Осколки (СИ)

Из душа Кэлен вышла обновленная. Возродившаяся. Живая. Улыбнулась — радостно и очень, очень ласково — подпирающей стену напротив двери в ванную Мэйсон:

— Давно ждешь?

— Давно, — согласилась та. И, чуть склонив голову вправо, вглядевшись в Кэлен, поинтересовалась: — А ты чего ревела?

— Я-яя? — вот же чертова Мэйсон, внимательная, а! И как только она поняла? Как заметила? Слышать не могла, Кэлен плакала беззвучно. Значит, увидела что-то… что? Кэлен вздернула брови: — С чего ты взяла, что я ревела?

— Глаза красные, — Мэйсон отлепилась от стены, приблизилась почти вплотную, не отрывая пристального взгляда: — Веки припухли. И нос.

— Что нос?

— Тоже немного распух.

— Боже ты мой! — Кэлен закатила глаза, а внутренне восхитилась: ну надо же, а! Внимательная… — Промахнулась, детектив Мэйсон. Неверная интерпретация улик — верный путь к ошибочной гипотезе, — подмигнула: — Гель в глаза попал. Вот тебе и весь состав преступления, — и снова улыбнулась — ослепительно. Мэйсон хмыкнула, зыркнула подозрительно. Не выдержала, улыбнулась в ответ:

— Ладно. Пойду, арестую гель. А ты? Пойдешь, упадешь, Амнелл?

— Неет, — Кэлен вдруг жутко, просто до озноба захотелось её поцеловать. Но... она сдержала, остановила себя – почему-то. — Я взбодрилась. Так что — буду пить кофе и ждать тебя.

— Как скажешь, — шагнула к двери в ванную, обернулась на пороге: — Здесь можешь не ждать, сладкая. По вечерам я не пою. Только утром.

— Точно? — Кэлен прищурилась. Мэйсон фыркнула. Кэлен пожала плечами: — Окей. Жду тебя на розовом ковре, напарник.

— Он персиковый! — запыхтела сердито, заставляя Кэлен буквально взорваться от нежности, и скрылась в ванной.

До розового ковра Кэлен так и не дошла: сварила себе крепкий кофе — ристретто, двойные сливки, просто чудо! — и засела на кухонном столе. Так, потягивая обжигающий напиток и болтая ногами, и встретила появившуюся минут через пятнадцать Мэйсон:

— Мне показалось, или ты предложила мне жить с тобой?

— Не показалось, — а вот Мэйсон остановилась как раз на розовом ковре, на самом краю, возле условной границы, отделяющей зону гостиной от кухни. — Предложила.

— А зачем тебе это? Вроде, ты говорила, что тебе от меня нужен только секс?

— Говорила, — Мэйсон кивнула, потерла шею, поморщившись. — А ты говорила, что тебе нужно время. Как по мне, все логично.

Кэлен рассмеялась. Да, эту чертову Мэйсон не так-то просто выбить из колеи! Ну, ничего, Кэлен тоже не вчера детективом стала. Так что посмотрим, кто кого! Прищурилась:

— А еще мне показалось, что ты ценишь прямоту и честность, Мээйсон… А сейчас явно недоговариваешь. Не договариваешь же, а?

— Чего я не договариваю? — и снова, скривившись, потерла шею.

— Мэйсон, зачем тебе, чтобы я жила с тобой? И не ври, что дело только в сексе.

— Не только, — согласилась. И шею потерла: — И ты еще говорила, что мне нет равных в допросах? Как по мне, ты преуменьшила свои способности, сладкая.

— Мэйсон, не меняй тему, — промурлыкала Кэлен и улыбнулась. Очень ласково. Коварно: — Так зачем?

— Зачем… — закатила глаза. — Затем, что ты мне нравишься. И мне нравится, когда ты здесь, — опять поморщилась, потянулась к шее.

— Мммда? — у Кэлен засветились глаза — азартно, словно у кошки, загнавшей в угол мышку. — Даже и без секса? Удивительно. Иди сюда.

— Зачем? — замерла с поднятой рукой, уставилась настороженно, исподлобья.

— Боишься? — Кэлен вздернула бровь.

— Вот еще. Ничего я не боюсь, — и сделала медленный нерешительный шажок.

— А по-моему, боишься.

— Нет, — еще шажок. Остановилась на расстоянии вытянутой руки, глядя все так же настороженно. Кэлен этим воспользовалась, цапнула её за запястье:

— Иди сюда, трусишка, — со смехом подтянула к себе, развернула: — Встань тут, — устроила её между своих ног, спиной к себе: — На вот, — сунула ей кружку с недопитым кофе, а свои освободившиеся руки опустила на плечи, скинув с них лямки майки, начала мягко, осторожно разминать. Нажала большими пальцами на основание шеи… Мэйсон дернулась, втянула с шипением воздух. Кэлен чуть ослабила давление: — Тут больно?

