тяжело встала и швырнула мне в лицо свой последний и главный козырь:

- Так вот, Сенечка! Эта корова сказала, что ты, мол, ее и поселил! Мария изменилась в лице, губы ее задрожали. - Я, говорит, подруга его старинная, а ты - неизвестно что...

Невероятно, но они не узнали друг друга! И даже не вспомнили "Гавану"!

Мадам Еписеева с рыданиями попыталась выйти из кухни, но пошатнулась. Я обхватил ее вздрагивающие плечи и начал нашептывать в розовое ушко ласковые слова:

- Ну, Машунь! Ну не надо! Сама должна понимать... Ну как я тебе скажу... А ей позарез надо было... Она же платила исправно... Так что какая разница, что она не иностранка...

- Развратный ты тип! - вскрикнула Мария. - Ты ведь в эту квартиру и раньше баб водил! А теперь эту... поселил, чтобы, значит... Постоянно!!!

Я усадил обмякшую Марию на табурет, продолжая увещевать. Она постепенно успокоилась, но даже ее русый затылок дышал злобой и недоверием. Я поцеловал это теплое гнездышко и не встретил отпора.

В этот момент в кухню проник хулиган Еписеев. Проскользнув мимо меня, он остановился на безопасном расстоянии и ехидно проговорил:

- Что-то я в выходные стал просыпаться ни свет ни заря. Гляжу, а они с этой жирной, - он кивнул по направлению комнаты, где укрылась девушка Елена, - вместе куда-то уходят... В обнимочку. Да и рыбка эта, - Володя приподнял прозрачный серебристый пакет, - под Москвой не водится...

Ложь! Какая возмутительная ложь! Я специально спросил в "Океане"! Сказали, что рыба прямо из Пироговского водохранилища! Ах, как бы я хотел сейчас звездануть по этой наглой роже! Но нельзя, руки заняты Машиными плечами.

Мария насторожилась. Словно по заказу, по коридору прошлепали тяжелые шаги. К нашей горячей компании присоединилась уроженка Орехова-Зуева.

- Пора мне, Машенька, - пробасила она. - На поезд опаздываю. Ты б мужа-то отрядила мне в помощь. Одной не дотащить, - скромно добавила Елена. - Эвон мешков сколько...

Довольный Еписеев улизнул в свою комнату.

- Я ж тебя, змея, пригрела в своей квартире! - заголосила Мария. - А ты мужа от меня увести хочешь!

- Да только ж до вокзала, - удивилась Елена и по-коровьи захлопала ресницами.

Но Маша не успокаивалась:

- А и забирай! Увози в свою тьмутаракань! Сама взвоешь, как начнет он там по бабам ходить! - Она повернулась ко мне: - Что смотришь? Хватай мешки и проваливай!

- Машунь! - я воздел руки к потолку, но жена ухватилась за мясной топорик, который некстати валялся на столе.

- Проваливайте! Оба!

Девушка Елена боязливо попятилась, с трудом протиснувшись в дверной проем. Я последовал за ней. Сзади на меня напирала разгневанная Фемида. Правда, весов у нее не было, да и глаза она завязать забыла. Но зато меч имелся, да еще какой - топорик для отбивных. Елена распахнула дверь в комнату, украшенную черепом, и, оттолкнув хулигана Еписеева в дальний угол, ухватилась за баул.

- А ты что смотришь? - взвизгнула Маша. - Хватай!

Я послушно вцепился в какой-то ящик. Жизнь мне была еще дорога. Надо дать жене немного остыть! Провожу Елену - одной проблемой станет меньше. А там что-нибудь придумаю!

Ураганом мы с девушкой из Орехова скатились по лестнице.

- И чтобы не смел возвращаться! - донеслось сверху.

Это мы еще посмотрим.

Глава 52

Душа в душу

И вот опять вокзал. Ну уж нет, в Орехово я не поеду!