Первородный грех. Книга вторая

– Привет, Джоул. Как делишки?

Иден украдкой взглянула на Джоула. Он побледнел и весь напрягся. Между тем блондинка как ни в чем не бывало подошла к нему и чмокнула в щеку.

– Я вам помешала? – весело прощебетала она, не обращая внимания на неловкое молчание.

– Мы собирались обедать, – сказал Джоул.

– Что ж, не обращайте на меня внимания. – Она сняла шляпу, тряхнула копной своих светлых, с платиновым оттенком, волос и подошла к Иден посмотреть, что та готовит. – Да не надо так бояться меня, дорогуша. Не съем я твой обед. И тебя тоже не съем. – Блондинка сладко улыбалась, но у Иден от ее улыбки почему-то сжалось сердце и все внутри похолодело. На шее незваной гостьи Иден заметила золотую цепочку с именным кулоном – Лила, – сверкавшим в складке ее полных грудей. – Как тебя зовут, дорогуша?

– Иден, – пересохшими губами пролепетала девушка.

– Очень милое имечко, – произнесла Лила своим аризонским говором. – Ну, а мое имя ты и сама видишь, верно?

– Верно.

Она медленно обошла вокруг Иден, холодными голубыми глазами обследуя каждый дюйм ее тела – от босых ног до шеи, на которую было надето бирюзовое ожерелье.

– Так, значит, это и есть твоя маленькая скво? А у тебя, оказывается, лучше вкус, чем я думала. Она очаровашка.

– Лила, – тихо сказал Джоул, – я уже дважды говорил тебе, что не желаю тебя здесь видеть. Ты что, не понимаешь?

– Но, как я уже тебе говорила, ты меня восхищаешь. Я просто не могу не приезжать сюда. – Лила одарила его нежной улыбкой. – И меня не так-то легко обидеть. – Она снова повернулась к Иден. – Откуда ты, дорогуша? С востока?

– Из Калифорнии.

– А, ну да. Я сама могла бы догадаться. Тебе не хватает только цветка в волосах. Из Сан-Франциско?

– Из Лос-Анджелеса.

– Г-м-м. – Она окунула палец в салат, который приготовила Иден, и облизала его густо напомаженными губами. – Сколько тебе лет, дорогуша?

– Двадцать.

Лила приподняла одну бровь и ленивой походкой прошлась по дому, с интересом оглядывая все вокруг. Джоул и Иден молча стояли на месте. Сделав полный круг, она снова остановилась перед ними.

– У тебя красивый дом, Джоул, – взмахнув шляпой, сказала Лила. – Я знала, что он будет именно таким. Ты образцовый хозяин. Каждая вещь лежит на своем месте. Необычное качество для мужчины. Или это заслуга твоей подружки?

– Уходи отсюда, Лила, – натянуто проговорил Джоул.

Все еще улыбаясь, Лила перевела взгляд с него на Иден.

– Здесь что-то не так. Я права?

– Все замечательно.

– Нет, что-то не так. У меня чутье на такие вещи. Чем-то здесь попахивает. И причина, думаю, в тебе. – Она внимательно посмотрела Иден в глаза. – Ты почему-то скрываешься. Почему, хотела бы я знать? Может, ты несовершеннолетняя? Тебя разыскивает папочка?

Стиснув зубы, Джоул подался вперед.

– Я не собираюсь дважды просить тебя убраться отсюда…

– У тебя, Джоул, всегда была репутация необщительного человека. Но с ее приходом ты превратился в настоящего отшельника. Ты уже совсем нигде не показываешься. И терпеть не можешь, когда кто-нибудь приезжает к тебе. Очевидно, ты боишься, что ее увидят. Так кто же она?

– Она просто моя подружка, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

– А почему тогда ты ее прячешь? В чем дело? Ты что, дорогуша, находишься в бегах? У тебя неприятности с полицией? Это связано с наркотиками?

Джоул увидел, как краска отхлынула от лица Иден.

– Убирайся вон, Лила! – в бешенстве заорал он.

– Такой мужчина, как ты… – мягко сказала Лила. – И эта малышка… Какая-то ерунда получается, Джоул-малыш. Ты достоин лучшего. Гораздо лучшего.

Чувствуя, как начинают дрожать ноги, Джоул шагнул к Лиле и схватил ее за руку. Вскрикнув от боли, она попыталась вырваться, но он был явно сильнее.

