Останови моё безумие (СИ)

- Весь мир против нас, весь мир, а ты… – я крепче ухватилась за воротник его рубашки, не дотягиваясь до него, но не смея отпустить – «Вдруг он выберет ЕЁ». – Ты был с ней, я знаю, нет, не отвечай, мне больно, мне так больно… – я зарывалась лицом в его рубашку и не прекращала прижиматься к нему сильнее.

- Девочка моя. Да, да, но верь мне пожалуйста, ничего не было, никого не было с той ночи, любимая, умоляю тебя только поверь, уже давно, никого просто не существует. Мира, не плачь, только не плачь.

А я не слушала его, я лепетала мольбы и просьбы не бросать меня, срываясь на злобное «Оставь» и «Уходи», но не слушала его, совершенно не слушала.

Лифт остановился и двери шумно раскрылись, я была благодарна этому тихому дому, что никто не пожелал нас сопроводить на пути вверх – я даже не смотрела на этаж, на который мы приехали. Какой же малодушной я была, если не могла отпустить Влада даже с клокотавшей внутри меня болью, я отстранилась от него, но он переплёл наши пальцы, причиняя мне своей хваткой ещё и физическую боль.

Мы остановились около одной из дверей – они казалось, все были здесь одинаковыми, впрочем, меня это интересовало в последнюю очередь, но я не задумывалась также и о цели нашего прихода в неизвестную квартиру.

Влад очень нервно перебирал связку ключей в своих руках, поэтому секунды превращались в минуты, но я не пыталась бежать, не пыталась уйти, странно, но теперь я даже не плакала. Мне было всё безразлично, всё было пусто.

Дверь, наконец, была открыта и я переступила порог тёмного помещения, следуя за Владом. В прихожей автоматически зажёгся свет, дверь захлопнулась и Влад отпустил мою руку.

- Иди, – вымученно выговорил он. Я в недоумении застываю на месте, не пытаясь сделать и шага в сторону, оборачиваюсь к брату. – Это наш… твоя квартира, – запнувшись на слове «наша» продолжает брат, не обращая внимания на мой растерянный вид.

- Зачем? – повторяю свой за сегодня сотни, нет, тысячу раз произнесённый вопрос из пяти ненавистных букв, но сейчас он звучит по-другому, он спрашивает о другом.

- Хотел, чтобы у нас с тобой был свой дом, своё место – без замков и запретов. Хотел, чтобы ты ждала меня просто так – не страшась нечаянного прихода родителей или знакомых. Хотел, чтобы мы были семьёй – но не братом и сестрой. Я хотел… хочу этого. Я хочу тебя Мира и только тебя. – Он неожиданно хмурится и отшатывается к стене, словно ему больно сейчас, так же больно, как и мне и я делаю шаг назад – к нему.

Я осторожно приближаюсь к Владу, протягиваю руку к его напряжённому лицу, пальцы обводят контур его манящих губ, всегда манящих меня губ.

- Зачем? – шепчут мои.

- Я люблю тебя… – слышу ответ твёрдого и одновременно срывающегося голоса, глаза устремлены в меня, они жалят своей обнажённой откровенностью, я приподнимаюсь на цыпочки, неправильно реагируя на его признание, которое уже давно отпечатано в моём сердце.

- Прости, – твержу ему в губы, слыша его глубокий вдох, – Прости, – повторяю за нас обоих, за то, что так сильно люблю, так безумно ревную.

- Прости, – шепчет и он, а я делаю следующий вдох, прежде чем попадаю в плен его сладостной плоти. Он целует меня неистово, удерживая в воздухе, прижимает невозможно близко, не отпускает.

Какой же глупой я кажусь сама себе теперь…

Я ощущаю неведомый огонь его рук, так стремительно высвобождающий меня из одежды, он мучается этой медлительностью, но не позволяет себе прервать нашего поцелуя. Подталкивает меня внутрь ещё не исследованной спальни, я проворно пробираюсь к чувствительной коже его груди, ощущая своей кожей и своим дыханием только его запах, слышу его ответное прерывистое дыхание и биение сердца, с ударами которого может сравниться только мой собственный пульс.

