Запертая любовь. Часть первая (СИ)

«Держись, ты же знаешь, я всегда с тобой», – ответил Крис.

«Но сейчас тебя всё же нет», – набрала Саша и тут же стёрла, подумав, что обвинять его в этом не имеет права. Всё-таки она сама поддалась уговорам Глеба переехать к нему. Но он был прав: на расстоянии двухсот тридцати километров друг от друга они бы быстро сломались. Отрицать, что у них обоих по-прежнему есть чувства, и они не дружеские, никто не стал; в конце концов, каждая их встреча, спустя что три недели, что два месяца всегда заканчивалась сексом, часто пьяным и всегда диким, сумасшедшим, с какой-то непонятной животной страстью. Секс. То, на чём держались их хлипкие отношения. Желание заниматься друг с другом сексом до потери пульса было единственным, благодаря чему их чахлая любовь ещё жила.

Было ли это вообще любовью? Несомненно, они любили друг друга, да и разве за столько лет можно было не полюбить – после всего, что было между ними, всего, что они пережили вместе? Они расставались несколько раз, а потом снова сходились спустя время. Саше казалось порой, что они родные, но стоило озвучить эту мысль Глебу, он начинал кричать, что она «грёбаная извращенка» и один родной у неё уже есть. А у неё ведь раньше даже были небольшие надежды на то, что когда-то они станут семьёй... Теперь, правда, ей становилось смешно от таких мыслей: чем дольше они жили под одной крышей, тем больше она понимала, что, возможно, Глеб никогда и не задумывался о том, чтобы сделать ей предложение.

Пока она медлила с ответом, от Криса пришло ещё одно сообщение. «Смотри, кто по тебе соскучился», – подписал парень, прикрепив фотографию котёнка, которого они подобрали около дома незадолго до того, как Саша уехала. Она заулыбалась. Пушистый серый комок уже с трудом умещался на ладони Криса – тот прижимал его к груди. Приблизив фотографию, она заметила, что сверху в кадр попали губы Криса, растянувшиеся в улыбке, и сердце на мгновение сжалось. Как же давно она его не видела! Она ещё раз перечитала подпись. Хитрый: о себе самом – ни слова, зато кот соскучился – это да. «Я тоже по тебе соскучилась. Сильно-пресильно», – ответила она, игнорируя его тонкий приём.

Глеб в это время недовольно поглядывал на неё: она улыбалась, нет, даже больше – с тех пор, как она взяла в руки телефон, это счастливое выражение не сходило с её лица. Это всё никуда не годилось: по его замыслу она должна быть грустной сейчас, должна задумчиво смотреть на озеро, и глаза её, чёрт возьми, должны быть печальными. А она всё портит своей улыбкой, которая так его отвлекает, не даёт сосредоточиться на портрете. Он уже давно сообразил, что переписывается она с Крисом, и теперь ему в голову пришла забавная мысль. За то время, что жил в США, он узнал одну фразу, которую нередко употребляют при упоминании девушек с юга: «You can take the girl out of Texas, but you can't take Texas out of the girl». Но Глеб переделал её на свой лад: «Ты можешь увезти её от Криса, но Криса из неё ты никогда не изживёшь». От придуманного было и смешно, и грустно одновременно, смешно – снова от своей доверчивости, наивности, надежды, слабой надежды на то, что в её голове что-то вдруг перевернётся, и она поставит его наконец выше Криса.

С начала недели они только и делали что ссорились, и Глеб надеялся, что, по крайней мере, на выходных, это должно прекратиться. И желания ругаться уже никакого не было, но обидные слова так сами и рвались изо рта – хоть заклеивай изолентой.

– Ты, Саш, никак не можешь подождать до вечера и потрещать с ним в скайпе? – не скрывая раздражения, спросил он, грозно уперев руки в бока.

– А тебе это что, мешает? – не отрываясь от мобильного, бросила она ему. Ответа не последовало. Подняв глаза, она слегка опешила от его сердитого вида. – Я одними пальцами шевелю…

– Ты улыбаешься! – с толикой упрёка вырвалось у него, и он тут же понял, какую глупость сморозил.

– Ты больной? – вспылила Саша. – Мне улыбаться уже нельзя? Может, тебе хочется, чтобы я грустила?

