Я, ты и шизофрения (СИ)

Меня поглотила тоска по детству. Помню, как на мое седьмое Рождество, папа сказал, что Санта Клаус — мой дедушка. После этого он сделал меня самым счастливым ребенком на планете. Представьте, что ваш дедушка — Санта. Это ведь невероятно круто. Когда мне было интересно, почему я его ни разу не видела, папа отвечал: «Он ведь Санта — занятой человек». Глупышка Аманда верила и хвасталась, что её дед, сам Санта Клаус. Папа любил меня удивлять. Сколько выдуманных историй рассказывал он: где только не бывал мистер Ди — выдуманный супергерой отца. Мистер Ди бывал в Гималаях, в Бермудском треугольнике, где поборол большого сверхъестественного осьминога; на Альпах, на корабле великого пирата. Вспоминаю, как сдерживала смех мама, видя мое счастливое лицо. Сколько воспоминаний, которые теперь всего-то картинки в голове. Родители всегда радовали меня. Не скупались и дарили самые дорогие игрушки, вещи. Почему я такая неблагодарная? Наверное, они меня избаловали, но вины их здесь нет. Я сама все порчу.

Мои воспоминания развеял шум, исходящий из улицы. Я с любопытством посмотрела во двор и заметила карабкающегося по стенке Сэма. Сколько счастья испытало мое сердце. Я вновь чувствую жар, а затем холодок по спине. Мое сознание требовало только его. Этот парень был мне дорог, хоть и совсем не знаком. Странно, не так ли? Я быстро открыла окно и впустила юношу в тёплую комнату. Он засмеялся. Его смех... такой живой и жизнерадостный. Приставив к своим губам палец и прошипев: «Тс-с-с», я заперла оконную раму и подошла к новому другу. Парень снял с себя куртку и бросил её на пол, а потом посмотрел на меня.

— Здравствуй, Аманда, — улыбается Сэм и вновь, как в первый день нашего знакомства, садится на кровать.

Убедившись, что родители не слышат нас, запираю дверь на замок и со спокойной душой сажусь рядом с брюнетом. От него пахнет корицей, моя любимая!

— Я тебя ждала, — улыбнулась я, совсем не понимая, зачем это говорю.

— На чем мы остановились в прошлый раз?

Улыбка на губах стала шире.

— Ты называл мне свою фамилию, — обманула я, и парень понял мой прозрачный намёк.

— Сэм Гилмор к вашим услугам! — приложил руку к голове и произнес парень с офицерским акцентом. Мы засмеялись. Я пялюсь на него уже несколько секунд, и он это замечает, однако, мне не удаётся убрать взгляд с его бархатного лица. Словно гипноз... Его тёмные волосы небрежно уложены в разные стороны, глаза большие и карие, а также у него густые и длинные ресницы, что аж можно позавидовать; губы бордово-красные, как вишня или клубника. Думаю, это из-за холода.

— Почему ты так смотришь на меня? — засмущался Сэм.

— У меня складывается впечатление, что мы знакомы сто лет.

— Правда? И у меня также, — согласился тот и улыбнулся в тридцать два зуба, — Ты любишь фильмы?

Я развеяла ненужные мысли и встрепенулась. Парень схватил коробки из-под дисков, лежащие около кровати, а точнее почти под ней и начал с интересом рассматривать их, считывая названия и корча рожу, если ему что-то не нравилось. А он смешной...

— В основном мелодрамы, так что...

— Класс, давай посмотрим? — вскочил с места Сэм и бегом подошёл к компьютеру.

Заявление парня меня удивило. Впервые вижу человека, тем более мальчика, который любит романтические фильмы, как и я. Это что-то новенькое.

— Эм, ладно, что будем смотреть? — я подошла к высокому брюнету очень близко. Сэм продолжал рассматривать диски, а потом остановился и залился довольной ухмылкой. Его рука показала мне коробку с надписью: «Привидение».

На лице появилась тупая улыбка, а в горле застрял радостный визг.

— Черт возьми, это мой любимый фильм!!! — ликую я.

— Знаешь, не удивлён. Все девушки обожают его.

Я натянула лисью улыбку и прищурила глаза, продолжая изучать лицо Сэма.

— С девочками все ясно, а вот то, что ты его смотришь, немного ошеломляет, – призналась я.

Парень открыл коробку и достал диск.

