Шалая любовь моя

– Оставьте меня в покое! – взвизгнула Лейси, отпихивая с дороги фотографа. Телерепортерша, не отстающая от нее ни на шаг, каким-то образом ухитрилась втиснуться за Лейси вместе с микрофоном, когда двери уже поворачивались.

– Это правда, мисс Кингстоун, – пропыхтела репортерша, с трудом просовывая перед собой микрофон, – что вы наняли «Гаррисон Поттс промоушнз» из Бостона для организации торжества в бюро судьи Марковица? А панк-рок группа «Язва желудка» обеспечит музыкальное сопровождение церемонии?

Но Лейси лишь удивленно охнула, получив удар дверью по каблуку. «Должен же быть какой-нибудь выход!» – твердила она себе, но ничего путного в голову не приходило. И винить во всем надо только себя.

– Послушайте, – сказала она репортерше, – давайте я повернусь, вы мне застегнете «молнию», а я подержу ваш микрофон.

– Идет, – согласилась та.

Им обеим было видно, как Майкл Эскевария сражается с телеоператором за место в медленно движущейся вертушке дверей. Председатель совета директоров махал невесте рукой, хмуро взирая на нее из-под полей своей элегантной черной шляпы.

– Трижды черт побери, – изумленно раскрыла глаза репортерша, уставившись на великана, колотящего что есть силы по стеклу. – Этот сумасшедший красавец – «Эскевария энтерпрайсиз инкорпорейтед»? Что он пытается сделать?

– Все это обречено на провал, от начала и до конца! – причитала Лейси. – О, почему я не могу оказаться где-нибудь далеко-далеко отсюда?

Стоит подняться на пятый этаж здания Верховного суда, и станет ясно, сделал ли Поттси свое дело.

– Великолепное платье, – застегивая длинную «молнию», заметила репортерша. – А мистер Эскевария по-прежнему набрасывается на вас? Он пытался сорвать с вас одежду? Вы не пробовали обратиться за помощью к какой-нибудь из групп женской солидарности?

– Вот еще глупости! Он пытается надеть ее на меня! – поежилась Лейси. – Я вся испсихо-валась… Я не смогла даже вымыть голову и уложить волосы! Он так долго принимал душ, что я не могла прорваться в ванную, а когда прорвалась, то выяснилось, что он израсходовал всю квоту горячей воды. Я вся растрепана, вы только поглядите!

– На мой взгляд, вы великолепны. Я не ослышалась? Вы действительно провели ночь с мистером Эскевария? Ого! И тем не менее намерены сегодня провозгласить его грозой американских женщин?

Ответить Лейси не успела, потому что вертящиеся двери внезапно вышвырнули их обеих в вестибюль. Лейси тотчас же бросилась бежать, а фотограф из «Нью-Йорк дейли ньюс» метнулся вперед, обогнав ее, и быстро защелкал затвором, слепя глаза фотовспышкой.

– Постойте, мисс Кингстоун! – окликнула репортерша, когда Лейси ринулась к закрывающемуся лифту. – А правда, что вы познакомились с мистером Эскевария в баре при несколько необычных обстоятельствах в Линкольне, Небраска?

– Нет! – крикнула Лейси, со вздохом облегчения втиснувшись в битком набитый лифт.

Но обрадовалась она преждевременно. Майкл Эскевария оказался тут как тут и, бесцеремонно сунув руки между створок, втиснулся внутрь под мелодичную музыку аварийного звонка и окриков пассажиров лифта.

– Не позволяйте ему прикасаться ко мне! – крикнула Лейси, пробираясь среди судебных клерков, бейлифов, секретарей, адвокатов и судей.

– Проклятье! – рявкнул Майкл Эскевария, протискиваясь между двух судей, чтобы схватить Лейси. – Надень шляпку, Лейси. И прекрати вопить.

– Оставь меня в покое! Я ненавижу шляпки с вуалью! Прошлого раза мне хватит по горло! – пыталась отбиться она, пока Майкл осторожно надевал ей на голову прелестное творение Диора из шелка, усыпанного мелким жемчугом. Волосы падали ей на лицо, и Лейси гневно воззрилась сквозь них на Майкла. – Ты принуждаешь меня к близости, Майкл, ты только так и поступал с самого начала! С той самой поры, когда в Талсе принял меня за шлюху!

Крепко зажав кремовое пальто под мышкой, Майкл пытался открыть темно-красный кожаный футляр от Картье.