– Я не то хотел сказать… – Он попытался исправить ситуацию, но эмоции взяли верх, когда его глаза встретились с её и он снова увидел эти дерзкие огоньки. – Саш, чёрт возьми, я просил! У меня уже чувство, что ты это специально делаешь: я тебе говорю, что мне это неприятно, ты – назло…

– Ты, – ткнула она в него пальцем, – Отелло недоделанный, достал уже со своей ревностью. У тебя просто адский характер!

Было видно, что она уже разошлась вовсю.

– Кто-кто? – иронично изогнув брови, переспросил он. – Так, всё, на этом ваша идиллия заканчивается, – с этими словами Глеб резко вырвал у неё из рук телефон и сунул себе в задний карман, чего она совершенно не ожидала.

Она вскочила со скамейки и толкнула его в грудь, отчего он даже немного пошатнулся, не ожидав того, что в её тонких, женственных руках может быть столько силы.

– Шекспира почитай, – язвительно кинула она и развернулась прочь.

– Саша, чёрт… Саш! Я ведь не закончил! – крикнул он.

– По памяти дорисуешь.

Это было сказано так безразлично, что Глеб почувствовал неприятный укол в сердце. Ситуация вышла смешной и нелепой; чтобы поссориться вот так, практически на пустом месте и так быстро, нужно иметь определённое мастерство. «Но мы уже натренировались в этом деле», – подумал он про себя. Пролистав её историю сообщений с Крисом, он только сильнее расстроился: переписка была вполне себе дружеской, и он не нашёл ничего, в чём мог бы упрекнуть их обоих. Он уже и сам не понимал, чего он хотел больше: найти что-то из ряда вон выходящее (хотя знал, что этого не случится) и признать свою попытку вновь обрести с Сашей своё счастье неудачной и окончательной или чтобы они перестали наконец ругаться и всё стало так, как было несколько лет назад. В конце концов, они уже не были влюблены друг в друга, как когда-то, и если что-то их теперь и воодушевляло, то только лишь тоска по прежним чувствам.

***

Вечер оба проводили в угрюмом молчании, полностью игнорируя друг друга и рассевшись по разным комнатам. Глеб остался на кухне в компании холодильника, который снабжал его новыми порциями крылышек и тёмного пива, и Саша устроилась в их спальне на кровати. Положив ноутбук на колени, она терпеливо ждала, когда иконка Криса в скайп сменится с жёлтой на зелёную.

Погружённая в свои мысли, от неожиданности она даже вздрогнула, когда наконец-то раздался звук входящего сообщения.

[0:01:26] Крис: Я тут.

[0:01:39] Крис: Как ты? Куда ты пропала сегодня днём? Я на работе чуть со скуки не помер.

[0:01:44] Саша: Позвонишь?

Они давно не звонили друг другу, только переписывались, и она жутко тосковала по его мягкому, родному голосу.

[0:01:57] Крис: Хм… Хорошо, минутку.

Он выключил музыку и прикрепил к футболке микрофон, глубоко вздохнул и нажал на звонок.

– Меня слышно?

Стандартное начало разговора для Криса. Никогда не скажет «привет», пока не проверит качество связи.

– Да-а, приве-е-ет, – радостно протянула Саша. По её голосу было слышно, что она улыбается. – Так давно не говорили. Я по тебе скучала.

– И я по тебе тоже... Вы ещё не спите?

– Нет, – на несколько секунд повисла тишина, – не спится… Хотела с тобой поболтать.

– Как там Глеб?

– Никак, – отрезала Саша.

– Поссорились, что ли?

– Да… немного. Достал уже. Каждый день ругаемся…

– Вы бы завязывали с этим.

– Я бы с радостью… но что-то не получается. Мне кажется, мы с тобой скоро увидимся…

– Да брось, я вам предсказываю скорейшее перемирие, – попытался подбодрить её Крис.

– Так сильно видеть меня не хочешь? – съязвила она в ответ.

«И хочу, и не хочу одновременно», – подумал про себя Крис. За этот месяц он соскучился по ней так, как не скучал ещё ни по кому в своей жизни, но таким образом они могли держаться на расстоянии друг от друга, а в этом был смысл.

– Нет конечно. В смысле хочу, – уточнил он. – Просто прекращайте ссориться. Это не дело, вы только мучаете друг друга. Или вам это нравится, как мазохистам?