Где-то между чёрным и белым (ЛП)

Он перешел на сайт, созданный вместе с друзьями, но тот уже был заблокирован. Начиналось все весело: они нашли неприличные фотографии мужчин и женщин из рекламы «Кельвина Кляйна» и с помощью «Фотошопа» обработали снимок, превратив Яна в женщину. Шутка Джейка и приятелей не должна была покинуть пределы этой комнаты. Но какое-то время спустя появилась идея выложить картинки в интернет, чтобы повеселить и других. Если Ян и увидит их, что с того? Ему же хуже, если он не умеет воспринимать шутки.

Что-то в глубине души Джейка отговаривало его идти по этой дорожке, говорило, что это плохая идея, но поддаться на уговоры друзей было слишком просто. Подумаешь, какое дело. Это все смеха ради. Все равно никому нет дела до Яна.

А теперь он словно впервые осознал, насколько безжалостно поступил. Комментарии на сайте от других детей граничили с жестокостью. Один из них даже написал, что желал бы, чтобы Ян сделал им всем одолжение и покончил с собой. Когда директор открыла сайт у себя в кабинете, ему пришлось отвернуться от ужаса в ее глазах. Она сказала, что уже не будет иметь значения, если Джейк придет домой и заблокирует его. Она сделала скриншоты в качестве доказательства. И заверила, что, если он считает, они не смогут доказать авторство, то IP-адрес можно отследить.

Джейк спрятал лицо в ладонях. Он никогда, никогда не сможет исправить содеянного с Яном. Он вспомнил слова мистера Коллинса о матери Яна, что она может умереть, и подумал о собственной маме, сильно страдающей от рассеянного склероза. Он все еще слышал гнев и отвращение в голосе учителя.

У Джейка не было выбора, кроме как стать сволочью в коридорах школы. Ни за что, черт возьми, он не позволит кому-либо узнать, что сожалеет. Только своей маме. Что он должен сказать ей? Необходимо самому это сделать до того, как она начнет получать телефонные звонки.

Джейк дотащился до гостиной и сел на журнальный столик рядом с ней.

— Мам, — тихо позвал он.

Мама вздрогнула и проснулась.

— Привет, Джейки. — Она прищурилась от света и улыбнулась. — Как дела в школе?

— Плохо. Очень плохо. — Он расплакался. — Мам, я сделал кое-что ужасное.

Глава 22

Сэм прикончил несколько бутылок пива, а Софи очень много вина, лишь бы забыть испорченный день. Они оба развалились на диване, хмурые и притихшие, смотря анимированное «Колесо фортуны».

— Это Гринвич-Виллидж, — проворчал Сэм, взмахивая рукой. — Как ты можешь не знать этого?

Софи еще не видела его таким подавленным, даже когда умерла Эбби. Она скользнула ближе и провела рукой по его колену.

— Итак, как ты узнал о веб-сайте?

Его глаза были прикованы к телевизору.

— Ты знаешь Йена?

— Я не то чтобы знаю его. Мы встретились на обеде за пиццей, а потом он время от времени останавливался у моего кабинета, чтобы поздороваться. Он кажется милым ребенком.

— Он чудесный ребенок. Но его травят, ну, ты понимаешь. Он… Не уверен, но думаю, он гей. Похоже, он и сам этого не знает. — Он потянулся за бутылкой, стоявшей на кофейном столике. — У него была младшая сестра, шестиклассница. По какой-то причине ей было некомфортно идти в деканат. Потому она пришла ко мне и показала сайт. Он ужасен. Ты бы не поверила, если бы увидела его.

Софи замотала головой.

— Откуда его сестра знала, кто это сделал?

— Наверное, студенты судачили, а Джейк не отрицал.

— Боже, почему дети такие чертовски злые? Не помню, чтобы они были такими же в наше время. А ты?

— Не знаю, — ответил Сэм устало, убирая волосы со лба. — Хотя, это не все. Йен работал над каким-то проектом в «Муви Мэйкере»…

— в «Муви Мэйкере»?

— Я покажу тебе. В общем, он оставил видео на компьютере открытым, и его сестра Миа посмотрела его. — Сэм повернулся к Софи, его обычно ясные глаза были затуманены беспокойством. — Ей всего двенадцать, Софи, но эти дети через столько прошли с их нездоровой мамой. Миа лишь раз взглянула на видео Йена и поняла, что должна показать его кому-то.

