Вечно 17 (СИ)

– Ч-что? – в недоумении спрашиваю я.

– Так будет лучше, в первую очередь для тебя. Я просто боюсь последствий…

Я резко убираю его ладони со своего лица и отхожу назад. Мое сердце бешено бьется, а грудная клетка быстро поднимается и опускается, словно меня бьет током в тысячу вольт. Эрик с грустью смотрит на меня, и мне становится противно. Вспоминая всю нашу короткую историю, мне становится омерзительно, ибо я была настоящей дурой, что доверилась ему. Поверила в чушь, в красивые слова, полные ядом. Нарушила свою клятву! Боже, какая же я всё-таки дура! Любви нет, любви нет, Рэйчел! Как ты могла забыть об этом. Поверила человеку и получила нож в спину. Идиотка.

– Когда любишь не думаешь о последствиях. – говорю я и выбегаю из комнаты Нансена. На глазах появилась пелена, которая мешала видеть мир полноценно, но я продолжаю идти. Стиснула зубы, чтобы не заплакать перед Дарьей, которая вышла из кухни на шум. Она протирает руки кухонным полотенцем и с надеждой в глазах смотрит на меня. Черт, я и её подвела… Подхожу ближе.

– Ну как он? – улыбаясь спрашивает женщина.

– Простите меня, Дарья… Простите, – я снова заливаюсь слезами и бегу к выходу. Слышу как она идёт за мной. Я быстро надеваю обувь, беру верхнюю одежду с вешалки и открываю входную дверь. Дарья продолжает окликать мое имя, но я не отвечая бегу прочь из Фиджи стрит. В груди все горит, горю и я. Вновь лишилась любимого человека. Вновь ощутила боль. Я закрываю глаза и попадаю в пустоту.

Глава 22: Новое начало

Как бы я не пыталась остановить время, оно все продолжало идти. И потому этот ненавистный для меня день наступил. Вчера я потеряла Эрика, а сегодня я потеряю Роуз. Моя лучшая подруга покидает меня, наверное, навсегда. За весь путь я успела вспомнить наше с ней детство. Наши посиделки, чаепития, наши представления, игры, ссоры. Вся моя жизнь связана с ней. Представьте, что вы упали и у вас амнезия. Вы не помните ничего, что с вами было за последние пять лет; так вот, у меня сейчас отнимают воспоминания, ведь с отъездом Ро, все оборвётся. Наша связь оборвется. Я никогда не буду готова отпустить её. Самое тяжёлое в прощании с любимым человеком то, что его трудно отпустить. Я подхожу к дому Фишеров. Во дворе стоит машина Скотта, в которую он сам загружает чемоданы и сумки. Заметив меня, парень искренне улыбнулся. В голове всплыло воспоминание нашей с ним первой встречи. Помню, как Роуз врезалась в парня. Так все и началось. Интересно, а как бы сложилась наша с ней жизнь, если бы той встречи не было? Я бы не знала Эрика, Эмму; я бы не познакомилась с Кристианом, мы бы до сих пор дружили с Коди и Беном. Это и есть эффект бабочки – каждое движение, действие несет за собой череду изменений. Например, допустим, если бы я вышла из дома на двадцать минут позже, то, быть может, меня бы сбила машина. Или, если бы вчера я не пошла к Эрику, то мы бы все ещё встречались. Понимаете о чем я? Поэтому будьте рассудительны и берегите своё время. Скотт захлопнул багажник иномарки, протер лоб рукавом серой толстовки и подошёл ко мне, чтобы поцеловать и поприветствовать. В голову врезался парфюм брюнета – сладкий и тонкий запах.

– Как дела, Рэй? – улыбается Скотт. Я поправила волосы назад и улыбнулась в ответ. По правде все очень плохо, но я не хотела грузить парня своими проблемами перед поездкой, ведь им с моей подружкой предстоит долгий путь. Сначала они должны сделать огромный круг, чтобы добраться до города, в котором есть аэропорт, а уже потом прибыть в своё «будущее». Поэтому я коротко отвечаю:

– Нормально. Ты виделся с Эриком?

Скотт напрягся. Мы с ним проходим к дому Роуз.

– Я виделся с ним три дня назад и с тех пор мы не разговаривали. – отвечает брюнет.

– Получается, вы не попрощались? – Скотт хотел было уже ответить, как открывается входная дверь Фишеров и во двор выходит Роуз с маленькой сумочкой. Узнаю её – в этой сумочке подруга хранит всю свою косметику. Застав меня, Ро широко улыбнулась, и бросив косметичку в руки парня, прыгает в мои объятия. Её крепкие руки душат меня, сдавливая грудную клетку, и я перестаю дышать.

