Дом у озера

— Делами занимался.

Кэлли тоже поднялась. Первым порывом было завернуться в полотенце, но она сдержалась. Какая есть, такая и есть. Больше она прятаться от него не станет.

— Привет. — Ее порадовало, что голос прозвучал абсолютно нейтрально.

— Что-то я проголодался, — сказал Аарон, демонстрируя поразительную дипломатичность. — Буду в доме. Пошли, Бандит.

Он ушел, а они долго молчали.

— Хорошо выглядишь, — решился наконец Люк.

Кэлли и сама это знала. Та, что отражалась сейчас в его глазах, мало походила на ту, которую он встретил в начале лета.

— Я и чувствую себя хорошо.

И снова молчание, хотя внутри у нее все кричало. Что ты от меня хочешь? Что ты здесь делаешь?

— Это хорошо. Послушай, Кэлли… — Люк не договорил и посмотрел на нее так, словно ожидал, что она придет ему на помощь.

Но Кэлли вовсе не спешила на выручку. Пусть ждет. Пусть не думает, что все так просто.

— Да?

— Знаешь, я хочу извиниться за то, как обращался с тобой. Все в порядке, да?

Сердце забило крыльями от радости, но она не дала воли чувствам.

— Нет, не в порядке. Ты вел себя со мной так, словно мы друзья… хорошие друзья, но только держал это ото всех в тайне. — Она до сих пор помнила тот день, встречу у торгового центра. Помнила и не собиралась забывать, что чувствовала тогда. Она так обрадовалась ему, так хотела познакомиться с его друзьями, но они не приняли ее. Тогда от них словно пахнуло холодом презрения. А он… едва удостоил ее нескольких слов и постарался поскорее от нее избавиться. Он стыдился ее. Боялся, что приятели будут смеяться над ним, подкалывать. Не хотел, чтобы его видели с толстой чудачкой.

— Я виноват, и извинения мне нет, — сказал Люк. — Сам дурак. Ты особенная и всегда такой была. А я чувствую себя полным идиотом.

— Ты им и был. — Она подобрала полотенце и повернулась к дому.

— Подожди. — Он взял ее за руку, заглянул в глаза. — Я скучаю по тебе.

Сердцу стало вдруг тепло, словно его коснулись солнечные лучи.

— Ты серьезно?

— Да. Я пришел… Хочу попросить… Ты не хочешь сходить сегодня в боулинг-клуб? Мы там встречаемся… с ребятами. Сможешь?

Наконец-то. Лето прошло, а он только-только созрел, чтобы представить ее своим приятелям. Долго же пришлось ждать.

— Не смогу. Останусь сегодня здесь. Мы уезжаем утром.

Он помолчал, переваривая новости. Похоже, расстроился.

— Точно?

— Точно. — Она не удержалась и улыбнулась. — Я буду жить с Кейт. В Сиэтле.

— Ты, похоже, счастлива.

— Так и есть. Счастлива. — Какое непривычное слово. Но самое странное, что впервые за все время она нисколько не покривила душой, произнеся его.

— У меня тоже новости. Записался в береговую охрану.

Представить его выбритым, да еще в форме, было трудно, но он выглядел таким довольным собой, таким гордым.

— Люк, это же отлично!

— Да. Я тоже уезжаю. Просто захотелось увидеть тебя. Попросить прощения.

Легкий ветерок поднял волосы с плеч.

— Спасибо.

— Основная подготовка начнется после Дня труда, а куда потом занесет… Я подумал, мы могли бы переписываться… по электронной почте.

— Конечно. Да, я согласна.

— Хочу, чтобы ты знала. Я очень жалею, что так случилось. Это все по моей вине. Я вел себя глупо и теперь только надеюсь… — Он не смог договорить и только вздохнул смущенно.

— Я не обижаюсь. — Кэлли сказала это просто так, но, сказав, поняла, что и впрямь не держит на него зла. Они ведь еще дети. И им многому нужно учиться.

Глава 37

На почте, куда Кейт зашла, чтобы перенаправить корреспонденцию на домашний адрес, ее встретила очередь. Томясь в ожидании и поглядывая на расположившуюся неподалеку непринужденную парочку, она думала о том, какой разной бывает любовь: для кого-то простой, для кого-то сложной, а для некоторых, к сожалению, и невозможной. Присутствие этих двух людей, легко подтрунивавших друг над другом и не скрывавших своих чувств, подчеркивало ее собственное одиночество и отдавалось тягучей болью под сердцем. В какой-то момент она с ужасом поняла, что вот-вот расплачется.

