Даже если вам немного за тридцать (СИ)

- Солнышко, ты самый лучший мужчина на свете! Николя, ты так устаешь, нельзя столько работать! Всех денег все равно не заработаешь! Да еще в стране такое творится. Зайчик мой, поехали куда-нибудь в санаторий, вот хоть в Миргород, тут совсем рядом, с матушкой будешь общаться. И мне пора познакомиться с ее двоюродной сестрой. Николя, нужно поберечься, тебе не двадцать лет!

- Мадам, Вы очень любезны, что напомнили мне о возрасте.

- Николя, кстати о возрасте. Я тут прочитала статью британских ученых, что после пятидесяти, мужчине нужно крайне осторожно регламентировать сексуальные отношения. Это колоссальная нагрузка на сердце и сосуды! А ты у меня такой безудержный! Во всем.

Он абсолютно без усилий подхватил ее на руки:

- К черту английских ученых! У них нет таких красивых женщин, легко им говорить!

В эту ночь ей так и не удалось строго регламентировать сексуальную жизнь своего супруга...

Утром они спешно завтракали, оба немного опаздывали.

- А ты заметила, как наша Светочка понравилась Диме? Между прочим, он уже два года, как разведен.

- Очень хорошо. Светка -- классная баба, но ее немедленно надо пристроить в хорошие руки. Она - и умница, и хозяйка, и отличная мать, но уже вкусила прелести свободной жизни. Еще пару лет -- и она совершенно распадлючится и не захочет ни в чьи руки! Это я у тебя -- домашняя киса, Светка -- совсем другая.

Зазвонил Лизин телефон, допивая кофе, она схватила трубку:

- Привет! Да ты что? Вчера вечером? Да ты что? Нет, не включала. У меня вчера гости были. Не может быть! Розами? Обалдеть! Посмотрю сегодня обязательно! Ну, все, я очень спешу!

Дашков прислушивался. "Что там еще стряслось?".

- Дашков, Олька звонила, мы с тобой вчера пропустили интереснейшие события! Наш губернатор выступил перед гражданами, сказал, что не желает кровопролития и разрешил повстанцам занять половину здания областной администрации! Спецназ вышел из здания без оружия, под возгласы и аплодисменты прекрасных полтавских студенток! Как гладиаторы! Девушки аплодировали спецназовцам, кричали "Молодцы!" и забрасывали их лепестками роз! Что тебе древний Рим! Ай да Змий! Ай да красавец! Ну, хитер! Чувствует, что Яныку конец, держит нос по ветру и сам командует всеми силовиками. Вчера, все в прямом эфире показывали, по областному, а мы и не включали телек. Блин, у нас в стране час времени пропустишь -- уже ситуация поменялась. Во - бурная жизнь пошла!

На работе все только и говорили о вечерних событиях. Теперь все правое крыло здания ОА заняли революционеры. Они находились в помещении круглосуточно. Фасад укрепили снаружи мешками с песком, и облили водой, моментально превыратившейся в лед. Затем проделали это еще несколько раз, и вокруг их крыла здания образовалась пятиметровая, непробиваемая баррикада из мешков с песком и льда.

"Что ж, пока не потеплеет - они выдержат атаку даже БТРов" - сказал Лизе муж.

В левом крыле, по-прежнему, шла обычная повседневная работа. Сотрудники аппарата уже привыкли к огромному количеству ВВшников, разделявших обе стороны. В крыле повстанцев кипела культурная жизнь. Полтавские фоторепортеры устраивали там свои выставки, частенько ночью к революционерам приезжали музыканты областной филармонии, давать концерты. Лиза, которая как-то ночью, во время очередной командировки Дашкова, привезла повстанцам бутерброды, попала на один из таких концертов.

В два часа, холодной февральской ночью, вооружившись кастетом (нападения властей ждали постоянно, и зачем тогда кастет? Поможет? Но с ним, все-таки спокойнее), она сидела в Красном актовом зале здания ОГА и слушала замечательную игру молоденькой скрипачки местной филармонии.

Лиза любовалась худенькой девичьей фигуркой на сцене и размышляла о том, что революционные события, как лакмусовая бумажка, проявляют чувства и сущность человека. Кто-то забился по норам, кто-то насмешливо ожидал, чем же все закончится, кто-то сражался по одну сторону баррикад, кто-то -- по другую, кто-то просто оказывал поддержку, одной из сторон, а кто-то, очень дальновидный -- и обеим сторонам.

