Секвойя (СИ)

— Сегодня утром мне крайне повезло столкнуться с ним в холле отеля, из которого я не могла выбраться, благодаря его поклонникам, висевшим чуть ли не на деревьях. Он повел себя, как полное ничтожество.

Каролина пустилась в красочное описание минувшего утра, пока не заметила, что Габриэлла изо всех сил пытается подавить улыбку.

— Что смешного? — Она возмущенно закатила глаза.

— Да ладно, Кэри, ты, должно быть, выглядела очень комично! — подруга расхохоталась, не в силах больше сдерживаться.

— Черт! — Каролина вдруг отдернула руку, растерянно наблюдая, как вино тонкой струйкой вытекает из бокала прямо на ее белоснежное платье. Сегодня явно был не ее день.

В ванной из крана с холодной водой полилась горячая. Каролина дернулась назад и локтем задела стеклянный флакон на полке, отчего тот полетел вниз, и, ударившись о кафельный пол, с громким дребезжанием разлетелся на мелкие осколки. Пятно с платья не только не удалось вывести, оно становилось только больше, расплываясь по ткани. Голова шла кругом.

— Ты права, — сказала она, выходя из ванной, и обессиленно падая в огромное кресло, — мне стоит отдохнуть. Звони своему… ассистенту.

========== Часть 5 ==========

White Stone – Lady (cover Modjo)

Джастин стоял, облокотившись на перила темной кованой ограды Монмартра, и рассеянно наблюдал за городом. Для конца июня сегодня выдалась довольно прохладная ночь. В номере было скучно, ребята отправились в кабаре Crazy Horse, билеты куда заказывали, еще находясь, кажется, в Стокгольме, пару недель назад. Но ему так давно хотелось побыть одному, что он, пользуясь возможностью, изъявил желание арендовать мотоцикл и прокатиться по городу. С тех пор, как его популярность достигла апогея, ему это почти не удавалось. Даже сейчас, когда его, казалось бы, никто не беспокоил, двое мужчин пристально наблюдали за ним из черного Ауди, стоящего неподалеку.

Он уже так привык к шуму, суете; к раздражающе громкому окружению, что сейчас панорама двухэтажного Парижа, погружающегося в сон, вызывала у него давно забытое чувство умиротворения и покоя. В последний раз он чувствовал нечто подобное в каком-то африканском заповеднике, где единственными заметными обитателями были шимпанзе и какаду. И тем, и другим, к счастью, было совершенно наплевать, кто он такой. Конечно, ему льстила известность. Особенно первые лет пять. И он бы вряд ли променял это на степенную, однообразную, и очень скучную жизнь в одном месте, с необходимостью выплачивать ежемесячный кредит за дом в течение десяти лет, посылками рождественских открыток родным, и отпуском, где-нибудь в Мексике, раз в год.

Он просто устал. Ему до чертиков надоело делать одно и то же на сцене каждого города. Заученные до автоматизма движения, так воодушевлявшие его когда-то на репетициях, уже не приносили ровным счетом никакого удовольствия. Туры в поддержку его альбомов, сменяющие друг друга почти без перерывов, тянущиеся вот уже немногим более двух с половиной лет, измотали его. Он начал записывать новые песни, еще находясь в предыдущем туре. Вышло так, что передышка между двумя разными турне составила всего два месяца. И вот уже полгода он снова колесил по миру, живя в роскошных, но бездушных отелях, и изредка оказываясь в своем пустом доме в Лос-Анджелесе, где, в общем-то, тоже не чувствовал никакого тепла.

Прохладный ночной ветер заставил его поежиться, глубже кутаясь в черный худи. Капюшон сполз на лицо, отчего он стал похож на чикагского гангстера.

Да, он просто хотел отдохнуть. Первая часть тура, наконец-то, подошла к концу. Несколько членов его команды планировали продолжить пребывание в Париже, некоторые завтра разъезжались по Европе навестить родных. Техники и звукооператоры вместе с оборудованием отправлялись на отдельном самолете в Атланту. Его частный самолет должен был доставить его, и еще несколько членов команды, в Лос-Анджелес.