«Возьми себя в руки. И поскорее».

Словно почувствовав ее взгляд, мужчина вдруг обернулся и пристально посмотрел на нее. Застигнутая врасплох, Кейт поспешно опустила глаза, сделав вид, что глядит на часы. Только вот часов на руке не было. Впрочем, слезы уже отступили. Подойдя к стойке, она протянула заполненный бланк и торопливо направилась к выходу.

— Кейт? Кейт Ливингстон? Это же я, Сэм. Сэм Шредер. — Пара остановилась у дверей и поджидала ее.

Она не знала, откуда взялись силы на улыбку. Лет прошло немало, однако Сэм почти не изменился. Он всегда был веселым, отзывчивым, добродушным парнем и таким же, похоже, остался.

— Боже мой, Сэм! Сто лет не виделись.

Он открыл перед ней дверь, и они вышли на улицу и остановились у чудесного цветника с великолепными розами.

— Познакомься — моя жена, Пенни. Мы приехали на День труда и задержимся на уик-энд. Пенни с ребятами здесь впервые.

— Приятно познакомиться, — сказала Кейт, хотя в эту минуту ей было вовсе не до знакомств и пустых разговоров. — На озере сейчас хорошо. Лучшего времени, пожалуй, и не найти.

— Спасибо, — кивнула Пенни. — Нам здесь уже понравилось. Мальчики даже не хотят возвращаться домой. Кстати, нужно проверить, как они тут. Мы будем в машине, — добавила она и, кивнув, поспешила к парковочной стоянке.

Кейт и Сэм остались одни.

В памяти обоих, конечно, сохранились самые разные моменты того далекого прошлого, когда они были детьми, но, как ни странно, неловкости не ощущалось. Наверное, потому, что времени прошло слишком много и столько всего случилось в их жизни, что те мальчик с девочкой казались им другими людьми.

— У тебя, значит, семья, — сказала Кейт.

— Да. А еще работа и кредит. Все как у взрослого. Послушай, ты пришла бы к нам. Привела бы своего мальчика… Пусть бы дети познакомились. У меня их двое.

— А ты откуда знаешь, что у меня сын?

— Джей Ди рассказал, — без тени смущения ответил Сэм. — Обычно из него слова не вытянешь, но о вас он, похоже, готов говорить часами. О тебе и… Адаме? Нет, Аароне?

Кейт почувствовала, что краснеет.

— Так вы с Джей Ди… говорили обо мне? — Как странно. Они столько лет не виделись, а разговор сразу перескочил на далеко не общие темы. Впрочем, что тут странного? Если журнал сообщает читателям размер твоего бюстгальтера, о каких границах дозволенного и недозволенного может идти речь?

— Он мой лучший друг. И вот что я тебе скажу, Кейт. Ты очень много для него значишь, и, насколько я понимаю, он для тебя тоже не пустое место?

— Это он тебе так сказал?

— Нет. Но посмотрела бы ты на себя сейчас в зеркало.

Кейт вспомнила кое-что. Сэм рос с тремя сестрами и женщин научился понимать великолепно. Иногда казалось, он просто читает их мысли. Похоже, в этом отношении ничего не изменилось, и волшебный дар остался при нем. Она прижала к себе сумочку.

— Мы не… У нас ничего… — Ее остановили мгновенно нахлынувшие слезы.

— Извини. Вижу, я только расстроил тебя.

— Расстраиваться глупо.

— Нет, не глупо. Итак, ты в него влюбилась?

— Я уезжаю. — Она повернулась и направилась к джипу.

Сэм, однако, сдаваться не собирался и пошел вместе с ней.

— Влюбилась так люби. Не броди печальным призраком.

— Я и не брожу печальным призраком. Послушай, Сэм, ты ведь совсем меня не знаешь. По крайней мере не знаешь настолько, чтобы давать советы. И вообще, это не твое дело.

— Джей Ди — мой лучший друг, так что дело и мое тоже. Послушай, все женщины, которых он знал, либо обманули его, либо от него отказались. Он уже не верит, что у него что-то получится.

— Может быть, и не получится.

— А ты подумай.

Кейт закатила глаза:

— Я же не специалист в таких делах.

— Специалист. — Сэм улыбнулся, и она вдруг увидела перед собой того мальчишку, каким он когда-то был. — У тебя всегда это получалось.