— Да…

— Потерпи, напарник, - и, вдруг склонившись, не прекращая массировать шею, плечи… прикоснулась губами к её виску. Мэйсон вздрогнула, а Кэлен шепнула — прямо в ухо: — Пересидела ты, похоже, в этом сыром подвале. Еще и сгорбившись, поди, ага?

— Не без того… — выдохнула с тихим стоном. — Спасибо, Амнелл.

— Да было б за что… — помолчала. Прижала ладонь одной руки к грудине Мэйсон, кулаком другой принялась надавливать между лопаток. — Лучше бы было, если бы ты легла, конечно…

— Да ладно, — хрипло пробормотала Мэйсон. Хрипло и, кажется, смущенно — ну надо же, а! — Я и на это не рассчитывала… — и повторила: — Спасибо.

— Отстань! — снова занялась её шеей. — Слушай, у тебя что, вообще никогда ни с кем не было отношений?

— Ммм… Ну почему, я встречалась кое с кем… какое-то время… Или ты что имеешь в виду? Любовь?

— Любовь, да. Жить вместе. Заботиться друг о друге. Ну и так далее.

— Нет, такого не было. Как-то это… не по мне.

— А со мной, значит, решила попробовать?

— Да.

— Почему?

— Я говорила — тянет к тебе. А почему? Не знаю, Амнелл. Сама не понимаю.

— Может, ты влюбилась, а, Мэйсон?

— Влюбилась? — она фыркнула. – Нет. Это вряд ли. Любовь — это тоже не по мне, сладкая.

— Слабость? — невинно уточнила Кэлен.

— Да, слабость, — совершенно серьезно подтвердила Мэйсон, не заметив, кажется, издевки в её, Кэлен, голосе.

— Так ты и не любила никогда? Никогда и никого?

— Нет. Никогда.

— Мэйсон, — Кэлен снова склонилась к её уху, прошептала, касаясь его губами: — Откуда ты знаешь, если думаешь, что никогда не любила? Откуда ты знаешь, как это — любить? Откуда знаешь, что не любила?

— Нуу... да, твоя правда… — пожала плечами. — Но я же читала книги, Амнелл. Фильмы смотрела. Я видела влюбленных людей. В том числе, и влюбленных в меня… Со мной никогда ничего подобного не происходило.

— Нннда… Ладно, ты не влюблялась. Но хоть какие-то теплые чувства ты к кому-нибудь испытывала? Ну, скажем, привязанность… нежность… без сексуального контекста.

— Думаю, я что-то такое чувствую к Анне… привязанность, благодарность. Анна — моя приемная мать и наставник. Приютила меня, знаешь, после того, как… — Мэйсон осеклась, замолчала. А шея, плечи под пальцами Кэлен напряглись, закаменели. — Может, расскажу как-нибудь. Не сейчас. Не хочу сейчас об этом.

— Конечно, — Кэлен легонько потрясла её: — Не хочешь — не нужно. Расслабься. Про Анну можно спросить?

— Да, — если Кэлен не почудилось, в голосе Мэйсон прозвучало даже что-то, похожее на нежность.

— Она в Нью-Йорке живет?

— В пригороде. Переехала, когда вышла на пенсию.

— Скучаешь по ней?

— Скучаю? — Мэйсон удивилась, совершенно искренне удивилась. – Нет. Я не знаю, что это такое.

— Не знаешь, что такое скучать? — теперь изумилась Кэлен. Тоже искренне. Очень.

— Да. Я не знаю. Как это — скучать?

— Хм… ну, это когда ты хочешь, чтобы человек был рядом с тобой, а его нет. И тебе грустно.

— Почему? Он умер?

— Кто?

— Человек, которого нет.

— Почему умер? Он жив. Просто ты, скажем, здесь, а он — в другом месте.

— Тогда зачем мне грустить? — если бы Кэлен встретила Мэйсон только сегодня, она бы подумала, что та издевается. Но — Кэлен уже успела немного узнать Мэйсон. А потому не сомневалась: Мэйсон не прикидывается, она и правда не понимает. — Я же могу позвонить, связаться по скайпу или просто приехать. Разве нет?

— Да, — Кэлен усмехнулась. — Если можешь, то – да. А если не можешь?

— Почему не могу? Человек ведь жив.

— Жив… — вздохнула. - Но, например, недоступен.

— Временно?

— Временно… — Кэлен закончила массировать и теперь просто гладила ладонями шею, плечи Мэйсон.

— Ну, значит, через время он станет доступен? Нужно просто подождать, так ведь? Зачем тогда грустить?