Доктор Коул

— Можно сказать, что утром нездоровится.

— Ты спрашиваешь для подруги? Может, она хотела бы зайти ко мне провериться?

Сара взяла лепешку и, казалось, задумалась, кусать или нет, потом положила ее обратно на тарелку. Она взглянула на Р. Дж. с тем же сомнением, с каким только что смотрела на лепешку. Когда она заговорила, в ее голосе чувствовалась легкая горечь и дрожь.

— Я спрашиваю не для подруги.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

СЕРДЕЧНЫЕ КАМНИ

29

Просьба Сары

Сара носила прическу, как у множества молодых моделей и актрис — каскад локонов. Ее нежные и тревожные глаза казались еще больше и лучистее благодаря очкам с толстыми стеклами. Полные губы слегка подрагивали, а напряженные плечи, казалось, ожидали наказания от карающего Бога. На подбородке снова появились прыщи. Еще один вскочил на носу. Даже теперь, в неумелой попытке подавить отчаяние, она была очень похожа на мать, чьи фотографии Р. Дж. украдкой успела изучить, но Сара была выше и унаследовала некоторые черты лица Дэвида. Она должна была стать еще более красивой, чем Натали.

После осторожных расспросов Р. Дж. выяснилось, что у Сары уже были три задержки.

— Почему ты не пришла ко мне раньше? — спросила Р. Дж.

— У меня месячные проходят нерегулярно, я думала, что они все равно наступят.

К тому же она не могла решить, что ей делать. Дети — это так прекрасно. Она долго размышляла о мягкой детской коже, о младенческой беспомощности.

Как такое могло произойти с ней?

— Вы не предохранялись?

— Нет.

— Сара… Вы же в школе слушали столько программ на тему СПИДа, — не удержалась Р. Дж.

— Мы знали, что не заразимся СПИДом.

— Как ты можешь это знать?

— Мы раньше никогда ни с кем не пробовали. В первый раз Бобби использовал презерватив, но во второй раз у него его не было.

Они вообще ничего не знают. Р. Дж. старалась не горячиться.

— Так… Ты говорила об этом с Бобби?

— Он напуган, — спокойно ответила Сара.

Р. Дж. кивнула.

— Он говорит, что мы можем пожениться, если я захочу.

— Ты этого хочешь?

— Р. Дж… Он мне очень нравится. Я даже его люблю. Но я не люблю его… понимаешь, навсегда. Я понимаю, что он слишком молод, чтобы стать хорошим отцом, и я знаю, что тоже слишком молода, чтобы стать хорошей матерью. Он планирует пойти в колледж и юридический институт, чтобы стать крупным адвокатом в Спрингфилде, как отец, а я хочу ходить в школу. — Она смахнула со лба непослушный локон. — Я хочу стать метеорологом.

— Правда? — Учитывая ее любовь к камням, Р. Дж. предполагала, что девочка больше тяготеет к геологии.

— Я постоянно изучаю телевизионные сводки погоды. Некоторые из этих прогнозистов просто шуты, которые ничего не понимают. Ученые делаю все новые и новые открытия, потому я думаю, что умная женщина, если сильно постарается, сможет чего-то добиться.

Несмотря на серьезность ситуации, Р. Дж. смогла улыбнуться. Она понимала, к чему ведет девочка, но хотела, чтобы Сара сама это сказала.

— Какие у тебя планы?

— Я не могу растить ребенка.

— Ты думала о том, чтобы отдать его приемным родителям?

— Я много об этом думала. Осенью я пойду в выпускной класс. Мне нужна стипендия, чтобы поступить в колледж, но я не получу ее, если буду беременна. Мне нужен аборт.

— Ты уверена?

— Да. Это же не займет много времени, верно?

Р. Дж. вздохнула.

— Нет, думаю, не займет. Если только не будет осложнений.

— Они часто бывают?

— Не очень. Однако осложнения могут возникнуть с чем угодно. Это же хирургическое вмешательство.

— Но ты же можешь отвезти меня в хорошее место, правда?

На лице Сары выступили веснушки, которые сделали ее образ еще более хрупким и ранимым. Р. Дж. почувствовала, что ей трудно говорить.

— Да, я могла бы отвезти тебя в хорошее место, если ты в конце концов захочешь этого. Почему бы тебе не обсудить это с отцом?