– Детка, ты её сейчас задушишь, – замечает Скотт, открывая дверцу машины и закидывая внутрь сумочку.

– Ты просто ревнуешь, – Роуз отпускает меня и с ухмылкой смотрит на своего парня, а потом снова на меня.

Господи, как же я соскучилась по ней, по её голосу и мимике. За это время её волосы отросли, и нет больше причёски «Каре». Её карие глаза сияют от счастья, и я очень рада за подругу. Наверное, я очень эгоистичная, но мне не хочется отпускать блондинку. Я готова прямо сейчас упасть на колени и заплакать. Что же я буду делать без неё? Как буду жить? Мысленно представив такую бессмысленную жизнь, мои глаза наполняются соленой водой. Роуз это замечает.

– Нет-нет, не смей плакать! Я прикончу тебя, слышишь?! – она снова обнимает меня. От этого становится тепло, но я знаю, что это тепло скоро иссякнет. Как же я этого не хочу…

– Черт, почему ты уезжаешь! Почему?! Это несправедливо! – мычу я, уткнувшись в волосы блондинки. Она смеётся.

– Ладно, не буду вам мешать. Мистер Фишер говорил что-то о документах, пойду посмотрю, – говорит Скотт и проходит мимо нас, похлопав меня по плечу. От этого я прижимаю подругу к себе ещё сильнее. Кажется, я не смогу её отпустить… Вспоминаю о школьных документах в своих руках, которые мне вручил директор и отодвигаюсь от блондинки, протирая слезы.

– Вот, – я протянула её файл с документами, – это твоё. Мистер Хагберг просил передать.

Роуз минутку постояла, а потом, видимо, поняв о чем идёт речь, взяла из моей руки бумаги.

– И вот ещё, это моя любимая фотография, где мы вместе, – моя вторая рука вытянулась. Роуз аккуратно взяла мой подарок. На фотографии изображены мы с Ро в красивых платьях; мы обнимаем друг друга и дико смеёмся, а наши волосы небрежно разлетелись в сторону. Тогда дул сильный ветер. Как щас помню: это был школьный вечер; наши родители заставили нас сфотографироваться, хоть мы и противились. Нам с Роуз пришлось встать у входа в школу, как тут подул ветер, который снес все на свете. Наши платья поднялись, от чего мы начали громко смеяться. Вот так и появилась эта фотография.

– Черт подери, это же девятый класс! Какая я тут страшная! А мои волосы? Уже и не помню, чтобы они были такими длинными, – подруга улыбнулась во все зубы. Я радостно засмеялась. Тут во двор выходят Скотт, отец Роуз и её мать. Они о чём-то говорят и смеются. Видимо брюнет произвёл хорошее впечатление на семью Фишеров. Увидев меня, взрослые улыбнулись.

– Рэйчел! Как давно не виделись! – целует меня Реджина.

– Ты стала меньше? – отец Роуз обнял меня. Я улыбнулась и помотала головой. Фишеры и Скотт прошли к машине и начали говорить о правилах вождения, о соблюдений правил и тому подобное. Мы с блондинкой наблюдаем за этим со стороны, краешком губ улыбаясь.

– Вижу Скотт им понравился? – спрашиваю я, продолжая наблюдать за разговором родителей подруги.

– Папа от него в восторге, а мама общается с ним с какой-то опаской. Она думает, что я не девственница, – шепчет мне Роуз. Я лукаво улыбнулась.

– А ты не девственница?

Подруга боднула меня локтем.

– Ты бы узнала первой. Скотт уважает меня. Мы не спешим.

А он лучше, чем я предполагала. Определенно он лучший вариант для подруги. Я довольно хмыкнула.

Мистер Фишер завёл машину и начал что-то объяснять парню о движке машины, на что Скотт одобрительно кивает. Реджина стоит около брюнета и наблюдает за всем происходящим, впрочем, как и мы.

– Мне будет тебя не хватать, – грустно говорит Роуз, схватив меня за руку. Грустно выдыхаю, сдавливая боль в груди. По небу плывут тучи, но солнце изредка пробивается из серой пелены и светит прямо на нас с блондинкой, ослепляя наши глаза. Мы прищуриваемся.

– Так не уезжай. Какой в этом смысл? Все равно тебе придётся вернуться через три недели.