Одинокие высотки нелепо выбивались из общей массы зданий. Париж был похож на картину какого-нибудь псевдо модернистского художника, забрызгавшего синий холст желтой краской из распылителя. Джастину хотелось просто немного постоять здесь, не двигаясь и не думая ни о чем. Но полюбоваться красотой этого чопорно-развратного города хотя бы полчаса, было для него непозволительной роскошью. Он не смог покинуть отель незамеченным, и понимал, что скоро здесь будут назойливые папарацци. От них почти невозможно было скрыться надолго. Все, о чем он сейчас мечтал — запереться где-нибудь, и не видеть вспышек фотокамер хотя бы пару дней.

Он почувствовал вибрацию в кармане джинсов. Знакомое лицо расплывалось в улыбке на весь экран.

— Привет, приятель, наконец-то! Я весь день ждал твоего звонка, — Джастин облегченно вздохнул.

— Я был так занят сегодня, подумал, что позвоню тебе после концерта. Слышал, очередной аншлаг? Давай увидимся, — послышалось в трубке.

— С большим удовольствием! Я совсем не прочь расслабиться. Мой самолет только утром. Я как раз надеялся повидаться с тобой до отъезда. — Джастин потер висок указательным пальцем.

— Я сейчас в клубе Ле Каб, мы с ребятами собрались сыграть в покер, а потом хорошенько оттянуться. Подъезжай, у нас еще много, — раздался на том конце заговорщицкий смех.

— Скоро буду, — Джастин решительным шагом направился к Ауди.

Постучав по стеклу автомобиля костяшкой среднего пальца, Джастин услышал звук опускающегося окна.

— Скажите ребятам в отеле, пусть заберут мотоцикл прямо отсюда, мы едем в клуб. — Он кивнул охраннику и, открыв дверь, запрыгнул на заднее сиденье.

***

Легкий ветерок разносил по Елисейским полям запах свежих круассанов и горячего кофе. Под козырьками небольших кафе, разбросанных здесь на каждом шагу, сидели посетители, в основном, туристы. Местных жителей можно было отличить от них по свежему номеру «Парижанина» в руках. Несмотря на раннее время, улица была оживлена. И хотя она никогда не пустовала, сейчас здесь было слишком много народа.

Все было готово к отъезду. Девушки решили выехать пораньше, чтобы избежать пробок на дороге в аэропорт Орли. Через два с половиной часа они должны были вылететь в Ниццу, где их ждал вертолет до Канн. По их расчётам, в порт они должны были попасть примерно через пять-шесть часов. Вчера вечером Габриэлла подтвердила ее присутствие на яхте, добавив, что прибудет не одна. Яхта отправлялась в плавание сегодня ночью. Клод передал через Алонсо, что они могут прибыть на яхту в любое удобное им время в течение сегодняшнего дня. Сейчас Габи, сцепив руки на груди, задумчиво смотрела на водителя, помещавшего их сумки в багажник черного автомобиля. Каролина причитала, что ни один из ее купальников не сочетается с широкополой шляпой, купленной в шопоголическом приступе сегодня утром. Шляпа то и дело норовила сползти с головы, не давая Каролине даже на секунду опустить руку.

— Сними ее, зачем так мучиться? — расхохоталась Габи, когда шляпа в очередной раз съехала вперед, закрыв Кэри глаза.

— Без нее мой образ будет неполным, — проворчала Каролина, поправляя головной убор. Персиковый свитер мелкой вязки, достаточно объемный, чтобы кокетливо приоткрывать одно плечо, отлично сочетался со светло-коричневыми брюками, обтягивающими ее ноги, словно вторая кожа. Она редко изменяла высоким каблукам, но дорога обещала быть утомительной. Слишком утомительной для людей, привыкших путешествовать с комфортом, какой и не снился большинству посетителей аэропортов. Сегодня она остановила свой выбор на бежевых оксфордах. Шляпа и маленькая сумочка, которую она сжимала в левой руке, этим утром удачно дополнили ее образ, и она была категорически не намерена расставаться со своими аксессуарами.