Журавлик - гордая птица (СИ)

— Изабелла, выслушай меня. Знаю, что поступил тогда, как трус. Я поверил твоей матери, решив, что вмешиваюсь в твою жизнь. Кстати, как ты узнала, что она приходила ко мне?

— Танечка не выдержала и всё рассказала. Мама когда-то взяла с неё обещание молчать, собиралась всё рассказать сама, но…

— Ясно. Твоя мать была очень убедительна. А когда она поведала, что у тебя есть парень, за которого ты собираешься выйти замуж, а я — так, сильное увлечение, временная слабость, я не выдержал и уехал. Знаешь, что я должен был тогда сделать? Мне нужно было выломать твою дверь, закинуть тебя на плечо и увезти в неизвестном направлении. Прямо из-под носа твоего жениха! А я, идиот, просто решил благородно отойти в сторону. — Каллен грустно покачал головой, словно бы удивляясь собственной глупости.

— Н-не было ни… никого.

— В смысле?

— Ну какой жених, Эдвард?! — эмоционально воскликнула Белла, отметив, что от злости перестала заикаться. — Это тоже мама моя придумала! Ты был моим первым парнем, первым во всём! Я вообще до тебя ни с кем не встречалась!

— Б…дь! — выругался Эдвард, употребив чисто русское выражение.

— О-о, — не сдержала Изабелла усмешки. — Ты решил выучить не только литературный вариант русского, но и познакомиться с народными выражениями великого и могучего?

— С Эмметом пообщаешься, и не такое узнаешь. Не сомневайся, он виртуозно ругается на обоих языках.

— Не сомневаюсь, зная, что Эм за словом в карман не полезет ни при каких обстоятельствах, — женщина улыбнулась, вспомнив своего «братишку», но улыбка на её лице быстро превратилась в гримасу горечи.

— Моя мать солгала тебе, Каллен. Она не сказала ни слова правды. И знаешь, что самое страшное? — Белла бросила на Эдварда обвиняющий взгляд, от чего тот смутился и отвернулся к окну. — Ты поверил! Почему ты не спросил у меня? Может, тебе так было удобней, если ты всё же планировал расстаться со мной?

— Это не так! — проревел Каллен, из всех сил стукнув ладонью по рулю.

Белла вздрогнула и обиженно отвернулась к окну.

— Это не так, Crane, — повторил он уже тише, употребив давнее прозвище Изабеллы, которое сам дал ей когда-то.

Услышав знакомое и такое дорогое ей слово, Белла вцепилась в обивку сиденья, пытаясь утихомирить нахлынувшие воспоминания. Ей казалось, что бешеный стук её сердца являлся сейчас самым громком звуком из всех, что витали в небольшом внутреннем пространстве автомобиля.

— У тебя есть Сашино фото? — тихо спросил Эдвард.

— Да, сейчас, — Белла достала телефон и открыла приложение, где хранились фотографии. — Вот.

Каллен взял у нее мобильник и долгов всматривался в фотографию сына. Руки его заметно дрожали.

— У него твои волосы, — наконец, отметил он.

— И твои глаза, — добавила Изабелла смущённо.

— Мои глаза… Боже, у меня есть сын! — Эдвард потрясённо усмехнулся. — Ещё есть фото?

— Только дома. Много фотографий хранится у…

— У кого? Не молчи, Изабелла!

— У Эсме, — прошептала Белла и отвернулась к окну, пряча виноватый взгляд.

— Кто ещё знал? — процедил Эдвард сквозь зубы.

— Эммет.

— Конечно же, Эммет, как это я сразу не понял? — в голосе Каллена звучал неприкрытый сарказм. — У вас же такие доверительные отношения! «Братишка», «сестрёнка», дружба навеки!

— Не злись на них, Эдвард, — взмолилась Изабелла, глядя на мужчину из-под ресниц. — Это я вытянула из твоих родственников признание молчать. Представляю, как Эсме было тяжело все эти годы хранить всё в тайне. Да и Эм столько раз порывался открыть тебе глаза, но не делал этого из уважения ко мне. Энни, кстати, тоже знала. Как она могла не знать, если мы с ней проводили столько времени вместе?! Она очень ждала рождения Саши, но… Твоя бабушка покинула этот мир спустя несколько часов после его появления на свет.

— Как это случилось? — спросил Эдвард шёпотом.

