Вечно 17 (СИ)

– Так, значит, это ты та знаменитая Рэйчел. – слабым голосом скорее не спрашивает, а констатирует факт тот, кого стоит называть «Уильямом». Я испугалась.

– Да, это я, сэр.

Минутная тишина.

– Возьми стул и сядь со мной рядом. – продолжает мужчина, и я повинуюсь. Через несколько секунд, я уже была рядом с ним. – Да… Эрик описывал тебя именно такой.

– Эрик говорил вам обо мне?

– Конечно говорил. – кажется, я сейчас растаю… – Я должен тебя поблагодарить.

– За что?

Мистер Нансен замолчал. Он вновь смотрит на белый потолок и что-то бурчит себе под нос. Я вижу в его глазах Эрика. Всё-таки он унаследовал зеленый цвет у отца. Мужчина приоткрыл рот и вроде бы готов что-то сказать, но ничего не происходит. Я терпеливо дожидаюсь, играя пальцами рук.

– Ты сказала моему сыну, что лучше тратить время на разговоры, а не на скорбь. Благодаря тебе мы сблизились, Рэйчел. Мой сын всегда был чёрств по отношению ко мне. Думаю, что всему виной переходный возраст. Я сам был молодым, и сам не разговаривал со своим отцом по душам. Оказывается, это очень важно… Ты оказала лично мне большую услугу. Эрик рассказывал, что ты любишь читать?

– Верно, сэр.

Он повернул голову влево, где на столе лежала какая-то потрёпанная книга.

– Это мой тебе подарок. Так сказать на память. – я подошла к столу и взяла в руки подарок. – Полагаю, тебе нравится Дюма?

Мои глаза любуются серой и немного пыльной обложкой книги. Это произведение Александра Дюма «Граф Монте-Кристо». Улыбка не сползает с губ. Её словно запечатали. Как это трогательно! Он знает меня всего-то две минуты, а уже относится ко мне, как к родной дочери. Мое сердце сейчас взорвется на мелкие кусочки. Кажется, я не выдержу и заплачу прямо перед ним…

– Боже… Это… это просто замечательный подарок! Спасибо огромное! Я обязательно прочту!

Уильям выдавил из себя короткую улыбку. Он слишком слаб. Я вернулась на прежнее место и села на деревянный стул.

– Я рад, что у Эрика есть ты. Вы хорошо смотритесь вместе.

От этих слов я чуть ли не упала со стула. О Господи, это шутка? Мне срочно нужен воздух! Почему все это говорят? Роуз, Эмма, а теперь и его отец.

– Мы просто друзья, – поправила я, краснея.

– Может, для тебя это просто дружба, но не для Эрика.

Мои глаза готовы вылететь из орбит. Я просто нахожусь в оцепенении. Эти слова загнали меня в угол, как кот мышку. Неужели Эрик что-то ко мне испытывает? Я точно сойду сегодня с ума. Голова резко закружилась, а ноги в короткие сроки стали ватными. Мистер Нансен смотрит на мое ужасно красное лицо и слабо улыбается. Остановите все это, мне срочно нужна тишина и время.

– Når du snakker om solen, begynner den å skinne – почти шепотом проговорил мужчина. Я пошатнулась, но хотя бы вернулась в реальность.

– Что простите?

– Когда говоришь о солнце, оно начинает светить. Это норвежская пословица.

Все больше и больше удивляюсь. Этот день приносит сплошную информацию. Я перевела дух.

– Вы норвежец?

Он кое-как кивнул.

– Мы с супругой жили в Осло всю свою жизнь, а после рождения Эрика переехали сюда. Зачем только не знаю.

Острые черты лица мужчины напряглись. Кажется, он думает о своём прошлом, а, возможно, о неминуемой кончине. Мой взгляд упал на руки Уильяма. Они такие худые, бледные, словно передо мной лежит скелет. Вся эта атмосфера, которая поселилась в комнате, передёргивает, будто за моей спиной стоит сама смерть. При виде больных раком, я всегда думала о смерти. Для меня это самая мучительная, угнетающая кончина. Я так хочу, чтобы в ближайшем будущем никто не боялся рака. Хочу, чтобы эту болезнь лечили, как грипп или хотя бы, как ветрянку.

Меня возвращают в реальный мир стоны больного. По его лицу можно понять, что ему очень больно. Я начинаю паниковать. Что делать? Звать его жену, звонить врачам? В голове сплошная каша, а мое лицо остаётся каменным, только глаза округляются до предела.

– Мистер Нансен, вам плохо? – я вскакиваю со скрипучего стула. – Надо позвать вашу жену!

Уже хочу побежать к двери, но слышу глухой голос сзади.

– Нет… не надо, все хорошо. У меня бывает такое, не волнуйся.

