Пробуждение страсти

Николь нахмурилась. Этот незнакомец все о ней знал. Инстинкт самосохранения подсказывал ей, что нужно бежать отсюда. Но жесткий взгляд незнакомца словно гипнотизировал ее.

– Вы должны вернуться домой вместе со своим женихом. Если вы будете разумной…

– Николь! – Голос Сэма прервал незнакомца. – Я повсюду тебя ищу!

Сэм появился со стороны парковки. Он тяжело дышал от быстрого бега. Николь с благодарностью взглянула на него. Снова повернувшись к незнакомцу, она увидела, что тот исчез.

Николь бросилась в объятия Сэма; ее била дрожь.

– С кем это ты разговаривала? – спросил Сэм.

Она нервно сглотнула.

– Я его не знаю. Этот парень неожиданно подошел ко мне. Сначала я подумала, он хочет поговорить со мной о кондитерской. Но оказалось, он многое знает обо мне. Ему известно о Тайлере.

– Позвони своему бывшему, – приказал Сэм тоном, не терпящим возражений. – Скажи, что мы ждем его в твоем доме. Пусть немедленно приедет.

Николь высвободилась из объятий Сэма.

– Нет! – заявила она. – Я не могу бросить киоск! Мне надо работать! И потом, почему я должна… – Она осеклась, увидев суровую решимость во взгляде Сэма.

– Ты знаешь, кто с тобой только что разговаривал? Это был русский арт-дилер. Понимаешь, о чем я?..

– О господи… – У Николь подкосились колени, и Сэм вынужден был поддержать ее, обняв за талию.

– Вы со Стентоном все ходите вокруг да около, а мне надо знать, что происходит, – проговорил Сэм. – Я должен быть в курсе событий, иначе я не смогу обеспечить твою безопасность.

У Николь перехватило дыхание.

– Ты что-то узнал? И Тайлеру это известно? – вырвалось у нее.

– Я почти ничего не знаю, – проговорил Сэм. – Но обязательно все выясню. А теперь бери телефон и звони бывшему жениху.

Обычно Николь упрямилась, когда ей начинали приказывать, но так она вела себя в прежней жизни – а сейчас понимала, что ей следует уступить. У нее не было выбора.

Подчинившись Сэму, она позвонила еще и тетушке Лулу. Николь сказала, что не сможет вернуться в киоск, поскольку изменившиеся семейные обстоятельства вынуждают ее поехать домой. Ее мучило чувство вины, но тетя Лулу заявила, что интересы семьи превыше всего и что она желает Николь поскорее уладить все проблемы. Николь обещала держать ее в курсе событий.

Сэм всю дорогу упорно молчал, стиснув зубы. Николь тоже не спешила заводить разговор. Ей нужно было прежде всего выяснить, что именно знал Сэм и что было известно Тайлеру. У нее голова шла кругом от всей этой ситуации.

Наконец они подъехали к ее дому. Вскоре появился Тайлер на своем «порше».

– Он не мог выбрать машину попроще, которая не бросалась бы в глаза окружающим? – проворчал Сэм.

Николь промолчала.

Они разместились в гостиной. Николь устроилась на диване, обитом тканью с милым цветочным узором (его оставили ей Брауны, хозяева дома). Тайлер сидел в мягком кремовом кресле с невысокой спинкой. А Сэм стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди.

– Я не понимаю, что происходит, – заговорила Николь.

Тайлер с Сэмом переглянулись.

– Расскажи ей все, – приказал Сэм сопернику. До сего дня Николь ни разу не слышала, чтобы он говорил таким повелительным тоном.

Ее бывший жених поднялся на ноги и тихо сказал:

– Я приехал сюда вовсе не для того, чтобы вернуть тебя, Николь.

Николь взглянула на него пристально.

– А я-то терялась в догадках, не понимала, почему ты преследуешь меня после того, как я ясно сказала, что между нами все кончено. Ты ведь видел: у меня появился другой мужчина. Но все равно делал попытки вернуть меня. Мне все это казалось полной бессмыслицей…

Тайлер сунул руки в карманы брюк и прошелся по комнате. Потом вновь заговорил:

– Когда ты бросила меня, я был ошеломлен твоим поступком. Признаюсь, я не понимал тебя, но смирился с неизбежным.