— Она дала тебе копию?

— Копия у меня на флешке. — Сэм кивнул. — Я отослал видео консультанту.

От вина ей стало спокойнее, легче, но весь инцидент создавал мрачное настроение. Ее тело, разогретое и расслабленное алкоголем, к удивлению потеряло связь с сердцем, так болевшим за бедного парня.

Они так и сидели в тишине, Софи вертела бокал, а Сэм пальцами отбивал ритм по бутылке с элем.

Ранним утром Софи проснулась с мыслями о Йене. Она лежала на боку рядом со свернувшимся Сэмом, его рука покоилась на ее талии. В другой день она бы не стала портить себе такое мгновение. Ведь с ним ей было лучше всего на свете. Однако волнение не давало ей спать, и она аккуратно подняла руку мужчины, чтобы переложить ее на постель.

Софи по керамической плитке, холодившей ноги, направилась в кабинет Сэма и включила компьютер. Голубоватое свечение монитора рассеяло темноту, и она ждала, когда машина загрузится; мягкий шум вентилятора нарушал всепоглощающую тишину дома. Опустившись в кресло на колесиках и молясь, чтобы то не заскрипело, Софи вставила флешку в компьютер и нашла видео, что они с Сэмом смотрели вечером ранее. В нем демонстрировались все эмоции, что Йен вынужден был раскрыть.

Софи уменьшила звук до едва слышимого уровня. Йен выбрал печальную музыку, выворачивающую наизнанку. «Безумный мир». Он использовал версию не 1980 года, а душераздирающий кавер Гэри Джулса, сделанный почти на двадцать лет позже.

Голос Йена нельзя было услышать. Его история преподносилась в картинках.

Мрачные, горестные изображения.

Перебинтованные или разбитые сердца. Разрушенные молотком.

Алебастровые тряпичные куклы, небрежно сшитые вместе, лишенные лиц — лишь черные, пустые круги вместо глаз.

Неразличимая фигура в море людей. Его тело с головы и до кончиков пальцев ног покрывает россыпь слов «помогите». Но никто этого не замечает.

Кровавая слеза, текущая из человеческого глаза.

Одна за другой картинки передают его страдания.

Когда фото исчезают, музыка продолжает играть и перед камерой появляется Йен. На его юном, невинном лице возникают мрачные и скорбные слова. Он глядит в объектив еще несколько мгновений.

Софи смотрела не видео. Это Йен сидел перед ней. Во плоти. Смотрел ей в глаза, молил об освобождении.

Йен потянулся и выключил камеру. Картинка почернела.

Софи была прикована к монитору, слезы катились по ее лицу, когда видео перезапустилось. Она посмотрела его еще три раза, и все это время Софи размышляла о том, бросают ли ему в спину различные замечания, когда парень одиноко бредет по коридорам. А ведь он всегда здоровался с ней.

— Софи? — прошептал Сэм, положив руку ей на плечо. — Что ты делаешь?

Она провела руками по щекам.

— Зачем ты снова его смотришь?

Она прикрыла глаза ладонями, ее лицо было искривлено, Софи пыталась контролировать звуки, вырывавшиеся из ее горла, пока песня отчаяния начинала играть вновь.

— Софи…

— Как думаешь, он сделает какую-нибудь глупость?

— Нет. — Сэм разворачивает стул к себе и поднимает Софи на ноги, беря ее руки в свои. — Не думаю. Ты должна прекратить его смотреть, хорошо?

— Откуда ты знаешь?

— Я не знаю. Лишь надеюсь. Думаю, он хотел, чтобы его сестра увидела это видео. И она увидела. Его двенадцатилетний ангел-хранитель.

Софи обняла Сэма с невероятной силой, испытывая раздражение из-за своей чрезмерной эмоциональности. Она прижалась щекой к его мягкой футболке и стала глубоко дышать, пытаясь прекратить рыдать.

— Мне кажется, что ты мой ангел-хранитель, — произнесла она, стараясь вырваться из этого тяжелого состояния.

— Ну… — Он пожал плечами с издевательской самонадеянностью. — Почему бы и нет?

Софи легонько засмеялась.

— Эй. — Он приподнял ее подбородок. — Мне вчера было тяжело из-за того, что стряслось с Йеном, но сейчас… У меня ощущение, что с ним все будет в порядке. Он сильнее, чем кажется.