А если он просто не хочет тревожить миссис Нансен? Я смотрю в его болотные глаза и не вижу ничего, кроме боли и сожаления. Как же невыносимо видеть такую печальную картину. Жизнь – несправедливый кусок дерьма.

– Вы уверены? Может, всё-таки…

– Какая же беспощадная болезнь рак – снаружи ты разлагаешься, а внутри рвёшься жить, – перебил меня Уильям. Я возвращаюсь на своё место.

– Мне очень жаль, сэр…

На мое удивление, мужчина тихонько засмеялся. Он повернул свою голову ко мне и широко-широко улыбнулся, от чего показались его ровные зубы. Чувствую, как все во мне кипит. Я очень напугана. Смерть – забирает только лучших, оставляя на земле какой-то сброд. Уильям Нансен – один из лучших людей, с которыми мне доводилось говорить. Смело заявляю, что Эрику очень повезло с отцом, но он его теряет. И это не их выбор…

– Эрик говорил, что ты любишь пончики, это так?

Уверена мои щёки обрели красный оттенок. Ого, он столько обо мне говорил. Этот факт очень согревает мою душу и льстит мне. Я довольно улыбнулась, не скрывая эмоций.

– Эм… д-да.

– Превосходно! Значит, не зря я попросил Дарью заказать шоколадный десерт к чаю.

Я пристально посмотрела на мужчину. Его лисья улыбка закрепилась на бледных губах. Что-то тут не чисто…

– Вы… вы знали о моем приходе?

– Да, – Уильям откашлялся, – Мы с сыном договорились ещё в пятницу о нашей с тобой встрече. В этой семье не любят откладывать важные дела на потом.

«Важные дела» – проносится у меня в голове. Я для них важна? Боже, я просто восхищаюсь этой семьей. И дело не только в моей важности, эти люди просто-напросто слишком добры и милы до безумства. Повезло же Эрику. Моя мама прекрасный человек, как и отец. Но они не смогли сохранить семью. Вот что печалит.

Я хотела что-то сказать, но мне не дали такой возможности. Дверь в комнату отпирается, и мы видим перед собой улыбающегося Эрика.

– Чай готов, прошу к столу, – сказал брюнет, смотря при этом на отца, – а тебя, пап, ждёт капельница. Доктор уже вернулся.

– Черт подери, когда у меня будет выходной от этих лекарств! – жалуется мистер Нансен, закатывая покрасневшие глаза.

– Молись, чтобы мама не услышала, твоё высказывание.

Думаю, Эрик имел в виду «черт подери». Я в последний раз посмотрела на отца брюнета и легонько улыбнулась левым уголком губ.

– Спасибо за все, мистер Нансен. – говорю я искренне.

Мужчина поманил меня указательным пальцем, чтобы я наклонилась к нему. Так я и поступаю.

– Эрику нравится, когда ты умничаешь. Побольше говори о книгах, – подсказал мне Уильям.

Я не знаю что из себя выдавить. Мои губы автоматически заулыбались, а затем мы с Эриком покинули тёмную комнату, где блуждала смерть. Мои глаза, привыкшие к темноте, начали чесаться. Поток света врезался мне прямо в лицо, тем самым ослепляя меня. Я несколько раз моргаю, чтобы вновь вернуть себе зрение. Эрик молча идёт впереди меня, а потом резко останавливается, и я чуть ли не врезаюсь в его спину. Мимо нас прошёл пожилой мужчина в белом халате и в головном уборе. Он держит в одной руке большой чемоданчик, а в другой новую пачку резиновых перчаток. Прибыл врач мистера Нансена, и начались его мучения.

***

Мы сидим за большим деревянным столом. Возле меня стоит белая тарелка и серебряные приборы. Эрик уселся слева от меня, и мы находимся на расстоянии пятидесяти сантиметров от друг друга. Около нас куча еды – фирменный салат Дарьи, ореховый хлеб, мёд, масло, запеканка и ещё море других вкусностей. Хоть вокруг столько соблазнов, мы с брюнетом лишь пьём чай с шоколадными пончиками. Я тщательно делаю вид, что не замечаю пристального взгляда парня на себе. Поверьте – мне было очень трудно справиться с собою. Он откусывает угощение, не отводя от меня взгляда. Я слишком смущена, чтобы спорить с брюнетом. Мне до потери пульса хочется сбежать из этого дома поскорее, ибо все здесь меня стеснит. Даже эта тишина. Почему он молчит? В чем его план? Если уже пригласил человека в гости, будь добр и побеседуй с ним. Во мне смешались такие чувства, как – смятение и чувство долга. Мне подарили книгу и угостили вкусным чаем с пончиками. Я обязана быть здесь до конца, чтобы хоть как-то показать свою благодарность. А лучше будет, если и я что-нибудь подарю мистеру Нансену. Вот только что? Ответа нет.