— Энни стало плохо в день очередного приезда Эммета. Когда он увидел мой большой живот, у него отвисла челюсть. Некогда было объяснять, да и незачем. Он и так понял, чей это ребёнок. В больнице возле палаты Энни у меня начались схватки. Я оказалась в родильном отделении и узнала о смерти миссис Каллен только через несколько дней. Танечка не знала, как сказать об этом, боясь, что от стресса у меня пропадёт молоко.

— Если бы я знал, Белла, — Каллен провёл пятернёй по волосам. — Вашу ж мать! Пол-Америки знало, что у меня есть сын, один я пребывал в счастливом неведении! Хотя в счастливом ли?

— Не преувеличивай, Эдвард. Половине Америке на тебя плевать, — грустно улыбнулась Изабелла, — как, впрочем, и второй половине. А вот твои родственники… Мотивы Эсме и Эммета я тебе уже разъяснила. А Энни… Мы оба знаем, что твоя бабушка всегда и на всё имела своё собственное мнение. И, если бы она захотела тебя просветить, никакие мои доводы её бы не остановили. Если она молчала, значит, это было её решение. Она как-то сказала мне, что ты должен повзрослеть душой и дойти до всего самостоятельно.

Эдвард промолчал, обдумывая последние слова Изабеллы.

— Расскажи мне о том, как вы жили все эти годы, — попросил он, глядя на неё с грустью.

— Ну, если кратко, то я умудрилась окончить университет, пока Саша ещё был совсем маленьким. Потом устроилась воспитателем в детский сад, где и сейчас работаю. Когда сыну было два года, встретила Диму. Мы стали жить вместе спустя какое-то время. Сначала всё шло неплохо, Саша начал называть его папой…

При этих словах Эдвард дёрнулся, затем на секунду зажмурился.

— Прости, — пролепетала Белла, понимая, что затронула больную тему.

— Продолжай, — тихо произнёс он, склонив голову.

— Аня родилась спустя ещё два года. Уже тогда наша семейная жизнь дала трещину, но ни я, ни он не хотели этого признавать. Дима сильно изменился, начал пить, ни на одной работе подолгу не задерживался. Его всё раздражало, постепенно разладились и его отношения с Сашей. Может, достаточно? — Белла посмотрела на Каллена несчастными беспомощными глазами.

— Нет! — отчеканил мужчина. — Я хочу знать. Он обижал мальчика?

— Ну… — Изабелла стушевалась. — Он обижал меня. Саша это видел и пытался заступиться. А Диму это бесило.

— Он поднимал на него руку?

— Нет, до этого не дошло, к счастью. Но… у моего бывшего мужа слишком грязный язык, и он часто позволял себе обидные высказывания по отношению к нам. Слушай, я…

— Я хочу увидеть сына, — перебил её Эдвард. — Это возможно?

— Д-да, — ответила Белла не слишком уверенно, — но, думаю, разговор будет не из лёгких. Сейчас для него ты — Эдвард, брат Эммета, которого Саша знает, как моего хорошего друга. Но Аня уже все уши прожужжала брату, о том, какой ты классный.

— Аня, — Эдвард улыбнулся. — У тебя замечательная дочка, Изабелла. Я просто не понимаю твоего мужа, как можно было оставаться равнодушным к такому сокровищу. Будь она моей дочкой, я бы…

Эдвард прервался, о чём-то напряжённо размышляя.

— Мы поедем к тебе домой прямо сейчас, — фраза прозвучала не как вопрос. Это, скорее, было похоже на утверждение.

— Хорошо, — тяжело выдохнула женщина, словно переступая через себя, — поехали.

Большая часть пути прошла в полном молчании. Оба заметно нервничали. В какой-то момент мелодия, лившаяся из динамиков магнитолы, показалась Белле слишком уж заунывной, и она машинально протянула руку, чтобы приглушить звук. Эдвард одновременно с ней решил сделать то же самое. Их руки столкнулись у кнопки переключения громкости, и оба вздрогнули от неожиданности. Каллен взглянул Изабелле прямо в глаза. То, что она увидела в его взгляде, заставило её кожу покрыться мурашками. Там тлел огонь. Зрачки Эдварда сильно расширились. Казалось, он и сам был удивлён своей реакцией, вызванной коротким прикосновением к коже Изабеллы.

— Следи за дорогой, пожалуйста, — прохрипела Журавлёва, едва справляясь с одеревеневшими губами.

— Извини, — растерянно пробормотал мужчина и поспешил отвернуться, снова вернув всё внимание рулю.