Девушка заиграла "Кантуччи" Паганини. В зале было холодно, Лиза вообще не раздевалась. Девушка же была в концертном платье. Лизу вдруг охватило чувство ирреальности происходящего. Как в фильмах Луиса Бунюэля. Мороз. Ночь. Революционеры. Хрупкая девичья фигурка со скрипкой. Волшебные звуки. Странное освещение.

Завибрировал телефон в кармане. Лиза прекрасно знала, кто звонит, блин, донесли уже. Шепотом она ответила мужу:

- Хорошо - хорошо, я уже выхожу. Я помню - помню, с квадратной челюстью.

Все тот же, бывший мент Анатолий, поздоровался, усадил ее в "Жигуль" с заляпанными грязью номерами и быстро увез в "Шотландию". В этот раз она не успела раньше. Дашков уже был дома, черный, как грозовая туча. Он с размаху заехал своим огромным боксерским кулаком по широкой дубовой панели, отделяющей холл от столовой. Надо сказать, он постоянно лупил несчастную панель, всякий раз, когда ему хотелось стукнуть свою дражайшую блондинку. В последнее время панели доставалось очень изрядно.

- Я кому сказал, больше туда не ходить? Мои просьбы для тебя просто пустой звук? Ты ни во что меня не ставишь? - рычал ее Лев.

"Ничего себе -- просьбы, да это - приказы!" - подумала Лиза.

- О, мой повелитель, - она была в удачном, облегающем платье, и, скинув дубленку, сразу пошла в наступление, - Я ездила послушать скрипачку. Поверь, там совсем безопасно, там дают концерты! Я думала, что эти бедняги голодные, а им там столько еды навезли! Но, надеюсь, и мои бутербродики пригодятся. Николя, они сражаются за будущее страны! Даже если мы все ошибаемся и произойдет очередная рокировка олигархов, как ты говоришь, все равно, они достойны уважения. Мой любимый, ты значишь для меня все! Ну как ты можешь говорить такое?

Она прижалась к нему бюстом и обхватила его голову своими волшебными пальцами. Он попытался отстраниться, но Лиза уже гладила его виски и нежно целовала упрямую складку злых твердых губ. Незаметным движением она расстегнула пуговичку платья и застежку бюстгальтера. Зная пристрастие супруга к своему бюсту, она предусмотрительно поменяла все свои бюстгальтеры на "Анжелики" - те, что застегиваются спереди. "Сейчас все будет хорошо, - думала она. - Женская грудь успокаивает мальчиков любого возраста. Это тысячелетний инстинкт".

Инстинкт сработал. Через каких-то пол-часа, она была полностью прощена...

- Ты крутишь из меня веревки, ты делаешь со мной все, что хочешь!

- Николя, это ты делаешь со мной все, что захочешь. Я шагу не могу ступить без твоего высочайшего соизволения! Я так не привыкла, я всегда сама была себе хозяйкой!

- Теперь я твой хозяин!

- Николя! Ты -- страшный человек! - это опять, целуя складки в уголках его губ.

- Это вопрос вкуса, Елизавета Васильевна. Многие находят меня интересным мужчиной, а некоторые, даже - неотразимым.

Она расхохоталась, и они отправились ужинать. Из-за его участившихся командировок, ночные пиршества уже становились их семейной традицией, и Лиза переживала, как бы это не отразилось на ее фигуре. Впрочем, с ним она тратила столько калорий...

Ситуация на Майдане в Киеве обострилась. Лиза чувствовала, что наступает завершающая стадия всех событий и очень боялась, что Майдан проиграет. А было похоже на то. Люди устали. Неимоверное нервное и физическое напряжение и очень морозная погода доводили Людей до изнеможения. Толпа, вооруженная палками и коктейлями Молотова против полностью контролируемого и подчиненного криминалом государства - это даже не смешно. Было ясно, что Майдан, увы, проиграет. Самое страшное -- у них не было оружия. Лиза, вместе с многими миллионами украинцев во всем мире, каждый вечер молилась за Майдан. И Господь услышал. Но сначала...

18 февраля майдановцев страшно избили. Они лежали по всему центру Киева, страшные и окровавленные. Ночью подожгли Дом Профсоюзов, для того, чтобы сжечь протестующих заживо. Дом был подожжен сразу в двадцати местах, и сомнений в случайностях быть не могло.