Сэм внимательно слушал Стентона. Николь понимала, что ему легко было поставить себя на место Тайлера, потому что он был уже однажды в шкуре брошенного жениха, невеста оставила его в день свадьбы. И Николь было неприятно, что их разговор невольно причинял Сэму боль, возвращая его в прошлое.

– Тогда почему же ты приехал в Серендипити? – спросила Николь.

– В тот день, когда ты заявила мне, что мы расстаемся, отец вызвал меня в свой кабинет. И он был в панике – боялся, что ты подслушала его разговор с бухгалтером, в котором речь шла о темной стороне нашего бизнеса. Отец думает, что ты сообщишь обо всем в полицию. – Тайлер пристально посмотрел на Николь. – Ты действительно слышала этот разговор?

Справившись с сильным волнением, Николь утвердительно кивнула. Сэм видел, что она находилась в смятении, и ему хотелось подойти к ней и обнять, хотелось ее успокоить. Но Сэму нужна была ясная голова, чтобы распутать этот клубок и найти выход из ситуации. А если бы он пошел на поводу у своих чувств, то не смог бы сосредоточиться на расследовании этого дела. В данном случае Сэм рассуждал и вел себя как профессионал.

– Дай-ка я угадаю, что произошло потом, – сказал он, бросив взгляд на Тайлера. – Твой папочка приказал тебе ехать в Серендипити и вернуть Николь, так? Но почему он принял такое решение? Неужели он думал, что Николь будет молчать, если все вернется на круги своя и вы снова станете женихом и невестой? – Сэм с отвращением смотрел на Тайлера, удивляясь тому, что этот парень мог подчиняться приказам отца. Тем более после того, как понял, что папаша занимается махинациями.

Тайлер провел ладонью по стриженым волосам и пробормотал:

– Он думал, что сможет лучше контролировать ее, если она снова возглавит избирательную кампанию моей матери и станет моей невестой.

Николь тяжело вздохнула:

– Почему ты сразу не приехал ко мне, чтобы все рассказать? Ты бы мог расспросить меня и узнать, что мне известно о махинациях твоего отца, а что – нет.

– Ты могла бы сделать то же самое, – огрызнулся Тайлер.

Сэм поднял руку, останавливая перепалку.

– Именно ты должен был заговорить об этом с Николь, – сказал он, обращаясь к Тайлеру. – Почему ты этого не сделал?

– Мне кажется, что ответ на этот вопрос очевиден. Если бы оказалось, что Николь ничего не знает, я подверг бы ее опасности, вводя в курс дела.

– Но я-то все знала! Ты не представляешь, как я страдала. Меня мучили сомнения. Я спрашивала себя: «Известно ли Тайлеру о махинациях отца? Если да, то почему он не положит им конец? А если нет, то разве я вправе открывать ему глаза на положение дел в семейном бизнесе?» Ведь фирма финансировала избирательную кампанию твоей матери, и эти грязные деньги могли испортить ее репутацию и поставить крест на ее политической карьере. Репутация моего отца тоже могла пострадать. Мне нужно было сначала выяснить, знал ли он об этих преступных делишках. Мое вмешательство могло разорить фирму и лишить моих родителей средств к существованию. Да, у меня нелады с ними, но все же они – мои родители, моя семья, и я должна заботиться об их благополучии. И что было бы с Викторией, если бы отец предстал перед судом? – продолжала Николь с горечью в голосе. – Если он попадет в тюрьму, кто возьмет сестру под опеку, когда ее выпустят из клиники? – Она повернулась к Сэму. – Теперь ты понял, какие мысли терзали мою душу? На кон поставлено слишком много.

В глазах Николь стояли слезы, и Сэму стало не по себе. Тайлер с сочувствием смотрел на бывшую невесту.

– Меня мучили примерно такие же вопросы и сомнения, – проговорил он.

– Вот так заваруха… – пробормотал Сэм. – Ты думаешь, твой отец послал этих людей, чтобы убить Николь?

Тайлер пожал плечами:

– Надеюсь, это не так. Мне хочется верить, что он просто намеревался подстегнуть меня, подтолкнуть к более решительным действиям. Отец – во всяком случае, я всегда так считал – может пригрозить Николь, но вряд ли он способен причинить ей… ощутимое зло. Есть граница, которую он не перейдет.

– А что, если для этих парней не существует никаких границ? – спросил Сэм.