Влад блаженно прикрывает глаза, когда ему, наконец, удаётся избавиться от моей ненавистной майки и целую секунду, смотрит на меня с благодарностью – под ней ничего не оказывается. Почти с яростью он прижимает меня к себе, обхватывая мой затылок обеими руками и ткань его расстёгнутой рубашки, так несправедливо всё ещё скрывающая от меня его желанное тело, причиняет боль моим раздражённым соскам, из груди вырывается непроизвольный стон, который мне не удаётся приглушить в поцелуе.

- Я докажу тебе… – неразборчивый сбивающийся на приглушённый хрип его голос кружит мою голову так же сильно, как и его поцелуи. – Докажу, что ты единственная… – Влад рычит, хрипит и стонет, договаривая почти криком. – Сейчас!

Стягивая с меня непокорные джинсы, неожиданно бросает меня на огромную кровать, я ощущаю приятную прохладу шёлковых простыней, совсем по-детски тяну руки к оторвавшемуся от меня Владу, не могу думать ни о чём, кроме прерванного поцелуя, затмевающего мой разум вкуса его губ и сплетающихся в огненном танце наших языков. Но когда он снова оказывается рядом, я не скрываю сумасшедшей радости от того, что он избавился от последней преграды перекрывающей доступ к его телу, полностью принадлежащему мне.

Я слабею… или я всегда была настолько безвольной?

Меня уже не интересует ничего, кроме его тела и его души – рядом…

Я пользуюсь мимолётной заминкой, чтобы поцеловать его в шею, маленькая жилка пульсирует мне в губы и я, поддаваясь мгновенному порыву, слегка прикусываю чувствительную кожу, двигаюсь очень медленно желая насладиться дурманящим вкусом тела любимого как можно дольше, нежно целую скулу, затем подбородок и снова возвращаюсь к раскрытым мне навстречу губам. Заглядываю в глаза, понимая, что Влад затаил дыхание на этот момент моего неумелого доставления ему маленького удовольствия. Пытаюсь прочесть в них ответ о правильности своих действий, но не могу сосредоточиться и собрать мысли воедино, тело отзывается на каждое касание его рук и разум поддаётся, затуманивается и кричит, чтобы он не останавливался.

- Ты божественна, – хрипит любимый, томно шепча эти слова в холмик груди, легко целует и тут же прихватывает воспалённый сосок, я не сдерживаю стонов – наконец-то можно кричать. В этот раз всё по-другому, он не слушает моих глупых причитаний «остановиться», а я хочу продлить свои сладостные мучения дольше. Он посасывает сначала левый сосочек, осторожно прикусывая и оттягивая его, а потом зализывает его шершавым языком, словно просит прощение, а я чувствую каждую его крапинку, даже с закрытыми глазами вижу только его глаза. А Влад изнуряет и правую мою вершинку, за это время ставшую ещё более чувствительной. Я зарываюсь руками в его волосы, оттягивая их назад со всей силы, но Влад кажется не чувствует такой незначительной боли продолжая исследовать моё тело, с готовностью откликающееся на любую его ласку. Он отрывается от моей груди, благодарно выпяченной вверх, и останавливается у моего шрама, покрывая его лёгкими, нежными поцелуями по всей длине, я прижимаю его ближе, и он шумно вдыхает воздух, опаляя меня и посылая дрожь по моему истерзанному ласками телу. Спускаюсь к его широким плечам, уже покрытым каплями блестящего пота, руки соскальзывают, пытаясь задержаться на его теле, впитаться в него, снова стать с ним единым целым.

А я не стыжусь своих желаний, прикрыв глаза, кажется, кричу ему, насколько сильно я хочу его в себе. В этот раз он не задерживает с исполнением моей просьбы, и когда он входит в меня это становиться неожиданностью, я немедленно обхватываю его ногами, сплетаясь на нём коалой, желая протолкнуть его глубже, ещё ближе, словно нас нет, мы лишь часть друг друга. Мы настолько близко, что его влажная грудь сдавливает мою, настолько близко, что он заполняет меня без остатка, настолько близко, что в лёгких кончается воздух, но мне всё равно – пусть не останавливается,… только пусть не останавливается…

Оцепенение после всплеска безудержной страсти спадает, и моё возвращение в эту реальность происходит самым дурманящим способом, я ощущаю мягкое прикосновение жарких губ Влада сначала в плечо, в шею, в мочку уха – неспешной дорожкой поцелуев,… в ключицу, и в них нет жажды, только благодарность и моё прощение…