Спой мне колыбельную (ЛП)
Спой мне колыбельную (ЛП) читать книгу онлайн
ПЕРЕМЕНЫ. Бет всегда была «Чудовищем» - так все в школе называли ее из-за нелепого роста, шрамов на лице и огромных очков. Единственный друг Бет – золотоволосый «ботаник» Скотт. Так и было, пока ее не выбрали соло-сопрано в хоре, и она не использовала правильный макияж, что изменит ее жизнь навсегда.ЛЮБОВЬ. Когда хор Бет приезжает в Швейцарию, она знакомиться с Дереком: бледным, задумчивым мечтателем. Охватившая Дерека страсть к музыке и к Бет, захватывают ее дух. Она в его глазах не Чудовище, а Красавица.СЛОЖНЫЙ ВЫБОР. Когда Бет приезжает домой, ее лучший в целом мире друг, делает признание, что делает ее абсолютно разбитой. Должна ли она остаться рядом с милым и уравновешенным Скоттом или принять опасные, захватывающие чувства, которые она испытывает к Дереку?РАЗБИТОЕ СЕРДЦЕ. Чем ближе Бет подбирается к Дереку, тем дальше он кажется. Тогда Бет обнаруживает, что Дерек скрывает от нее страшную тайну, которая может разрушить все…
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Мы познакомились в Лозанне.
— Нет. Ты сказал, что Блэйк познакомился с девушкой в Лозанне.
— Не с такой как я. — Он всасывает воздух и шепчет. — Она — самое лучшее, что когда-либо случалось со мной.
Услышав это, мои слезы снова начинают катиться по лицу. Его мать смотрит на меня, а затем снова на него.
— Ты ей не сказал? О, Дерек. Как ты мог так поступить?
Она подходит ко мне, помогает подняться и обнимает.
— Милая, мне очень жаль.
Она обводит вокруг меня руки, и я прислоняюсь к женщине, которую не знаю. Может, она мне расскажет, если Дерек не может?
Дерек пытается подняться на локте.
— Я собирался сказать ей, когда снова попаду в список, но это занимает слишком много времени. Уходи, Бет. Забудь, что была здесь. Не хочу, чтобы ты тут находилась.
Список? Что это? Уверена, он полагает, что я уйду, что я снова его оставлю.
— Как можно…
— Тише, милая. Он имел ввиду совсем другое. — Его мама возвращается к нему. — Этого может и не случится. Ты должен ей сказать. Сейчас. — Мне нравится эта женщина. Сильно нравится. Она умная и сильная.
Она подводит меня к кровати Дерека, наклоняется над ним, убирает волосы и целует.
Она сжимает мою руку, закусив нижнюю губу, и оставляет нас наедине.
Глава 28. Правда
Я больше не сержусь. Ко мне вернулся страх.
— Можешь вернуться на стул и минутку посидеть? — Единственное, что я слышу в его голосе, так это усталость. — Мне нужно закончить.
Он надевает маску, кладет голову на подушку и тяжело вдыхает, хрипя.
Я сажусь на стул у его постели и беру его за руку. Он отодвигает провода и передает мне платочки. Я трачу половину коробки, чтобы вытереть лицо. Потом я кладу щеку на его перевернутую ладонь. Через пару минут он начинает говорить.
— Ты когда-нибудь задумывалась, почему моя кожа такая соленая на вкус?
— Нет. — Я целую его руку и облизываю свои губы. — Но мне нравится. — Скотта я целовала только в губы. Дерек — единственный парень на свете, которого я пробовала на вкус.
— Я всегда был больным ребенком. Всегда простужался или цеплял пневмонию. Я все время кричал и не хотел есть. А затем ел и ел до тех пор, пока не начинал кричать снова.
— Бедный Дерек.
— Бедная мама. Папа даже в те времена работал по ночам. Она не могла меня успокоить, чтобы он мог поспать. Я кричал всю ночь.
— Что с тобой было?
— Никто не знал. Её доктор сказал, что у неё мало молока и посадил меня на искусственное.
Мои глаза поднимаются на капельницу, стоящую сбоку. Так вот что это за штука, это детское питание.
Дерек спускает простынь к талии и поднимает свою больничную одежду. Трубка прикреплена к пластиковому диску, вставленному в живот.
— Теперь ты знаешь, почему я всегда носил широкие толстовки, отступал, когда ты была слишком близко, и взорвался, кода пыталась стянуть с меня рубашку. — Он замечает мой взгляд, прикованный к капельнице. — Это питательная трубка. Людям в моем состоянии требуется намного больше калорий, чтобы жить, чем обычным людям.
— Но ты ешь. Я видела.
— Не достаточно. Я был скелетом, когда, в итоге, меня положили в больницу. Один врач решил проверить свои подозрения и сделал мне потовый тест. — Он кивает. — У меня КФ. Вот почему моя кожа такая соленая на вкус.
Я поднимаю голову. Мое лицо стягивает в узел.