Грубо подтащив ее к двери, он выволок девушку на крыльцо и толкнул вниз по ступенькам.

Джоул вовсе не хотел обойтись с ней чересчур жестоко, но бушевавшая в нем ярость заставила его потерять контроль над собой. Лила упала и, скатившись по деревянным ступеням, растянулась в пыли. Он тотчас пожалел о случившемся, однако не сдвинулся с места, чтобы помочь ей встать.

Лила медленно поднялась, отряхивая с себя пыль, затем смерила его ледяным взглядом.

– Это дорого тебе обойдется, Джоул-малыш. Ты мне за это еще заплатишь, – сквозь зубы процедила она и, не оглядываясь, пошла к своему «феррари».

Барселона

Зазвонил телефон.

Первой к нему подбежала Мерседес и сняла трубку.

– Да? Да, соедините. Побыстрей. – Она посмотрела на де Кордобу. – Это из Америки.

Он взглянул на ее хрупкую элегантную фигуру в импозантном костюме, на изящную руку, прижимавшую к уху телефонную трубку.

Однако, как только ее соединили со звонившим, полковник понял, что это был не тот человек, который похитил Иден. Лицо Мерседес как-то сразу осунулось, сделалось безразличным. Она говорила довольно долго, отвечая главным образом односложными словами. Наконец она попрощалась и положила трубку.

– Кто это? – спросил де Кордоба.

– Адвокат Доминика. У него приступ. Его поместили в больницу.

– О, простите. Сердце?

– Нет, – устало сказала Мерседес. – Психический срыв. В собственном доме напал на девчонку. Какую-то малолетнюю проститутку. Сейчас он в психиатрической больнице в Лос-Анджелесе. Ему пришлось лечь туда, чтобы избежать судебного преследования.

Де Кордоба был потрясен.

– А раньше с ним уже случались подобные вещи?

– Доминик – кокаинист. Он всегда был неравнодушен к товару, которым торговал. Годы употребления кокаина не могли не привести к психическому расстройству. Я всегда знала, что однажды это произойдет. В подобном заведении умерла и его мать. И он жил в постоянном страхе, что кончит так же, как и она.

– Помоги ему Господь.

– Забавно, не правда ли, как все-таки неотвратима судьба? – Мерседес обернулась к нему. Никогда еще он не видел ее такой старой и изможденной. – Хоакин, – проговорила она, – почему он не звонит нам?

– Не знаю, – беспомощно развел руками полковник. – Просто ума не приложу.

Тусон

Рано утром, едва только взошло солнце, Джоул пришел в комнату Иден. Она безмятежно спала, осыпанная брызгами солнечного света; ее длинные ресницы двумя черными веерами покоились на щеках. Какое-то время он молча стоял и любовался ею, чувствуя, как от этой картины у него начинает учащенно биться сердце. Иден лежала, словно ребенок, подложив одну руку под щеку, а другую беспечно откинув в сторону.

«Беззащитная, – подумал Джоул. – Совершенно беззащитная».

Он присел рядом с ней на кровать и бережно погладил ее по волосам. Иден заворочалась; ее зеленые глаза открылись, и затуманенным взором она уставилась на него.

– С днем рождения, – сказал Джоул.

Ее губы стали медленно растягиваться в улыбке.

– Ой, и правда! Сегодня большой день, верно?

– Точно.

– Мне двадцать один. Совершеннолетие. – Она обняла его за шею и притянула к себе. – Извини, наверное, со сна у меня не очень-то свежее дыхание.

От нее пахло прелестно – молодой женщиной. Ее губы были мягкими и нежными. Она поцеловала его, и Джоул беспомощно закрыл глаза, чувствуя себя совершенно растерянным. А потом он ощутил, как ему в рот протиснулся ее теплый влажный язычок. Он попытался было сопротивляться, но сила воли оставила его. Руки Иден скользнули ему под рубашку и гладили его спину, разжигая в нем огонь страсти.

Джоулу все-таки удалось взять себя в руки. Он отстранился и чуть охрипшим голосом сказал:

– А у меня есть для тебя подарок.

– Я хочу тебя, – ласково проговорила Иден. – Подари мне себя.

Отвернувшись, Джоул постарался придать своему голосу максимум веселости:

– Давай-ка вставай! Не заставляй ее ждать.

– Ее? – В ней начало просыпаться любопытство. – Что ты имеешь в виду?