— А что, по вашему, мы не люди? Может, нам тоже иногда хочется посмотреть что-то без кишков и дурацких шуток, – вскинул брови тот, и я задумалась.

Меня поражает поведение Сэма. Не может быть такого, чтобы парень любил этакую мелодраму. Многие называют её «сопливой игрой». Но мне так не кажется. Этот шедевр способен заставить реветь навзрыд, даже самого чёрствого человека. Спустя минуту, Сэм включил фильм и поудобнее уселся на кровать.

— Что-нибудь принести поесть? — поинтересовалась я. Парень отрицательно покачал головой и продолжил смотреть в монитор. Я уселась рядом с ним. Расстояние между нашими руками не больше десяти сантиметров. Мы принялись смотреть фильм и изредка комментировать моменты. Брюнет успел подметить, что главного героя зовут тоже Сэм, после чего мы обменялись улыбкой и продолжили просмотр. Поражаюсь игрой актёров. Как надо уметь играть, чтобы заставить человека плакать. Мой любимый актёр, не считая Брэда Питта, Джонни Деппа, Орландо Блум, это — Патрик Суэйзи. Как и должно было быть, в конце фильма я разревелась. Сэм позволил себе приобнять меня за плечи и даже протереть мою слезу. И почему я ничего ему не сказала, не возразила?..

Прошло больше двух часов, уже было десять вечера. Я выключила компьютер и неловко уставилась на Сэма. Тишина...

— Самая сильная мелодрама, — заявил Гилмор, грустно улыбаясь.

Моя голова машинально кивнула.

— Не забывай о Титанике, — напомнила я, протерев мокрые глаза.

— Ты в порядке?

— А почему ты спрашиваешь?

Мне так часто задают этот вопрос, что на кончике языка всегда есть ответ, но сейчас, когда рядом со мной Гилмор, мне было хотелось узнать, что думает этот человек.

— Выглядишь не очень...

Последовал глубокий вдох.

— Тебе можно доверять?

— Да, — ответил Сэм. Его ответ внушал огромное доверие, и мне не терпелось открыться ему. Возможно, я совершаю самую большую ошибку в своей жизни, но скрывать правду от всех я очень устала. Прошло, наверное, много времени, и все же я не была готова к этому.

— Я больна... У меня шизофрения, я сильно боюсь, Сэм! И я сегодня ночью чуть не умерла, меня хотели задушить, представляешь?! — от своих слов на глазах появилась новая пелена слез. Каждое мною выговоренное слово, как кинжал в сердце.

— Кто? Кто это хотел сделать? – мне мерещится или он вправду переживает?..

— Галлюцинация! Боже, Сэм, мне страшно! Сегодня я действительно могла умереть!

Парень взял мою руку, и я почувствовала холодок. Его ладонь в моей руке. От прикосновения Гилмора мое сердце начало биться быстрее, вырабатывая адреналин в крови. Не знаю от чего, либо из-за болезни, либо я... Сэм смотрит в мои глаза, а я в его. Время застыло. Ощущаю дикое желание обнять молодого парня и растворится в чувствах, что сейчас щекочут меня изнутри, как пузырьки шампанского.

— Твои родители знают? – спросил тот, но я промолчала. — Почему не скажешь им об этом? Это ведь не шутки!

— Не хочу пугать их, — я убрала руку, чувствуя, что вновь раздражаюсь. А меньше всего на свете мне хотелось навредить ему. Трепет потихоньку исчезал и на замену пришла тоска.

— Хочешь знать, что я об этом думаю? Ты обязана сказать все своим родителям, какая бы реакция не была. Аманда, ты погубишь себя молчанием.

Осознавая его правоту, мне хотелось разреветься.

— Я скажу, но только не сейчас...

Сэм хотел было протестовать, но ему помешали голоса родителей. Я слышу, как они становятся ближе. В груди что-то кольнуло, скорее всего страх, и я схватила руку парня, ведя его к окну. Слава богу, Гилмор не сопоставлялся.

— Опять прогоняешь меня? — ухмыльнулся тот. Я бросила в его руки куртку и открыла окно, не обращая внимания на слова.

— Это для твоего же блага, верь мне!

Сэм карабкается по стенке вниз и смеётся. Он не может перестать смеяться и от этого падает на землю. Последовал ужасный грохот. Сердце попятилась в пятки.

— Сэм! Ты жив?! — с испугом кричу я, ища парня в темноте. Несколько секунд молчания были длинною в вечность.