— Нет, он не должен знать об этом ничего. Ни словечка, понимаешь?

— Это ошибка, Сара.

— Ты не можешь говорить мне, что это ошибка. Ты думаешь, что знаешь отца лучше меня. Когда умерла мать, он стал жалким алкоголиком. Эта новость может снова сделать его таким, а я не хочу рисковать. Послушай, Р. Дж., ты хорошо относишься к отцу, и я могу сказать, что он очень высокого мнения о тебе. Но он любит меня, и у него неправильное представление обо мне. Я боюсь, что это сломает его.

— Но это очень важное решение, Сара, и ты не должна принимать его одна.

— Я не одна. У меня есть ты.

Это заставило Р. Дж. произнести четыре слова, которые дались ей нелегко.

— Я не твоя мать.

— Мне не нужна мать. Мне нужен друг. — Сара взглянула на нее. — Я сделаю это с твоей помощью или без нее, Р. Дж. Но мне очень нужна твоя поддержка.

Р. Дж. нахмурилась и кивнула.

— Очень хорошо, Сара. Я буду твоим другом.

Выражение лица или слова выдали ее боль, потому девочка взяла ее за руку.

— Спасибо, Р. Дж. Мне придется провести ночь не дома?

— Судя по тому, что ты мне рассказала, думаю, что ты сейчас где-то на четвертом месяце. Аборт в этот период занимает два дня. После будет кровотечение. Возможно, это будет похоже на сильную менструацию, но не исключено, что крови может быть больше. Ты должна быть готова провести вне дома хотя бы одну ночь. Но, Сара, в Массачусетсе девушка, которой нет восемнадцати лет, обязана получить от родителей письменное разрешение на аборт.

Сара вздрогнула.

— Ты можешь сделать мне аборт здесь.

— Нет. Ни за что, дружок. — Р. Дж. взяла ее за руку. — У меня здесь нет условий. А мы хотим, чтобы все прошло максимально безопасно. Если ты полностью уверена, что хочешь аборт, у тебя есть два варианта. Ты можешь поехать в клинику в другой штат либо попросить проведения судебного слушания, чтобы судья дал тебе разрешение на аборт в этом штате.

— О боже! Придется идти в суд?

— Не обязательно. Ты просто встретишься с судьей в его личном кабинете.

— Что бы ты сделала, Р. Дж.? Если бы была на моем месте?

Р. Дж. обеспокоил этот прямой вопрос. Юлить невозможно, она должна дать прямой ответ.

— Я бы пошла к судье, — быстро ответила она. — Я могу организовать тебе встречу. Они почти никогда не отказывают. Тогда ты сможешь поехать в клинику в Бостоне. Я там работала, и я знаю, что там это делают хорошо.

Сара улыбнулась и вытерла слезы со щек.

— Тогда так и поступим. Но, Р. Дж… сколько это будет стоить?

— Аборты в первые три месяца беременности стоят триста двадцать долларов. Аборты в следующие три месяца, что тебе и нужно, более сложные и дорогие, потому стоят пятьсот пятьдесят долларов. У тебя нет таких денег, верно?

— Нет.

— Я заплачу половину. И ты должна сказать Роберту Хендерсону, что он обязан дать другую часть. Хорошо?

Сара кивнула. Ее плечи задрожали.

— Но сейчас тебя нужно осмотреть.

Несмотря на то, что она сказала Саре, Р. Дж. уже воспринимала ее почти как собственную дочь, словно дала ей жизнь, словно стояла рядом, когда она намочила штанишки в универмаге, словно повела ее впервые в школу.

Она сняла трубку и позвонила доктору Дэниелу Нойесу в Гринфилд, договорилась, что привезет к нему Сару.

Доктор Нойес сказал, что, насколько он может судить, Сара беременна уже три с половиной месяца.

Слишком долго. Молодой упругий живот Сары все еще имел обычную форму, однако таким он оставался бы недолго. Р. Дж. понимала, что с каждым днем клетки будут продолжать делиться, плод будет расти, и аборт станет совсем нелегкой задачей.

Р. Дж. организовала для Сары встречу с судьей Джеффри Мойниханом. Она отвезла Сару к зданию суда, поцеловала и оставила возле кабинета судьи. Она села на скамью из полированного мрамора и стала ждать.