– Не могли бы вы мне помочь? – обратился он к стоящей рядом милой судебной стенографистке. – Просто придержите ровно.

– Нам доводится частенько видеть предсвадебные истерики, – доброжелательно отозвалась та и тут же охнула, когда Майкл Эскевария извлек из темно-красного кожаного футляра двойную нить жемчуга. Подобранные одна к другой жемчужины размером не уступали дикой вишне.

– Не позволяйте ему ничего мне дарить! – кричала Лейси. – Он женится на мне, потому что иного выхода у него нет! Это все идея его адвоката!

– Милая, постой спокойно, – приказал председатель совета директоров, надевая ожерелье ей на шею и застегивая замок.

– Боже мой, какой очаровательный жемчуг, – выдохнула одна из секретарш. – Наверно, он стоит целое состояние!

– Он женится на мне только потому… м-м-м, – не договорила она, потому что Майкл зажал ей рот страстным поцелуем.

В эту минуту двери лифта распахнулись, и Майкл, не прерывая поцелуя, буквально вытолкнул ее наружу. Но здесь творилось что-то невообразимое.

– Не смотри, Майкл, не смотри! – затараторила Лейси, обеими руками вцепившись в лацканы его пиджака. – Я тебе все объясню!

Но голос ее потонул в общем шуме. Глядя Майклу Эскевария в глаза, Лейси увидела, как они изумленно расширились, а резко побледневшее лицо его чуть ли не сравнялось цветом с белой рубашкой. Выстроившиеся шеренгой телеоператоры компаний «Си-би-эс» и «Эй-би-си» проворно включили свои ослепительные портативные софиты, фотографы зашикали вспышками.

– Мисс Кингстоун, вы будете делать заявление прямо сейчас? – крикнул кто-то.

Коридор пятого этажа весь был забит народом. Направляющиеся на ленч работники Верховного суда с трудом проталкивались среди газетчиков, телевизионщиков и щеголеватых невысоких, но подчеркнуто мужественных парней, явно профессиональных жокеев. Группа «Язва желудка» из танцзала «Зебра» давала концерт, а в собравшейся толпе пламенела огненно-рыжая шевелюра Кэнди О'Нил, одной из самых красивых моделей агентства Леонарда Торнтона. Среди собравшихся были и братья Фишман – Ирвинг, его немногословный партнер Мортон и две элегантно одетые дамы – должно быть, их жены. В эту самую минуту наконец удалось протолкнуться вперед Джемми Хэтуорт с двумя сыновьями и макетчиком Майком.

– Лейси! – крикнула редакторша, перекрывая шум, и помахала рукой.

Если бы Лейси могла, она закрыла бы лицо обеими руками, чтобы не видеть происходящего, но обе ее руки были крепко прижаты к бокам. Она не могла даже отшвырнуть фотоаппарат, только что задевший ее за нос. Поттси постарался на славу, даже лишку хватил. Это не просто возмездие, это никак не похоже на план припереть Майкла Эскевария к стенке за испытанное Лейси унижение – это тотальное истребление в термоядерных масштабах!

В коридоре появились два здоровяка в смокингах цвета электрик и розовых нейлоновых рубашках с жабо. В этот же миг «Язва желудка» врезала душераздирающее регги: версию свадебной процессии из «Лоэнгрина». В толпе послышались отдельные приветственные возгласы.

– Господи, Микки, мы с Отто вырядились на свадьбу, а тут черт-те что! – сказал преобразившийся бармен Фредди из гриль-бара «Семь морей». – В чем дело?

– Тут будет свадьба, – буркнул президент и председатель совета директоров, крепко прижимая Лейси к себе. – Даю голову на отсечение.

– Пожалуйста, ступайте все по домам, – крикнула Лейси, хотя голос ее потерялся в этом бедламе. – Это ужасная ошибка! Беру всю ответственность на себя!

– Лейси, – во всю силу легких объявила Джемми Хэтуорт, – комната пятьсот один…

– А, драгая девочка, – со своими неподражаемыми интонациями протрубил Гаррисон Солтстоунстолл Поттс IV, прокладывая себе путь сквозь сутолоку. – Позвольте спасти вас от сей чресчур восторженной аудитории и по-здравствовать вас, драгая мечтательница, со свадьбой. – Бостонский рекламный гений вихрем налетел на Лейси и запечатлел на ее губах сочный поцелуй. – Я превзошел сам себя, драгая девочка! Матримониальный бедлам, как вы и просили, – расплылся он в улыбке.