— Но ты не в инвалидном кресле. Не могу поверить, что твой мозг что-то напутал.
— Нет. Церебральный паралич — это ЦП. У меня КФ. Муковисцидоз. Он делает всю слизистую в твоем теле сверхгустой и липкой. Вот почему я кашляю.
— Это могла бы быть аллергия или астма.
— Нет, Бет. Это КФ. Он блокирует мою поджелудочную железу и с печенью тоже проблемы. Мне нужно принимать ферменты, чтобы что-либо переварить. Я был сопливым мальчиком, который не хотел есть, поэтому мама ставила мне трубку. — Он смотрит на колону с капельницей. — Дома я ставлю ночные капельницы, чтобы держать рост и вес в норме, с тех самых пор как был ребенком.
— Тогда почему ты сейчас в больнице?
Он закрывает глаза, собирает все силы и снова их открывает.
— У меня океан экзотических бактерий, растущих в легких.
— Почему они не дают тебе антибиотики?
— Как эти? — Он смотрит на вторую капельницу. — И вдыхаю я тоже их. Я живу на антибиотиках. — На его лице появляется горечь. — Их слишком много.
— У тебя от них зависимость?
Ему удается приподнять бровь.
— И это еще не вершина айсберга.
Я сижу прямо, крутя головой, и чувствуя себя глупо из-за того, что не поняла, что он болен, что не была здесь рядом с ним раньше. Блэйк был прав. Что за фиговая я девушка? Но теперь все будет хорошо. Он в безопасности в больнице и проходит лечение. Антибиотики его вылечат. Я сжимаю его руку.
— Почему ты мне не сказал? Ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти.
— Всю жизнь я был мальчиком, который собирался умереть. — Он изо всех сил пытается втянуть воздух в легкие.
Умереть? Он не умрет.
Его скрипящий голос продолжает:
— Все мои друзья знают, что я умру. Моя бывшая из Эмебайла была героем, потому что любила парня, который собирался умереть. Каждая девушка с начала младших классов, которая мне нравилась, знала, что я умру. — Он кашляет, и ложится спиной на подушку.
Я изображаю храбрую улыбку на лице.
— Ты в больнице. Они позаботятся о тебе. Ты не умрешь.
Он сжимает мою руку. У него нет сил.
— Мне нужно было место, где бы я не был болен. Где я мог быть просто парнем, который тебя любит.
— Я все равно бы тебя любила.
— Но не так. Хоть раз в жизни я хотел увидеть сердце без жалости. Думаешь, это неправильно?
— У тебя есть мое сердце. — Я встаю, чтобы к нему прислониться. — Все целиком. — Я откидываю его волосы назад, как делала его мама. — И ты поправишься. Я буду рядом.
— Мой КФ — серьезная штука. Два года назад я был в списке на пересадку легких.
От страха я отступаю.
— Они хотят тебя вскрыть и вынуть легкие?
Он кивает.
— Прошлой весной после Олимпиады хоров мне стало хуже. Я стал кашлять кровью в очень больших количествах.
Я стараюсь не дрогнуть. Думаю, он не заметил.
— Бактерии заполонили все. Я подхватил серьезную инфекцию. Они чуть дважды меня не потеряли.
Мои губы начинают дрожать. Я держусь изо всех сил, чтобы не упасть. Скоро совсем не выдержу.
— Тебе лучше сесть.
Я обезоруженная приземляюсь на стул. За исключением несильного кашля он был в порядке в Швейцарии. И каждый раз, когда я его видела после. Он всегда был усталым. И немного кашлял. Помимо этого, он выглядел хорошо. Но что можно понять из телефонного звонка или общения в интернете?
— Мама смогла включить меня в испытания совершенно нового метода лечения, с дозами нового антибиотика. Я выжил, что как правило, не случается без пересадки. Это, своего рода, чудо, которое я произвел в Лозанне. Мой хор, ожидая поездки, послушали себя и решили, что я должен лететь с ними. Они вытащили меня из больницы и отправили туда на самолете. Бедный Блэйк. — Он с трудом покачивает головой. — Наш номер в отеле был похож на клинику.
Я киваю, начиная понимать.
— Вот почему ты взбесился из-за него и Сары.
Он дотрагивается до трубок в носу.
— Я должен был получать кислород на самолете и все ночи и утра, за исключением, когда мы выступали. — Он вяло поднимает руку и указывает на кевларовый холм на тумбочке. — Я брал свой жилет и ингаляционную маску. Три раза в день я вдыхал антибиотики и препараты, разжижающие слизистую, а затем ходил в жилете в течение двадцати минут.
— Зачем он?
— Жилет резко надувается, сжимая и отпуская грудную клетку, чтобы я избавлялся от слизи.
— Избавлялся?
— Это как кашель без кашля. — Он закрывает глаза. — Прежде чем я получил жилет, ребята клали скамейку от пианино на лестничный пролет и били меня. Блэйк в этом почти так же хорош, как и моя мама.